— Ну-у-у… — протянул Ники и печально усмехнулся. — Я не знаю имён тех, кто был с Даной, и даже сколько их было. Один, говоришь? Мама хотела узнать, что случилось, она узнает, а винить может кого угодно. Спасибо, что рассказал.

Они проговорили с отцом ещё несколько минут, а потом юноша вернулся к пространственнику и попросил связать его с магистром Терлой. Хотелось поскорее рассказать ей всё, не вдаваясь в подробности, и идти на рынок, наверняка Эри уже проснулся.

—

Новое задание пришло на третий день их пребывания в Орене, и вело на границу с Королевством Зонов, в город Саллай. А если точнее, даже не в город, а за его стены, в монастырь бога Дарона — хранителя знаний и истины. Какая ирония — лживый Ники в обители бога правды, хотя юноша, как и все маги, был не очень-то верующим. По информации, присланной Эри, там погиб молодой послушник — его нашли посреди двора с выжженной грудью.

Поскольку до Саллая добираться было больше недели, тело Эри осмотреть явно не успеет, так думал Ники, пока не услышал, что заклинатель собирается воспользоваться услугами пространственника и переместиться на границу порталом. Да что б тебя! Это значило, что придётся идти к магистру Норлану, а тот уже знал, что Ники маг! Юноша полвечера размышлял над этим, собирая вещи, и не придумал ничего лучше, как прикрыть голову и часть лица белым платком: они всё-таки на юге, и это было вполне оправданно, здесь многие так ходили. А если Эри и посмотрит удивлённо, спишет всё на изнуряющую жару. К счастью, на следующее утро заклинатель вообще не выразил никакого мнения по поводу тряпки у Ники на голове, а пространственник и вовсе едва взглянул на него, общаясь исключительно с Эри. Так что когда портал открылся, юноша, так и не узнанный, спокойно прошёл вместе с заклинателем.

Ещё несколько часов под палящим солнцем, и они оказались у высоких каменных стен монастыря, который больше походил на крепость. Вот только вопрос — эта крепость бережёт своих жителей от внешнего мира или является местом их заточения? Ники никогда не мог понять этих убеждённых фанатиков веры: добровольно запереть себя на всю жизнь, ради чего?

— Кто будете, господа? — окликнул их сверху мужчина в синем балахоне, дежуривший на стене, едва они подъехали к массивным воротам.

— Я магистр Эринс, прибыл по вашему запросу из-за смерти послушника.

— Ого, мы и не ждали, что к нам так быстро направят мага. Сейчас открою.

Служитель исчез из виду, и через несколько минут огромные ворота стали медленно распахиваться, а мужчина, что разговаривал с ними, уже ожидал на въезде и любезно указал заклинателю дорогу к конюшне. Маленькая, всего на пять лошадей, и свободное стойло только одно: значит, либо конь Эри, либо лошадка Ники останется просто на привязи рядом. Нет, юноше определённо всё больше не нравилось это место. Приветливый служитель подозвал другого своего собрата, внешне мало чем отличавшегося от него самого: такая же синяя ряса, примерно того же возраста — за пятьдесят — и так же коротко острижен, и попросил проводить мага к настоятелю. Идти оказалось не очень далеко: главный служитель в этой обители Дорана, сейчас, наравне с простыми служителями бога, пропалывал грядки — вот тебе и руководящая должность.

— Настоятель, к вам прибыл маг, — оповестил мужчину провожатый и тут же скрылся, оставляя их общаться без свидетелей.

— Как я могу к вам обращаться? — спросил тот, подходя к заклинателю и отирая руки о тряпицу.

— Эри, а вы?

— Тамрэ.

— Итак, господин Тамрэ, расскажите подробно, что у вас произошло.

На вид настоятель выглядел куда младше двух других служителей, которых Ники успел увидеть — ему не было и сорока. А он-то всегда думал, что при храмах и монастырях такие должности занимают исключительно умудрённые опытом и непогрешимо верующие, фанатичные старики. Этот же явно ещё не успел стать непреклонным, вечно всем недовольным, ворчащим и не желающим видеть другие грани жизни старцем.

— Может быть, пройдём в трапезную? Вы, наверное, голодны с дороги, там и поговорим.

— Не стоит, я бы сначала хотел осмотреть тело, чтобы не задерживать похороны, и узнать у вас подробности. А уж потом мы не откажемся и поесть и разместиться, если позволите. Или… я не очень осведомлён о жизни в монастырях. Вы принимаете посторонних? Просто от сюда до города больше трёх часов верхом и не хотелось бы проделывать такой путь дважды в день.

— О, не волнуйтесь, конечно же вы останетесь у нас. Здесь есть гостевые комнаты, к нам порой приезжают родственники, да и нуждающимся путникам или ищущим бога и уединения мы никогда не отказываем в гостеприимстве. Правда, все комнаты очень скромные, — произнёс Тамрэ.

— Мы не привередливые, ночуем где придётся.

