Когда он убирает одну руку, чтобы потянуться к двери, я выпускаю свою стрелу. Она пронзает ему шею насквозь.

С искаженным, булькающим рычанием он падает, роняя пистолет.

Я пригибаюсь и бегу к нему. Он быстро умирает. Забираю у него «Глок» и наушник, когда внутри дома раздаются первые выстрелы.

— Бентли вышел из строя. Я вижу ее. Северная сторона. Тут пуленепробиваемое стекло, — раздается голос в наушнике. Еще выстрелы. — Черт.

Я бегу обратно к планшету, где оставила его на скалистом выступе. Мужчина в гараже бросается к двери. Я беру свои вещи и бегу в лес, сворачивая на потайную тропинку, которая ведет к двери с северной стороны дома. Отпираю ее и прокрадываюсь внутрь.

Первый мужчина все еще стреляет в стекло. Оно начинает трескаться при повторных ударах в один и тот же ослабленный участок. Он не видит моего отражения в разбитом стекле, когда я подхожу к нему сзади. Стреляю ему в голову, кровь, мозг и кости разбрызгиваются по разбитому окну.

— Симмонс? Симмонс! — я моем наушнике потрескивает голос мужчины наверху. Его шаги глухо отдаются надо мной. — Черт. Симмонс ранен. Она в доме.

— Принято, — произносит другой голос.

Мужчина наверху крадется через комнату. Тот, что из гаража, идет к дому. Он проходит мимо запертой входной двери, не берясь за ручку, и продолжает путь на северную сторону.

Я возвращаюсь к двери, через которую вошла в дом, и приоткрываю ее, затем возвращаюсь через прачечную. Отсюда я могу видеть часть коридора и вход в логово, где только что убила Симмонса.

Спрятав свой лук и колчан в шкаф, я открываю дверцу шкафчика под стойкой рядом с раковиной и забираюсь внутрь, стараясь не опрокинуть несколько бутылок, лежащих внутри. Человек снаружи подкрадывается ближе к открытой двери с северной стороны, его движения осторожны, когда он тянется к краю толстой стали и открывает ее. Его пистолет наготове, но он ничего не находит там. Он входит и оставляет дверь за собой открытой.

— Какова твоя позиция, Рид? — спрашивает мужчина. Я слышу его и в наушнике, и у входа в зал.

— Наверху, на южной стороне.

— Принято.

Мужчина, стоящий рядом со мной, подходит ко входу в прачечную и проводит стволом пистолета по открытому пространству. На всякий случай я держу «Глок» направленным на дверцу шкафа, но он не задерживается в комнате. Он поворачивается и продолжает путь к кабинету.

Как только он поворачивается спиной, я открываю дверцу шкафа и стреляю.

Первый выстрел попадает ему в задницу. Второй пробивает череп, он падает.

— Торик! Черт… черт… — надо мной раздается беготня, когда Рид направляется к лестнице. Я закрываю дверцу шкафа. Наблюдаю на экране, как он спускается на мой этаж, держа пистолет наготове, делает последний шаг и входит в коридор в дальнем конце. Он замечает Торика и делает осторожные шаги в его сторону. Я вижу, как он поднимает взгляд в сторону открытой двери. Скорее всего, он думает, что я сбежала.

Я жду, пока Рид не начнет переступать через тело Торика, чтобы открыть шкаф и выстрелить, рассчитывая, что дисбаланс и рассеянность сработают в мою пользу. Он стреляет в ответ и промахивается, но я нет. Моя пуля проходит сбоку от его горла.

Ноги Рида двигаются так, словно он пытается избавиться от боли, когда я выхожу из шкафа. Булькающие, отчаянные звуки вырываются из его горла. Он прижимает руку к кровоточащей ране в тщетной попытке остановить поток крови.

— Похоже, сегодня день шеи, — говорю я, подходя и пинком отбрасывая его пистолет. Кровь струйками стекает между его пальцами, покрывая пол. — Ты устроил гребаный беспорядок.

Он моргает, глядя на мое ничего не выражающее лицо, в его глазах смесь боли, отвращения и страха, когда он наблюдает, как я достаю свой охотничий нож и опускаюсь на колени рядом с его корчащимся телом. Мгновение я наблюдаю за его борьбой, задаваясь вопросом, почувствую ли я ту же смесь эмоций, когда умру.

— Когда попадешь в ад, скажи Дональду Соверски-младшему… скажи ему, что я, наверное, скоро с ним увижусь.

Я вонзаю нож в висок Рида, удерживая его неподвижно до тех пор, пока его конечности не перестают дергаться на полу.

Ярость и удовлетворение переплелись в моей груди, когда я вынимаю свой клинок и начисто вытираю его о грудь мертвеца. Я осматриваю беспорядок вокруг себя. Мои зубы скрежещут друг о друга. Очень трудно хотеть сохранить жизнь Кэрону Бергеру.

По крайней мере, теперь, когда я убила этих ублюдков-преторианцев, у меня, возможно, появится шанс взять байк и добраться до домика Ханни-Комб. Я хватаю свой планшет и проверяю камеры наблюдения там, где внедорожник все еще припаркован на подъездной дорожке, затем проверяю камеры вдоль тихой дороги в обоих направлениях.

Два затемненных внедорожника приближаются к домику на камере, которая находится в десяти милях отсюда.

— Черт…

Я выключаю планшет и бросаю его в шкаф вместе со свитером, брюками и обувью, а затем убегаю.

Выскакиваю через северную дверь, бегу к озеру, набирая скорость вниз по склону. Моя нога касается деревянных досок причала, когда я слышу хлопок. Боль пронзает руку.

Пятый мужчина.

Я падаю на причал, приземляясь на колени и зажимая рану рукой, когда еще одна пуля с визгом пролетает мимо, вонзаясь в дерево. Я поднимаюсь и бегу, пули ударяются о доски позади меня.

Последнее, что я вижу перед тем, как взмыть в воздух, — это маленькое вишневое деревце, стоящее в конце причала, на его лепестки падает алый кровавый дождь.