Он состоял сплошь из крепких, мощных мышц.

— …Никс сказала, я не должен ожидать, что ты узнаешь меня, — криво добавил Тай. — Она утверждает, что ты немного голливудский идиот. Без обид.

Дэгс хмыкнул.

Он не обиделся. Феникс была права.

Он практически сказал ей то же самое.

При этой мысли глаза Дэгса опустились, сосредоточившись на голове, прижатой к его боку. Она почти не пошевелилась, несмотря на то, что он дважды вздрогнул. Он поймал себя на том, что смотрит на её маленькую ручку, которая сжала в кулак надетую на нём больничную сорочку, прямо на животе.

— Тебе, наверное, следует дать ей поспать, — посоветовал Тай, заставляя Дэгса вернуть взгляд к лицу актёра. — Она не спала всё это время. И до ужаса боялась… хотя, наверное, мне не стоит тебе этого говорить.

Пожав плечами, Тай сосредоточился на Феникс, снова сложив мускулистые руки на коленях.

— Я думал, она никогда не отрубится, — продолжил он. — Но потом пришёл врач и сказал, что твои жизненные показатели почти пришли в норму. Он как будто выключил последние остатки того напряжённого состояния повышенной готовности, в котором она пребывала после того, как ты рухнул под тем деревом. После этого Никс забралась к тебе в постель и просто полностью отключилась.

Дэгс почувствовал, как его челюсти сжались.

Он не сумел точно определить, какие эмоции поднялись в нём, но они были достаточно сильными, чтобы он не смог ответить сразу. Подавив это изо всех сил, он взглянул вниз на этот маленький кулачок у себя на животе и только кивнул в ответ на слова Тая.

— Я постараюсь не разбудить её, — сказал он.

Дэгс ощутил, что его разум начинает приходить в норму, когда молчание затянулось.

Как только это произошло, у него возникли вопросы.

Он нерешительно оглянулся на Тая.

Тай, должно быть, что-то увидел на его лице, потому что актёр усмехнулся. Он размял ноги, очевидно, затёкшие оттого, что он просидел так слишком долго. Далее Тай потянулся, закинув руки за голову и разминая позвоночник. Затем он рухнул обратно на потёртую обивку кресла, прислонившись головой к больничной стене. Сложив руки на коленях, актёр кивнул в сторону двери в палату Дэгса.

— Все остальные спустились за едой, — сообщил ему Тай. — Я сказал, что останусь здесь, наверху. Присмотрю за происходящим. Никто не хотел оставлять тебя наедине только с персоналом больницы… даже с копами, охраняющими дверь. Даже когда здесь Феникс.

— Да, — Дэгс настороженно взглянул на дверь, затем снова на Тая. — Насчёт этого.

Тай мотнул подбородком в том же направлении.

— Это сделала твоя подруга Кара. Я думаю, просто проявление осторожности. Она, казалось, беспокоилась о твоём друге, русском мафиози — вдруг он нанесёт тебе визит. Я не знаю, что она наплела своим боссам, когда сообщила об этом, но она попросила для тебя полицейскую защиту. Она выставила их снаружи и сказала, чтобы они не подпускали людей.

Слегка нахмурившись и всё ещё глядя на дверь в коридор, Тай добавил:

— Она упоминала что-то о том, чтобы окно тоже прикрыли, но, возможно, она не смогла оправдать это, ведь им нужно присматривать за тобой.

Дэгс почувствовал, как его брови поползли вверх.

Возможно, Тай и заметил, но продолжал говорить тем же ровным, спокойным голосом.

— Когда мы впервые привезли тебя сюда, всё было весьма шатко. У них возникли проблемы с анализом твоей крови… по очевидным причинам. Феникс пришлось оставаться с тобой практически постоянно, иначе ты начинал светиться. Казалось, с ней ты чувствовал себя в безопасности, но если она отходила хотя бы на секунду, твои очертания становились странными и расплывчатыми. Несколько раз ты начинал светиться даже с ней, но она шептала тебе на ухо и каким-то образом заставляла тебя остановиться. Нам пришлось проявить немалую изобретательность, чтобы отвлечь врачей и медсестёр, когда это происходило…

Тай усмехнулся, качая головой, и, казалось, размышляя об этом.

— …В конце концов, Феникс дала тебе кровь, — добавил он, встретившись взглядом с Дэгсом. — Я тоже. Оказывается, мы были здесь единственными, кто подошёл как донор. Они брали образцы у других твоих друзей, и ничего не подошло. Я понятия не имею, почему у нас с Никс получилось, но нас сочли «совместимыми для переливания» с тем, что, по их мнению, содержится в твоей странной ангельской крови.

Дэгс уставился на него.

Сам того не желая, он был немного шокирован.

Тай снова усмехнулся, вероятно, из-за выражения, которое он увидел на лице Дэгса. Он поднял одну из своих мощных рук, чтобы показать Дэгсу белый пластырь и бинт на локте, предположительно прикрывающие след от инъекции.

— Всё хорошо, брат, — заверил его Тай. — Я был счастлив сделать это. И Феникс ни за что не смогла бы потянуть это всё в одиночку.

Тай нахмурился, указывая на него рукой.

— Знаешь, они сказали, что ты потерял почти два литра, — продолжил он, нахмурившись ещё сильнее. — Что просто… безумно… между прочим. Врачи были поражены, что ты стоял на ногах, не говоря уже о том, чтобы ходить более или менее самостоятельно. Они подумали, что ты, должно быть, принимаешь наркотики, поэтому проверили на амфетамины и кучу других веществ, но ты оказался чист.

