Глава 1

Кайм

Когда прихожу в сознание, то вижу, что привязан вверх ногами к длинному бамбуковому шесту, как молочный поросенок, и меня несут через джунгли. Мои лодыжки скрещены и туго связаны вместе куском текленовой веревки. Согнутые в локтях, мои бесполезные руки перекинуты через шест и закреплены аналогичным образом.

По крайней мере, обрубки кисти крепко перевязаны бинтами. Необработанные отрубленные руки чрезвычайно болели, но теперь боль превратилась в тупую пульсацию, почти терпимую.

Двое Достопочтенных с легкостью переносят мой вес на шесте, пока пробегают через зеленый кустарник. Мы находимся в середине колонны в один ряд; впереди двое убийц, и еще двое охраняют тыл.

Они будут бежать без остановки, пока мы не достигнем гор.

Они могли бы бежать так несколько дней при необходимости.

После шторма джунгли стали еще более запутанными и хаотичными. Я смотрю вверх на скелетообразные ветви деревьев, с которых оборвана большая часть листьев. Некоторые торчат под странными углами. Другие сломаны, будучи жестоко изуродованы ветром. Мы проходим мимо нескольких древних деревьев, которые полностью повалились, их покрытые коркой грязи корни перевернуты в воздухе.

Ничто из этого не имеет значения для моих похитителей. Они из ордена, обученные с легкостью передвигаться по любой местности.

Совсем как я.

Если бы только у меня были мои гребаные руки…

Я бы нашел способ развязать эти проклятые узлы. Убил бы этих придурков до того, как они доберутся до гор.

Но нет смысла сокрушаться. Пусть они понесут меня. Я должен беречь силы и думать.

Я должен найти выход из этого положения.

Должен.

Их голоса доносятся до меня. — Не могу поверить, что он действительно у нас.

Я не узнаю этого человека. По голосу он моложе остальных.

— Однако потребовался дракон, чтобы ослабить его. Неприятно это говорить, но мы не смогли бы сделать это сами. Не выпускай его из виду, Кирун. Никогда не теряй бдительности, даже когда он в таком состоянии. Видишь, что случилось с Эрулом? Теперь бедняге приходится оставаться в Голкаре, пока он не станет достаточно здоров, чтобы путешествовать, а у них там даже нет подходящего целителя. — Другой говоривший — это Тайден. Я улавливаю нотку неохотного уважения в его голосе. Типичный Тайден. На тренировках он никогда не был исключительным, но последовательным, компетентным и немного благородным — для служителя.

И один или два раза он даже ставил под сомнение приказы, когда ему что-то не нравилось.

Я ничего не имею против Тайдена, но убью его, как только освобожусь.

Так уж заведено в нашем мире.

— Если он так чертовски опасен, почему бы нам просто не убить его?

— Он нужен Великому магистру. Кто мы такие, чтобы подвергать сомнению его приказы?

— Хм. Но разве ты не задавался вопросом, чего на самом деле хочет Великий магистр от этого бледнокожего демона? Рел в последнее время странно выглядит, тебе не кажется? Всегда в этом капюшоне, выходит только тогда, когда тени становятся длиннее… Когда ты в последний раз видел, как он спарринговал на мраморной площади с остальными во время утренней тренировки? Не постарел ни на день за столько зим, сколько я могу сосчитать. Можно даже подумать, что он ушел и стал...

— Хелион Рел делает то, что лучше для всех нас, — огрызается Тайден.

Ах. Я закрываю глаза, когда носильщики доходят до участка скалистой местности. Каждый шаг вызывает у меня приступ ужасной боли. Хелион Рел… Значит, теперь он Великий магистр? Я всегда предполагал, что Джеру Лазутчик возьмет верх, но, возможно, сейчас он слишком стар... или даже мертв.

Я мог бы убить каждого из тех, кто пришел за мной, но Орден настолько скрытен, что даже я не смог выяснить, кто унаследовал мантию Великого магистра после смерти Темекина.

Хелион Рел был третьим командиром Темекина Элентхолла, и если когда-либо и существовал человек, который ненавидел меня до глубины души, то это был — и есть — он. Он приказал выпороть меня и запер в темнице всего лишь за то, что я посмотрел на него не так, как надо.

Пытки и издевательства были непрерывными... пока я не начал становиться сильнее его.

— Хелион Рел — тщеславный, садистский придурок, который ничего так не хочет, как удержать власть ради своего собственного хрупкого маленького эго, — тихо говорю я. Мой голос звучит как надтреснутый шепот, потому что у меня пересохло в горле. — Мне почти жаль тебя за то, что тебе приходится служить под началом этого ублюдка. Каким бы смертоносным ты ни был, у тебя нет собственной воли.

Тот, кого зовут Кирун, недоверчиво фыркает, но быстро прокашливается.

— Заткнись, Кайм, — рычит Тайден, и в его голосе появляется намек на фамильярность. — В следующий раз, когда ты откроешь рот, я отправлю тебя обратно в бессознательное состояние.

— Ты можешь позволить себе так говорить только потому, что я связан и без рук, — прохрипел я. — Принимай мудрые решения сейчас, Тайден, потому что я верну свои руки, и когда это сделаю, то смогу либо убить тебя быстро, либо медленно и мучительно.

Кирун издает лающий смех. — Он настоящий сумасшедший.

— Хелион Рел всегда был сумасшедшим... и глупым, — возражаю я. — Я скорее умру, чем буду служить под его началом.

— Осторожнее со своими желаниями, — огрызается Тайден. Он замедляет ход, затем полностью останавливается, подавая сигнал Кируну рукой.

Затем он роняет свой конец шеста, заставляя меня врезаться в твердую землю. Мое плечо принимает на себя основную тяжесть удара, чистая агония взрывается в моем теле.

— Я бы заткнул твой бескровный гребаный рот кляпом, демон, но это сделать проще, — бормочет Тайден. Он звучит устало, но это не мешает ему быть полным мудаком.

Следующее, что я вижу, — это его кулак, летящий прямо мне в лицо.

Когда его жестокий удар попадает мне в левый глаз, меня осеняет осознание.

Я снова попал. Это Орден Преподобного, жестокая секта, которая вырастила меня бездумным убийцей, а потом ничего не придумала, как устранить меня.

И вот я снова здесь, среди змей.

Но на этот раз я совершенно бессилен.

Твою мать!

Неужели боги сыграли со мной злую шутку?

— Бесполезно, — бормочу я, оправляясь от удара Тайдена. Мое зрение затуманивается, и я горько проклинаю таинственную фигуру, которая посещает меня во сне.

Пустые обещания.

Ублюдок.

И когда сознание угасает и меня окутывает мрак, я благодарю бесполезных богов за то, что Амали никогда не придется узнать об этой стороне моего существования.

Ты нужна мне, моя милая тигландер…

Последнее, что я помню, прежде чем погрузиться в глубокую пучину забвения, — это ужасное чувство тоски, настолько сильное, что оно полностью поглощает меня.

Я вернусь к ней.

И сделаю это, даже если мне придется отказаться от своей свободы.

Я бы отдал свою гребаную душу, чтобы вернуть свои руки прямо сейчас… чтобы вернуть свои силы… чтобы этот проклятый яд исчез из моего тела.

Ты слышишь это, старик? Я здесь. Приди и забери меня. Я сделаю все, что ты попросишь, до тех пор пока ты даруешь мне силу.

И до тех пор пока я буду рядом с ней.