Опираясь на кулаки, утопающие в матрасе, опускаюсь и касаюсь легким поцелуем одной из ямочек, прежде чем перейти к другой, когда я слышу ее тихий сонный стон, поднимаю голову. Улыбнувшись про себя, меняю положение, оседлав верхнюю часть ее бедер, и касаюсь губами каждого дюйма ее спины. Она пахнет мной, мой запах, смешанный с ее собственным естественным ароматом, въелся в ее кожу. Это пьянящая смесь, коктейль гребаного совершенства. Я и она. Мышцы ее спины сокращаются при каждом прикосновении моих губ, и я тянусь к ее волосам, отводя их в сторону и обнажая шею.

Она выбрала меня.

И теперь я должен убедиться, что ее выбор правильный. Механизм запущен, мои следующие шаги тщательно спланированы, хотя я по-прежнему действую, руководствуясь внутренним чутьем. Как с того момента, когда эта женщина ворвалась в мою жизнь.

Опустившись грудью ей на спину, кладу одну руку ей на голову, а другую подсовываю ей под живот, скользя вниз, пока не чувствую темную полоску волос к северу от врат в рай. Она приподнимает попку, пропуская мою руку, и скользит языком по губам, увлажняя их. Мои пальцы упираются в горячую, набухшую плоть. Я раздвигаю ее складки вместе с ногами, давая место пальцам и члену. Моя жесткая, ноющая плоть исчезает между ее бедрами, и одним легким движением я погружаюсь в нее, не прерывая движений пальцев, пока лениво скольжу вперед и назад. Я улавливаю ее вздох умиротворения, когда она поворачивает лицо так далеко, как только может, и открывает глаза. Мое тело гудит от удовольствия, покалывая при каждом неспешном движении. Ощущения того, как она приветствует меня в своем теле, как ее внутренние мышцы втягивают меня глубже, порождают невероятный экстаз. Ее сонный взгляд кричит тысячами слов. Мы оба из миров, где действия говорят громче слов, и больше всего — сейчас. Движения моих бедер и пальцев удерживают нас в равновесии на краю. Пот капает, кровь кипит, сердца колотятся. Неистовство в ее глазах чуть ускоряет мой темп. Она на грани. Роуз отпускает подушку, приподнимаясь насколько возможно, и опирается на одну руку, а другой обнимает меня за шею. Притянув к своим губам, она хнычет мне в рот, и мои бедра дергаются. Я закрываю глаза, мой разум переключается, сквозь хаос в нем вспыхивают образы, и все они прекрасны. Все они о Роуз.

Кончик члена набухает, ударные волны прокатываются вдоль ствола, и я тяжело дышу ей в рот, когда меня охватывает давление и парализует освобождение. Наступает спокойствие. Мир. Я и не знал, что могу обрести это в удовольствии.

Я падаю, придавливая Роуз к кровати, она стонет, будто от боли. Уткнувшись лицом ей в шею, ослабляю давление пальцев, нежно кружа по ее пульсирующей плоти.

— И что теперь? — шепчет она, обхватив рукой мою голову и поглаживая волосы на затылке.

Повернувшись к ее губам, целую ее, как мужчина целует любимую женщину.

— Теперь я тебя спасу, — шепчу я.

— Как рыцарь в сияющих доспехах?

Она извивается, пытаясь перевернуться, и я приподнимаюсь, ровно настолько, чтобы позволить ей это, а затем ложусь на живот, сливаясь с каждым мягким изгибом ее тела.

— Я больше похож на рыцаря в ржавых потускневших доспехах.

Целую уголок ее губ, спускаясь ниже, пока она гладит и перебирает мои волосы. Я не могу остановиться. Моим губам нужно коснуться каждой частички ее.

— Я люблю ржавое и потускневшее.

Оторвавшись от поглощения ее груди, смотрю на нее, выгнув бровь.

— А ржавое и потускневшее любит тебя.

Ползу обратно и яростно целую ее в губы, перекатывая нас, пока она не оказывается на мне сверху, а наши ноги не перепутываются простынями.

— Завтра я приглашаю тебя на ужин, — сообщаю я ей в рот, заставляя отстраниться от удивления.

— Подадут ли убийство на основное блюдо?

Мои губы щекочет веселье, я подталкиваю ее, чтобы она оседлала мою талию. Раскрасневшиеся твердые соски гордо торчат, указывая на меня. С улыбкой завожу руки за голову для лучшего обзора.

— Хочу познакомить тебя с дядей. Ну, формально он мне не дядя, а кузен моего отца.

Роуз заинтересованно наклоняет голову.

— Хочешь познакомить меня со своей семьей?

— Да. — Я вижу ее волнение, даже если она удивлена.

Ее зубки впиваются в нижнюю губу, взгляд скользит по моей груди.

— Ладно.

— Извини, следовало изъясняться яснее. Это был не вопрос.

По мне ударяет притворно хмурый взгляд, а за ним следует шлепок по груди.

— И что мне надеть? — в ее голосе звучит паника. Это мило, если паника беспричинна.

Я сбрасываю ноги с кровати и встаю с Роуз, обившейся вокруг меня.

— Что-нибудь красивое. Это особый случай.

Я веду нас в ванную и ставлю ее на ноги перед душевой кабинкой, после чего включаю воду. Когда я поворачиваюсь, чтобы отойти, вижу, что она мнется на месте, погруженная в свои мысли. Неужели так беспокоится? Это разрывает мне сердце. Сегодня — первый шаг к тому, чтобы обрести наше истинное начало.

— Роуз?

Не признавая меня, она подходит к туалетному столику и вытягивает ящик, вытаскивая что-то из глубины. Мобильный телефон. Поглядев на него несколько секунд, она переворачивает его и протягивает мне.

— Я нашла его в серебристой сумочке, которая была у меня в Вегасе. Не знаю, как он туда попал. Я обнаружила его только, когда мы приехали сюда. Можешь проверить сообщения, если хочешь. И на нем стоит жучок.

Настороженно глядя на нее, тянусь к телефону и забираю его.

— Я верю, что это не ты сообщила ФБР, Роуз, — убеждаю я.

— Знаю. — Она пожимает плечами. — Но кто тогда?

Я поджимаю губы и устремляю взгляд на экран.

— У меня много врагов.

— И у меня тоже. Нокс знает, что я его предала. Он этого так не оставит, Дэнни.

— Как и я, — рычу я, шагая вперед и держа телефон между нами.

Мне ненавистен взгляд полнейшего ужаса, искажающий ее красоту. Единственное, чего она должна бояться, это меня. Я хочу быть единственным мужчиной, который может причинить ей боль. Потому что это означает, что я стану единственным мужчиной, который сможет ее любить. Я понял, что настоящая боль исходит только изнутри. Только от любви к кому-то. Я провожу ладонью по ее щеке, кончиками пальцев перебирая ее волосы.

— Я не хочу, чтобы ты тратила хотя бы еще одну каплю страха на кого-то, кроме меня, слышишь? Я твой хозяин, твой бог, твой господин, твое гребаное начало и твой конец. — Я крепко целую ее в губы. — Он больше не может тебя контролировать, потому что теперь ты моя. Ты поняла?

Ее кивок отрывист.

— Хорошо. — Еще один поцелуй, прежде чем развернуть ее и направить в душ. — Мне нужно сделать несколько звонков. Пообедаем, когда я закончу.

Оставив Роуз, натягиваю спортивные штаны и, сунув мобильник в карман, направляюсь в спортзал.

Мне не терпится поболтать с последним человеком, которого я когда-либо убью.