— Обещания ни хрена не значат для меня, Тор. — Он выходит из комнаты, оставляя меня одну.

— Я люблю тебя, — тихо говорю я, зная, что он меня не слышит.

То, что от меня осталось, разлетается вдребезги, и я соскальзываю на пол, прижимаясь лбом к коленям. Я плачу. Я оплакиваю всё, что мы потеряли, включая друг друга. Я всегда думала, что у нас с Джудом была любовь, которая могла выдержать любую бурю. Кайла — единственное, что когда-либо могло нас сломать. Моё сердце болит за него. Я хочу встать и последовать за ним. Я хочу сказать ему, что люблю его, но я просто не могу быть с ним прямо сейчас. Сказать, что он есть и всегда будет моей второй половиной. Но как я могу? Как я могу сказать ему это, а потом попросить его позволить мне пойти в объятия нашего врага? Нет. У меня есть план, но для того, чтобы он сработал, все должны верить, что я с Хесусом, особенно Джуд.

Поэтому я встаю и выхожу из комнаты.

На столике рядом с входной дверью лежит связка ключей. Я беру, прежде чем бросить взгляд в конец коридора, где исчез Джуд. Всё во мне разрывается надвое, отдельные части меня тянутся в противоположных направлениях.

На столе лежит стопка заметок и ручка, они просто лежат там. Я беру ручку и смотрю на маленький жёлтый квадратик, прежде чем начать писать:

Любить тебя никогда не было выбором, так должно было быть.

Мне жаль.

Тор.

Я открываю входную дверь и иду к подъездной дорожке. Там стоит внедорожник, и я нажимаю кнопку на брелоке. Замки издают звуковой сигнал. Как только я оказываюсь внутри, я завожу двигатель и отъезжаю от дома. Я смотрю в зеркало заднего вида и, клянусь, вижу, как Джуд стоит в верхнем окне и смотрит мне вслед. Я смахиваю слёзы, которые текут по моим щекам. Я не смогу забыть Джуда. Но я должна вернуться к Хесусу.

Я въезжаю в Хуарес, мои глаза скользят по тротуарам, где на улицу выходят грязные на вид бары. Я понятия не имею, где я нахожусь, и нет способа связаться с Хесусом, но Хуарес практически принадлежит ему. Наверняка кто-нибудь может указать мне правильное направление? Если только я не наткнусь на кого-нибудь из парней Гейба. Блядь. Я вижу бар, который смутно узнаю, и рискую. Я съезжаю на обочину и смотрю вперёд. Там даже нет названия, только красная неоновая вывеска с изображением танцующей женщины, которая то включается, то гаснет. Я открываю бардачок и роюсь в нем. Это машина картеля. Там обязательно должно быть… мои пальцы скользят по металлическому стволу пистолета. Я вытаскиваю его, захлопываю бардачок и выхожу из машины.

Как только я обхожу машину спереди, я чувствую на себе взгляды. Блондинка в неглиже здесь не совсем обычное явление. Группа парней стоит у бара и курит. Я узнаю татуировку на предплечье одного из них: змея, свернувшаяся в узел. Сделав глубокий вдох, я крепче сжимаю пистолет и подхожу к нему. Пятеро мужчин оборачиваются, чтобы посмотреть на меня, когда я останавливаюсь перед ними. Возвышаясь надо мной, их глаза свободно блуждают по каждому дюйму моего тела.

— Ты собираешься воспользоваться этим пистолетом, маленькая гринго? — спрашивает парень с татуировкой, ухмыляясь.

Я свирепо смотрю на него.

— Мне нужен Хесус.

Его ухмылка превращается в оскал.

— Ну, его зовут Хесус. — Он тычет большим пальцем в сторону парня рядом с собой.

— Хесус Гарсия. Твой босс. — Улыбка сползает с его лица. — Поверь мне, — говорю я, — он будет искать меня.

Он снова оглядывает меня с ног до головы и роется в кармане, вытаскивая телефон. Он говорит что-то по-испански группе мужчин, и они окружают меня, стоя ко мне спиной, охраняя. Он прижимает телефон к уху и ждёт. Они обмениваемся какими-то словами, а затем он кивает, его глаза прищуриваются, прежде чем он вешает трубку.

— Босс уже в пути, — говорит он с сильным акцентом.

— Спасибо. Я просто... подожду здесь. — Я указываю на маленький столик, прислонённый к крошащейся бетонной стене бара.

Он качает головой и заслоняет мне путь.

— Пожалуйста, пройди внутрь.

Я бросаю взгляд на дверной проём, а затем снова смотрю на него.

— Мне и здесь хорошо.

— Я настаиваю. — Он делает шаг ближе ко мне, и я борюсь с желанием отступить от его неуклюжей фигуры. Его друзья незаметно удаляются, исчезая в тени.

Я не думаю, что у меня остался выбор, поэтому я позволяю ему проводить меня до входной двери и провести через переполненный бар. Потные тела прижимаются ко мне, и кто-то проливает холодное пиво мне на руку. В конце концов, парень подводит меня к двери в задней части здания. Я нервно оглядываюсь через плечо. Что, если он просто отводит меня в какую-нибудь заднюю комнату, чтобы изнасиловать и убить? Я не дура. Это Хуарес, и эти мужчины в баре далеки от джентльменов. Картель — основной бизнес в этих краях, и он порождает определённое сообщество.

Дверь открывается, и я вхожу в грязный офис. У задней стены стоит потрёпанный кожаный диван, а сбоку — письменный стол. Вот оно. Здесь нет окон — нет выхода. Я сажусь на диван, пытаясь унять свой учащённый пульс. Всё будет хорошо. Со мной всё будет в порядке. Вселенная не могла быть настолько жестокой, чтобы отнять у меня всё только для того, чтобы теперь меня убил какой-то случайный бандит.

