Некоторых вещей об Алексе и Маркусе я не знала, возможно, сама была виновата, раз не спрашивала, но из-за этого мне не переставало казаться, что мы находимся на двух островах, разделенных водой, и расстояние становится только больше. Я пыталась сократить его, подбираясь ближе благодаря камням и веревке, но этого было мало. Терпение кончалось.

— Забавно, — я теребила ниточку на его джинсах, — но мне всегда казалось, что ты мне что-то недоговариваешь. Словно существует целый мир, о котором мне неизвестно.

— Понимаю, — согласился он и, проведя рукой по лицу, скинул капюшон.

Что-то ему хотелось мне сказать. Я видела это по тому, как он жевал кольцо в губе. Если не расскажет в ближайшее время, то выскочит из машины и задымит сигаретой. Его нервные и тревожные привычки имели закономерность. И я отлично о них знала.

— Условия, о которых мы договорились в Сент-Луисе, все еще в силе, — напомнила я, выдернув эту чертову губу из его зубов.

— Исключительность отношений, я помню. — Алекс с улыбкой взял мою ладонь в свою и принялся обводить грубые порезы на костяшках пальцев. — И она твоя. От и до.

Напряженный ком образовался внутри.

Наклонившись, я заглянула ему в лицо и прищурилась.

— Что ты от меня скрываешь?

Он никак не отреагировал, только убрал свою руку и опустил взгляд на телефон, ожидая смены неоновых цифр на экране. Редко он так игнорировал меня. Мне не хотелось давить, но мне чего-то не договаривали, и это после всего, через что мы прошли?

Чувствуя, как покраснела, я вырвалась из его хватки и скрестила руки на коленях. Отодвинувшись на другой край сидения, я закинула ногу на ногу, прижав колени к двери. Он не мог видеть, насколько я была зла, но, уверена, чувствовал это.

— Мэди, — позвал он спустя минуту и тридцать четыре напряженных секунды тишины и погладил меня по спине, но я отпрянула. Алекс придвинулся ближе, обнял меня и положил подбородок мне на плечо. — Можешь мне довериться и принять то, что я расскажу все, когда тебе надо будет это узнать?

— Ты мне не достаточно доверяешь, чтобы раскрыть всю информацию?

— Боже, женщина, — простонал он и впился мне в плечо, сильно, после чего вернулся на свое место у другого окна. — Блядь, ты невыносима!

— Ага, ну ты тоже не подарок, — я вернулась в свой угол и продолжила игнорировать его.

Когда Лен закончил разговор, чтобы сообщить нам о скором приземлении самолета, то заметил изменившееся в худшую сторону настроение между мной и Алексом. Будучи умным парнем, он не стал задавать вопросов, а принялся вытаскивать вещи из багажника.

— Пошли, — велел Алекс и, открыв дверь, не стал ждать меня, захлопнув ее с такой силой, что машина затряслась.

В небе появился Learjet и приземлился в десяти метрах от нас. Громкая белая прекрасная машина. Самый невероятный самолет, какой мне доводилось видеть. Не такой большой, как 747, но и не крохотный, как Cessna. Идеальный. Отлично потраченные семнадцать миллионов.

С восхищением я смотрела, как открылся люк, и появилась лестница. В освещенном проеме показался мужчина, и я прищурилась, пытаясь его разглядеть.

— Маркус! — крикнул Лен и кинулся к тому с приветствиями.

Они общались в обыденной манере, Лен, оживившись, шутил с ним.

Все это время я считала его страшным человеком, представляла его дьяволом в разных ипостасях, а на деле все оказалось иначе. Маркус совсем не был похож на своего брата Мигеля. Высокий и красивый, в черном костюме с иголочки. Я стояла, потрясенная… и нервничала.

— Ну же, — подтолкнул Алекс, приобняв меня за плечи и ведя к самолету.

Маркус казался неопасным со своей любезной улыбкой и грациозными движениями. И это на расстоянии. Оказавшись с ним лицом к лицу и услышав его речь, я практически была убеждена, что он и мухи не обидит.

— Друг мой! — поприветствовал он, пожимая руку моего парня. — Рад видеть тебя целым и невредимым… — он отступил и окинул взглядом потрепанный вид Алекса. — Ну почти невредимым.

— Я так признателен, что ты делаешь это для нас, — поблагодарил Алекс искренне.

Маркус отмахнулся.

— Да пустяки. Я тебе должен, помнишь?

— Да, но, если не ошибаюсь, ты мне отплатил по полной поездкой в Миссури.

Глаза Маркуса заблестели, а на лице расплылась улыбка.

— Веселая вышла поездка. Давно я такого не делал.

Стоя между ними, я лишь переводила взгляд с одного мужчины на другого. Они говорили загадками. Что за дело было у Маркуса в Миссури? На ум приходил только Рамон и Wildcat. Ох, от одной только мысли о белом порошке желудок скручивало.

Никогда больше.

— Кстати, — Маркус вытащил из внутреннего кармана пиджака полароидный снимок. — Снял для тебя. Прости за плохое качество. Сложно избавиться от старых привычек.

Алекс взял снимок и уставился на него. Никаких эмоций не отразилось в его взгляде. Коротко кивнув в благодарность Маркусу, он слишком быстро начал убирать его в задний карман, но я остановила его.

