ГЛАВА 34

Поппи

"Моя сестра?" Я никак не могла расслышать его правильно. Я села, как будто это могло как-то изменить то, что он сказал. "Она не может быть моей сестрой, Кастил".

Теплый ванильный вкус собрался в моем горле, когда он провел большим пальцем по шраму на моей левой щеке. "Она твоя сестра, Поппи".

Как будто существовал какой-то барьер, который полностью отталкивал всю идею. "И ты так думаешь, потому что она тебе так сказала?"

"Потому что она мне показала", - мягко сказал он. "Ты видела ее без этой маски, нарисованной на ее лице?"

Я нахмурилась. "Нет".

"А я видел". Он провел большим пальцем по изгибу моей челюсти. "Я видел, как она выглядит после того, как смыла краску и краситель".

"Подожди. Она купалась у тебя на глазах?"

"Вроде того". Одна сторона его губ изогнулась, а на правой щеке появилась ямочка. "Она, без всякого предупреждения, прямо с головой окунулась в ванну, которую принесли в мою камеру".

Это звучало как странный поступок.

Но потом я вспомнила, как она забралась на стул и лежала вверх ногами без всякой причины.

"Ее волосы не черные", - продолжил он, и я подумал о том, насколько ровным был цвет ее волос, как они выглядели в некоторых местах. "Это очень бледный блонд, почти белый".

Я отпрянула назад, когда передо мной возник образ женщины, которую я видела в тех странных снах или воспоминаниях. Та, которую я считала Консортом. У нее были такие бледные волосы, что они напоминали мне лунный свет. Мое сердце заколотилось.

"А ее лицо?" Кастил наклонился и провел рукой по моему затылку. "У нее твои глаза, только цвет другой. Нос. Структура ее черт. Даже наклон челюсти". Его взгляд искал мой. "У нее гораздо больше веснушек, чем у тебя, но она почти может сойти за твою близняшку, Поппи".

Я снова уставилась на него, охваченная бурей неверия. Практически моя близняшка? Если бы это было правдой, как я могла не заметить этого? Но маска - краска на лице - была толстой и большой, поэтому трудно было даже определить, какова структура ее костей.

Но он не мог быть прав. Каким-то образом его ввели в заблуждение. Обманули.

Наклонившись назад, я покачала головой. "Это не имеет никакого смысла. Ревенанты - это третьи сыновья и дочери. И если она была моей сестрой, значит, у меня есть еще два брата и сестра. И она была бы богиней".

"Я сначала тоже так подумал - что она должна быть богиней. Но она сказала, что это не так. Единственное, что я могу предположить, это то, что она не пережила Куллинг, и Исбет использовала свои знания о ревенантах, чтобы спасти ее", - сказал он мне.

Меня покинул неровный смех, и беспокойство Кастила собралось в моем горле, насыщенное и густое, как сливки. "Она не может... если она моя сестра..." Я запнулась, в горле запершило, когда я вспомнила ее отчаяние - безнадежность, которая была очень похожа на то, что я чувствовала от Айреса в детстве. Я тяжело сглотнула. "Она сказала, что видела меня, когда я была ребенком. Если то, что она говорит, правда, почему бы ей не сказать что-нибудь?"

"Может быть, она не могла. Я не знаю". Кастил зачесал несколько прядей моих волос назад. "Но она твоя сестра".

Может ли это быть правдой? Знала ли Йен? Я вспомнила ее шок, когда его убили. Ее печаль. В замке не было других детей, кроме нас с Йеном, когда мы были моложе, но она также сказала, что ей почти столько же лет, сколько Кастилу.

Сестра?

Боги, это просто не может быть правдой...

То, что сказала Исбет, вернулось ко мне. Он был зол, но когда мы собрались вместе, чтобы создать тебя, он не был вынужден. Ни в тот раз.

Ни в то, ни в другое время.

Тогда я не обратила внимания на эти слова. А может быть, я просто решила, что она имела в виду, что они были вместе только дважды.

"Если она дочь Исбет, то как она может быть согласна с тем, что ее отца держат в клетке?" спросила я, мое сердце все еще колотилось. Я знала, что у Каса нет ответа на этот вопрос, но не могла остановиться. "Она должна знать, что он где-то у Исбет. Неужели ей все равно? Неужели она такая же, как ее мать?"

"Я не думаю, что она такая же, как Исбет. Если бы она не пошла к Малику..."

"Малик." Я соскочила с кровати и повернулась, чтобы поискать свою одежду. "Малик бы знал".

"Возможно". Кастил встал, найдя мою рубашку на полпути под кроватью. Казалось, он собирался заговорить снова, но замолчал, надевая черную льняную рубашку, которая не должна была быть на нем такой свободной. Я должна была остановить свое беспокойство, чтобы оно не переросло в нечто большее. Он вернет себе потерянный вес и силы быстрее, чем я даже могла ожидать.

Штаны, оставленные для меня, определенно были бриджами. Они были впору, хотя и немного тесноваты, но мне не хотелось ходить без штанов, так что я не жаловалась. Кто-то также одолжил мне жилетку, которая спереди имела семьсот крошечных крючков. Я надела ее поверх рубашки и приступила к утомительной работе по застегиванию застежек, не пропуская ни одной.