Парень стоит лицом ко мне, спиной к двери, его толстые, испачканные чернилами руки сложены на груди. Да, я определённо пленница. Я сижу здесь, барабаня пальцами по подлокотнику кресла, кажется, целый час. В конце концов раздаётся стук в дверь, и парень отходит в сторону, прежде чем открыть её.

Хесус входит в комнату в брюках-чиносах и белой рубашке с таким видом, словно ему принадлежит всё, на что он смотрит. Он проводит рукой по своим чёрным как смоль волосам, и прядь падает ему на лоб. Его тёмные глаза встречаются с моими, прежде чем скользнуть по моему телу. От него исходит напряжение, делающее его движения скованными и контролируемыми.

— Ты ранена? — спрашивает он.

— Нет. — Я встаю и подхожу к нему. Он обхватывает мою щеку, проводя большим пальцем по моей нижней губе. Мой желудок туго сжимается, и внезапно это кажется ещё более неправильным. Даже думая, что Джуд мёртв, прикосновение Хесуса казалось мне отвратительным, предательством... но теперь я знаю, что он жив, моё замёрзшее сердце, кажется, возвращается к жизни.

Хесус щёлкает пальцами в сторону неповоротливого телохранителя и рявкает что-то по-испански. Парень снимает свою кожаную куртку и протягивает её Хесусу. Он набрасывает тяжёлую кожу мне на плечи, укрывая меня.

— Спасибо, — говорю я.

Он берёт меня за руку, переплетая наши пальцы, прежде чем вывести меня из комнаты обратно в оживлённый бар. Я чувствую на себе то, как испытующие взгляды всех присутствующих изучают меня. Они гадают, кто я такая, кто эта женщина под руку с Хесусом Лопесом. Мы выходим на улицу, и он ведёт меня к серебристому «Хаммеру», открывает передо мной заднюю дверцу и помогает сесть. Он забирается следом за мной и что-то рявкает водителю, прежде чем повернуться и посмотреть на меня. Он гладит меня по лицу, его глаза с беспокойством скользят по мне.

— Кто забрал тебя, Чикита? — спрашивает он.

Я отстраняюсь от него и откидываюсь на спинку сиденья.

— Ты сказал, что он мёртв, — шепчу я. Хесус мне не друг, и мы ничего друг другу не должны. Мы враги. Однако я не могу отрицать, что злюсь на него за то, что он солгал мне. Я знаю, что не могу ожидать от него большего, но это кажется таким неоправданно жестоким.

Он откидывается на спинку сиденья, постукивая пальцем по нижней губе. В конце концов он смотрит на меня.

— Джуд Пирсон.

— Ты сказал, что он мёртв, — медленно повторяю я.

Я наблюдаю, как сжимается его кулак, лежащий на бедре. Его челюсти сжимаются так сильно, что мышцы подёргиваются от напряжения.

— Так и должно было быть.

— Но это не так.

Его глаза сужаются, челюсть сжимается, а затем его рука протягивается вперёд и сжимает мою челюсть так сильно, что я вскрикиваю от боли.

— Это то, чего ты хочешь, Виктория? Знать, что он жив, и быть вынужденной пожертвовать им ради своего ребёнка? — я всхлипываю, и на его губах появляется лёгкая улыбка. — Мы оба знаем, что это ничего не меняет. Ты всё равно была бы здесь, со мной, несмотря ни на что. — Он наклоняется ближе. — Я только хотел облегчить тебе задачу. Чем скорее ты отпустишь его, тем легче это будет. — Он отпускает меня, и я прерывисто дышу, когда его тёмные глаза встречаются с моими. — Я был терпелив с тобой, но я не собираюсь ждать вечно. — В его голосе слышен подтекст. Вот он, переломный момент. Да, Джуд забрал меня, но я вернулась. Мне нужно, чтобы он думал, что это было не только ради Кайлы. Мне нужно, чтобы он доверял мне.

Я делаю глубокий вдох и забираюсь на сиденье, перекидывая ногу через него, пока не оказываюсь верхом на нём. Наши взгляды встречаются, когда я запускаю пальцы в его волосы, пальцы, которые меньше часа назад были в волосах Джуда. Он приподнимает бровь, выражение его лица настороженное.

— Я ненавижу его, — говорю я. — Я любила его, и он стоил мне и моей дочери всего. Ты мог убить нас обоих, но не сделал этого. — Я провожу пальцами по его щеке. Его руки опускаются на мои бёдра, и я чувствую, как он твердеет подо мной. — И я могла бы убежать с ним, но я вернулась к тебе.

— Ты считаешь меня дураком? — спрашивает он.

Я качаю головой.

— Нет, — шепчу я, мой взгляд опускается на его губы. Схватив его за волосы, я наклоняюсь и целую его. Какое-то мгновение он не отвечает, и моё сердце колотится с каждой секундой. Но затем его пальцы впиваются в мои бёдра, и он яростно целует меня в ответ. Его руки скользят вниз по моему телу, пока он не задирает мою юбку. Я могу это сделать. Я могу это сделать. Моё сердцебиение учащается, когда паника сжимает меня в своих тисках. Я прерываю поцелуй, и мои руки устремляются к его запястьям, мои пальцы обхватывают их и останавливают его. Его пальцы просто теребят край моего нижнего белья, и я чувствую себя грязной шлюхой. Я снова прижимаюсь губами к его губам в попытке смягчить удар. — Я всё ещё здесь... Но я не могу...