— Что это? Дай посмотреть, — попросила я, привстав на цыпочки и заглянув ему через плечо. Ахнула, когда он повернул снимок ко мне лицом. — Это…

— Ага, — подтвердил Алекс. — Сделано.

Это оказалось ужасным изображением сенатора Джулиана Райана с одним пулевым отверстием между глаз. Теперь я поняла, что делом Маркуса в Миссури было заказное убийство.

Это была плата за Мигеля.

Услуга за услугу — каждый из них сделал то, что другой не мог сделать самостоятельно.

— Мэдисон, правильно? — поинтересовался Маркус, и я резко развернулась на голос.

— Мэди, — поправила я и протянула руку.

Уверенно взяв ее в свою ладонь, он перевернул мою кисть и поцеловал. Краем глаза я наблюдала за Алексом, но он лишь улыбнулся.

Никакой собственнической ярости или неконтролируемого дерганья глазом.

Он даже не потянулся за пистолетом.

Ничего.

— Приятно наконец-то познакомиться с тобой, — произнес он, продолжая улыбаться. — Я столько о тебе слышал.

Рассмеявшись, я подумала только о двух источниках, из которых он мог слышать обо мне, и оба были предвзяты.

— Поверил только хорошему, так?

— Только хорошее и слышал. — Он замолчал, и его темные глаза скользнули вниз, к цепочке, свисающей с моей шеи. Он узнал ее, когда протянул руку и осторожно коснулся кулона большим пальцем. — Virgen De Guadalupe, наша защитница. Она хорошо служила тебе, bonita?

Никаких сожалений.

— Ну, присяжных все еще нет, — сказала я.

— И правда. — Он убрал руку и посмотрел поверх моей головы. — Что же, похоже, ваша репутация опережает вас.

Мы с Алексом развернулись и увидели настойчивые красно-синие огни, быстро приближавшиеся к нам. Эта херня уже задолбала. Не уверена, когда я лишилась естественной реакции, присущей преступникам в бегах на появление полицейских, может, я просто устала, но мне было абсолютно плевать.

— Как скоро ты сможешь поднять эту штуку в небо? — уточнил Алекс, глядя на трап под фюзеляжем и мужчину, заливающего горючее в бак.

— А, Карлос должен уже заканчивать, на взлет уйдет не более минуты, — Маркус отошел в сторону и широким жестом пригласил нас внутрь. — Пора на борт.

— Тут я согласен, — Алекс коснулся моей поясницы, пока я поднималась по узким ступенькам.

Внутри мы заняли места в мягких кожаных креслах кремового цвета и застегнули ремни. Лен сел за мной и равнодушно сунул в уши наушники, не обращая ни на что внимания. Он подпевал и отстукивал ритм пальцами по моему подголовнику.

Наклонившись вперед, я уставилась в овальное окно. Полиция заполонила аэропорт: десять патрульных машин и четыре внедорожника. Вертолет исчез — он не мог летать в запретной воздушной зоне.

Даже сидя в безопасности на своем месте, я чувствовала их спешку.

Все отлично понимали, что два беглеца близки к своей цели. И они были готовы сделать все возможное, чтобы этого не допустить.

Алекс что-то сказал Маркусу и положил ладонь мне на колено, успокаивая, когда закрыли люк. Его, в отличие от меня, не интересовала разворачивающаяся снаружи драма. Я же была чертовски увлечена. Каждая напряженная секунда отражалась в моих глазах.

Самолет неторопливо покатился вперед, выруливая на взлетную полосу. Копы в аэропорту обезумели. Я видела, как они расхаживали, орали и требовали от диспетчера остановить пилота, но тот, будучи чистокровным мексиканцем, работающим напрямую на Маркуса, не подчинялся американским законам.

Получив разрешение диспетчера, пилот увеличил скорость, отправляя железную птицу в полет. Полицейские машины прорвались через ворота и ехали рядом. Безумство. Свесившись в окна, они размахивали своим оружием и значками, но все бесполезно. Самолет несся вперед со скоростью более ста шестидесяти километров в час. Копы отстали, и я потеряла их из виду — крыло загородило обзор.

Откинувшись на спинку, я прикрыла глаза и вцепилась в подлокотники.

— Это моя любимая часть, — прозвучал голос Алекса над ухом, и он накрыл мою ладонь своей, легонько сжав.

Самолет приподнялся практически вертикально и оторвался от земли. Раздался громкий скрежет и удар шасси, отчего мой пульс взлетел вверх. И только когда мы набрали высоту и выровнялись, я смогла расслабиться.

— Где чертова стюардесса? — потребовала я, распахнув глаза и выпрямившись. — Мне надо выпить.

— Да, я бы тоже не отказался, — подхватил Алекс, оглядываясь вокруг, помогая мне в моих поисках.

Маркус отстегнул ремень и встал. Вытащив бутылку шампанского из ведерка со льдом, он разлил его по хрустальным бокалам.

— Держите, — он протянул нам с Алексом напитки. — Salud! (примеч. с исп. Будем здоровы!)

— Salud! — повторили мы вместе и чокнулись с Маркусом.

Поднеся бокал к губам, я пригубила содержимое. Алекс даже не стал пробовать, поставив бокал на столик перед собой. Похоже, он ожидал пиво, но это же частный самолет с гребаной хрустальной люстрой над головой. Когда ты в Риме, то пьешь дорогие пузырьки.