" Позволь мне помочь." Кастил подошел ко мне, его руки заменили мои дрожащие пальцы. Ему потребовалось время, чтобы привыкнуть к тому, что он не может пользоваться указательным пальцем на левой руке, но он справился с этим гораздо быстрее, чем я.

Близость его помощи подействовала на мой разум успокаивающе. Мои мысли затихли, когда я смотрела, как он застегивает крошечные застежки на крючках. Их было не семьсот. Возможно, тридцать. Мне хотелось, чтобы их было семьсот. Потому что этот момент казался таким нормальным, несмотря ни на что. То, что пары могли бы делать каждый день.

То, чего мне так не хватало.

Тыльная сторона его пальцев коснулась выпуклости моей груди, когда он заканчивал последнюю пару застежек. "Я уже говорил тебе, как мне нравится именно этот предмет одежды на тебе?"

"Думаю, да". Я поправила подол, чтобы он облегал и слегка развевался по бедрам. "Всякий раз, когда я надевала такую одежду, я думала о том, как она тебе нравится".

Снова появилась ямочка, и тогда я не думала, что это так глупо. Он провел пальцем по лифу жилета с загнутыми краями. Там была пришита крошечная полоска кружева, такого же глубокого серого оттенка, как и жилет. "Думаю, без рубашки он бы мне понравился еще больше".

"Еще бы", - язвительно ответила я. Моя грудь и живот уже испытывали на прочность застежки, мало что делая, чтобы скрыть глубокое декольте, проглядывающее сквозь V-образный вырез рубашки. Без рубашки все королевство было бы в восторге.

Его вторая ямочка появилась, когда он собрал расстегнутый рукав и начал его закатывать. "Я знаю, что то, что я тебе только что рассказал, - огромное потрясение, и это лишь одно из многих за последние месяцы", - сказал он, загибая рукав вокруг моего локтя. "Я знаю, что у тебя голова пойдет кругом, когда ты примешь это за правду".

Это уже было в моей голове.

"И это не то, что тебе сейчас нужно". Он перешел к другому рукаву, обработав его таким же образом. "Но я не мог скрывать это от тебя".

Я подняла на него глаза. Темные блестящие волны падали ему на лоб, почти в глаза. Ровная линия челюсти была знакомой, а впадинка под щеками уже не так заметна. Сорок пять дней я мечтала стоять перед ним. Я не хотела ничего больше, чем этого, и вот он здесь.

Когда он закончил с рукавом, я потянулась и нежно поцеловала его. Удивительные черты его лица смягчились под моей ладонью. "Я не знаю, что думать и во что верить, но то, что ты сказал мне, было правильно. Я бы сделала то же самое, если бы у тебя был случайный брат или сестра, бродящий где-то рядом".

Он усмехнулся. "Не думаю, что моя родословная настолько интересна, как твоя".

Я бросила на него взгляд, остановившись, чтобы подобрать кинжал в ножнах и пристегнуть его к бедру.

Кастил ждал у двери, его глаза горели золотом, наблюдая за мной. Медленно он поднял взгляд на меня. "Я все еще нахожу этот кинжал в ножнах на твоем бедре дико возбуждающим".

Я улыбнулась, присоединяясь к нему. "Я все еще нахожу это слегка тревожным".

"Только слегка? Я вижу, мое неблагополучие действует на тебя".

"Это потому, что ты плохо на меня влияешь".

"Я тебе уже говорил, моя королева". Он коснулся большим пальцем моего подбородка, а затем переместил руку на поясницу, когда открывал дверь, заставив мое сердце трепетать. Боги, как мне не хватало этих маленьких прикосновений. "Только и без того соблазнительно порочные могут поддаваться влиянию".

Я рассмеялась, выйдя в пахнущий кофе зал, и тут же столкнулась лицом к лицу с Киераном.

Он прислонился к стене и выпрямился, увидев нас. "Я здесь недолго", - сказал он, его бледный взгляд скользнул по нам обоим. "Я просто пришел сказать вам, ребята, что вам нужно прекратить целоваться хотя бы на пять секунд".

"Лжец", - пробормотал Кастил с ухмылкой. "Ты, наверное, все это время был здесь".

Киеран ничего не ответил, и Кастил направился к нему, когда мои чувства открылись, потянувшись к вольвену. Тяжесть беспокойства сменилась дразнящим весельем, когда я питалась у него. Он все еще беспокоился о Кастиле, но я не думала, что это была единственная причина, по которой он задержался за пределами комнаты. Я подумала, что, возможно, ему просто нужно было быть рядом с Кастилом.

И еще я подумала, что Кастил, возможно, это как-то почувствовал, потому что когда он подошел к Киерану, тот крепко обнял его.

Видя их вместе, так крепко обнимающих друг друга, я почувствовала огромное тепло. Между Кастилом и Киераном не было никакой связи - я разорвала ее, когда вознеслась в свое божество. Но любовь, которую они испытывали друг к другу, превосходила любые узы. Тем не менее, я чувствовала и некоторую печаль, потому что сомневалась, что Кастил разделил эти жесты со своим братом.

Ничего не было сказано, но, как всегда, казалось, что между ними существует некое молчаливое общение, которое, должно быть, возникло благодаря тому, что они так долго знали друг друга.