— Хорошо. А по поводу подробностей, я вряд ли смогу сказать больше, чем доложил в письме с просьбой о помощи, которое отправил магам. Это случилось утром два дня назад. Я, как обычно, вышел перед утренней трапезой, чтобы окунуться: если пройти дальше, за посевами будет озерцо. Жилое здание выходит прямиком на площадь перед храмом Дарона. Я увидел тело, едва переступив порог. Подошёл посмотреть, что случилось: может, оступился кто или упал, ударился, у нас ведь и совсем пожилые служители есть, мало ли какая напасть, но приблизившись, увидел послушника Зайна. О, всеведающий Дарон! Мальчик был так молод, едва исполнилось двадцать, ещё даже не прошёл обряд и не стал полноценным служителем, а тут такое. Лежал прямо на плитах, с полными ужаса глазами, и вся грудь, как один большой…

Настоятель прикрыл глаза и не смог договорить, ему явно было не по себе от всего этого.

— Вы просыпаетесь первым? Во сколько это было? — продолжил Эри через минуту, когда мужчина вновь посмотрел на него.

— Может, и не всегда первым, но если бы кто-то увидел Зайна раньше, мне бы непременно сообщили. К завтраку встают уже все, это шесть тридцать утра. Я вышел на полчаса раньше.

— А те кто готовит завтрак? — уточнил заклинатель.

— О нет, мы доедаем то, что осталось с вечера, и только потом те, кому по графику выпало работать в кухне, приступают к готовке на весь день.

— А ложитесь во сколько?

— С одиннадцати до двенадцати вечера.

— У вас есть ночные работы?

— Нет.

— А что мог погибший юноша делать на площади перед храмом посреди ночи, раз его убили там, и скорее всего именно ночью?

— Я… Боги, я, право, не знаю, — заламывая руки, пробормотал мужчина.

— Как давно он жил в монастыре?

— Два года, но Зайн всегда был очень трудолюбив и несмотря на свою молодость истинно хотел посвятить жизнь этому месту и богу Дарону.

— Где сейчас находится тело?

— В храме, пойдёмте.

Они покинули густо растущие грядки, обошли конюшню и ещё несколько построек, где держали скот, обогнули большой трёхэтажный жилой корпус и вышли на ту самую площадь, где погиб юноша. Эри сжал в руке кулон, начиная проверку прямо отсюда, но, по-видимому, не заметил никаких демонических следов. Ники всё так же молча шёл следом. Территория обители оказалось очень большой, и это они прошлись только вдоль основных построек. Храм тоже впечатлял: огромный, с высокими колоннами, идущими в ряд — по одной стороне Ники насчитал двадцать.

Поднявшись по ступенькам, они оказались у входа в главный зал, где по центру возвышалась статуя бога высотой в три человеческих роста. Дарон сидел в той же позе, что и в любом другом храме, построенном в его честь: на простой каменной скамье, в правой руке, вытянутой вперёд, свиток, на коленях стопка книг, облачён в мантию, волосы до плеч, борода и лицо мужчины за шестьдесят, весь из белого камня. Дарона всегда изображали самым старшим из всех богов, практически стариком, хранящим знания и свет истины, в отличие от остальных. Хотя по легенде все шестеро создателей этого мира являлись братьями и сёстрами, и среди них не было лидера. Вот только легенда не говорила откуда эти шестеро пришли, ведь у братьев и сестёр должны быть отец и мать. Ники спрятал усмешку. Пожалуй, это не то место, где стоит насмехаться над богами и верой, не то их с Эри выкинут ночевать за ворота. А вот ещё любопытная деталь — служителями богов-мужчин могут стать только мужчины, а богинь лишь женщины, прямо-таки несправедливость какая-то. А если он захочет служить Цере — богине любви?

Настоятель остановился на пороге храма, и только сейчас Ники заметил у огромных ног бога скромный деревянный гроб, накрытый синей тканью.

— Если позволите, я постою здесь. Не могу смотреть на него… такого.

Эри кивнул и пошёл дальше, Ники за ним. Заклинатель потянул ткань вниз, и им открылось лицо погибшего. Глаза жертвы и правда распахнулись от ужаса, и рот приоткрыт в крике, но если бы не это парня можно было бы назвать красивым. Тонкие черты лица, длинные ресницы, ярко-голубые глаза, светлые, коротко остриженные до ушей волосы, маленькая родинка у носа, но она не портила общее впечатление. Заклинатель спустил ткань ещё ниже. Тело у юноши тоже было привлекательным: стройный и поджарый, не воин конечно, но лет через пять выглядел бы примерно как Эри, только чуть ниже.

На юношу надели чистую, длинную, белую тунику, так что заклинателю пришлось задрать её, чтобы увидеть грудь. Как и говорилось в послании, она оказалась выжжена, вот только забыли упомянуть, что до самых рёбер, которые даже подплавились местами. Парень точно умер не лёгкой смертью и, наверное, страдал от боли. Какой же силы должно быть пламя, чтобы оплавить кости, но тело при этом не сгорело? Значит, удар был направленный. Такое мог сделать только демон, обладающий магией огня, и Ники даже представлял как: прижал свою лапу к груди юноши и прожигал её, пока тот не скончался. Вот только зачем? Он был просто не в духе, или всё-таки съел что-то из внутренностей? По-видимому, Эри тоже задался этим вопросом и внимательнейшим образом осмотрел тело.