Хмыкнув, Тай добавил:

— На самом деле, я думаю, они поразились, что ты остался в живых… не говоря уж о том, чтобы ходить.

Однако Дэгс хмуро смотрел на него в ответ, главным образом озадаченно.

— Я пришёл сюда на своих двоих? — переспросил он.

Воцарилась пауза.

Затем Тай рассмеялся.

Он разразился этим хохотом… затем быстро остановил себя, прикрыв рот рукой и притихнув, чтобы не разбудить Феникс. Он всё ещё качал головой, когда опустил руку обратно на колени, чтобы улыбнуться Дэгсу.

— Ты не помнишь, приятель?

Дэгс покачал головой.

— Ни капельки.

— Ну что ж, — Тай хмыкнул. — Думаю, это тоже не должно меня удивлять.

Дэгс осознал, что теперь смотрит на другого мужчину более пристально, моргая и прищуриваясь, испытывая своё ангельское зрение впервые с тех пор, как пришёл в сознание. Как только у него это получилось, он снова моргнул, наблюдая, как аура собеседника медленно обретает фокус.

Глубокий, насыщенный фиолетовый заполнил пространство вокруг головы и тела Тая, состоя из нескольких десятков тонких оттенков, пронизанных ещё более тонкой и похожей на дым палитрой зелени, такой же насыщенной и тёмной, как пурпур. Все эти тёмные цвета контрастировали с резкими, шокирующе яркими лентами бледно-фиолетового, бледно-золотого и похожего на бриллиант белого цветов.

Честно говоря, это была одна из самых красивых аур, которые Дэгс когда-либо видел.

Он обнаружил, что теряется в ней.

— Эй, — Тай щёлкнул пальцами перед Дэгсом, как будто пытался вывести его из транса. — На что ты так уставился, приятель? Всё твоё лицо сделалось… странным.

Дэгс моргнул, возвращаясь к своему обычному, человеческому зрению.

Он медленно покачал головой.

— Ничего, — сказал он, снова моргая и отводя взгляд.

Наступило более тягостное молчание.

Затем Тай фыркнул.

— Ничего, да?

Когда Дэгс посмотрел на слегка улыбающегося актёра, он увидел, что мужчина изучает его с более жёстким и настороженным выражением в глазах.

— Ты знаешь, что я видел, как ты сиял, верно? — спросил Тай после паузы. — Я думаю, что этот поезд уже ушёл, товарищ ангел. Ну, типа… если ты всё ещё надеешься вести себя так, будто с тобой всё нормально. С таким же успехом можешь просто сказать, — помолчав, он добавил: — Ты что-то видишь на мне? Что-то, о чём мне следует беспокоиться?

Его голос стал чуть твёрже.

— …Что-то осталось от того демона, вселившегося в меня? Что-нибудь в этом роде?

Дэгс вздрогнул.

Ему и в голову не приходило, что он, возможно, доводит другого мужчину до паранойи.

— Нет, — сразу же сказал он, качая головой. — Вовсе нет, — поколебавшись, он осторожно добавил: — На самом деле, всё наоборот. Я смотрел на твою ауру. Я не видел её без демонической фигни. Я не хотел быть навязчивым. Это то, как я… понимаю людей.

Снова поколебавшись и чувствуя себя неловко, он добавил:

— Она очень хорошая. По меркам аур, имею в виду. Твоя — хорошая.

Воцарилось очередное молчание.

Затем Тай разразился ещё одним забавляющимся смешком, качая головой.

У Дэгса не сложилось ощущения, что человек ему не поверил, или даже что он смеялся над ним. Вместо этого, судя по тому, что Дэгс мог сказать по ауре Тая, актёр больше смеялся над явным безумием их разговора и, возможно, немного над тем фактом, что Тай действительно поверил словам Дэгса. Учитывая, насколько хорошо, вероятно, знаменитый актёр приспособился ко всему, что он увидел под тем дубом на Голливудских холмах, Дэгс не мог винить его за то, что он иногда отмечал крайнюю странность всего, чему он стал свидетелем.

— Ладно, — сказал Тай. — Ну, это круто, я думаю. Лишь бы у меня не текло по венам демонического сока или чего-то ещё… ждущего, когда его активируют, или что-то в этом роде.

Настала очередь Дэгса приподнять бровь.

— Демонический сок?

— Или споры, — бодро предложил другой мужчина. — Или демонический вирус. Выбирай, что тебе больше нравится.

Дэгс тоже фыркнул от смеха.

Как и Тай, после своей первоначальной реакции он подавил смешок, прикрыв рот тыльной стороной ладони и стараясь не слишком сильно двигаться. Он понятия не имел, почему именно это рассмешило его после всего остального дерьма, случившегося той ночью.

Какова бы ни была причина, им обоим потребовалось около минуты, чтобы полностью перестать смеяться.

Дэгс всё ещё улыбался, всё ещё качал головой, когда слева от него открылась дверь, вернув его внимание к больничному коридору.

Вошли два человека, разговаривавших вполголоса.

Дэгс поймал себя на том, что вытаращился, когда узнал Кару и Руби, прижимавшихся друг к другу и разговаривавших заговорщицким тоном. Его челюсть отвисла ещё сильнее, когда дверь больницы открылась во второй раз, и следом за ними вошли Азия, Карвер и его подружка Кристина. Все пятеро держали в руках пакеты с тем, что, судя по запахам, наполнявшим тихую больничную палату, должно быть едой.