— Хорошая девочка. Теперь потри свой клитор так сильно, как только можешь.

Я отчаянно киваю, потирая клитор все сильнее и сильнее, извиваясь как от удовольствия, так и под тяжелым взглядом Анджело. Мой оргазм все нарастает, отчего у меня кружится голова и перехватывает дыхание.

— Не смей, блять, останавливаться, — рычит он, склонившись над моим коленом и не сводя глаз с моей киски. — Я хочу видеть, как твой оргазм вытекает из киски и стекает по твоему бедру.

Мой клитор пульсирует, пока каждый мускул в моем теле не напрягается, и чистое, прелюбодейное удовольствие не взрывается внутри меня.

— О, Боже! — я кричу, мое тело берет верх, когда я трусь о ладонь, чтобы высвободить каждую частичку своего оргазма.

Мои глаза закрываются, и я пытаюсь отдышаться, в то время как фейерверк в моем животе и между бедер медленно прекращается.

Через несколько секунд диван проваливается. Сквозь опущенные ресницы я вижу, как Анджело встает во весь рост. Огромная выпуклость натягивается на промежности его брюк. Господи. Он в последний раз пробегает голодным взглядом по всему моему телу и останавливается на моем лице, на его губах играет мрачная ухмылка.

— Я ошибался на твой счет, Сорока, — хрипло говорит он, облизывая губы. — Ты плохая девочка.

Бросив последний затяжной взгляд, он поворачивается к двери и отпирает ее. Как раз перед тем, как он проскальзывает сквозь нее, я вижу что-то розовое и кружевное у него в руке.

Мой лифчик.

Он незаметно засовывает его в карман и оставляет меня полулежать на диване.

Полностью обнаженную и измученную.