— Нет, простите, — сказала студентка-художница, глядя в камеру, — Маркус никак не может быть причастен ко всему этому. Он просто не мог. Я не дам вам его номер, не сказав ему, о чем идет речь, он никогда бы так со мной не поступил. Я не дам, — сказала она отцу, который открыл рот, чтобы заговорить. Она снова повернулась к Страйку и Робин.

— Я скажу Маркусу, чтобы он позвонил вам, хорошо? Как только я с ним поговорю.

У них не было другого выбора, кроме как согласиться. Поблагодарив Кристаллов за уделенное им время, Страйк пожелал им доброго утра. Когда они исчезли с экрана, Страйк и Робин остались смотреть друг на друга.

— Дерьмо, — сказала Робин.

— Ну… да, — сказал Страйк.