- Потому что скорее всего это было бы грубое оскорбление, высказанное как можно громче, а в эти игры так не играют. Долера одержит победу, если ей удастся лишить тебя самообладания.

- Какая-то дурацкая игра, - начала Тази. Затем камерная музыка прекратилась. Глаур выдул фанфары.

На площадку на вершине лестницы выступила стройная фигура и распростёрла руки в артистичном жесте приветствия. С головы до ног она была закутана во внушительный капюшон, рубаху зелёного бархата и золотую ткань, но такое пышное появление на публике могло принадлежать только Андету Ильчаммару, хулорну, правителю, которого считали эксцентричным даже друзья (а враги находили абсолютно безумным).

Шамур удивилась, что он решил появиться в таком причудливом костюме. Месяцами ходили слухи, что купеческий мэр, который был также своего рода чародеем, замыслил превратить себя в титана или некое другое сверхчеловеческое создание. Зная Андета, с тем же успехом он мог просто поддаться детскому желанию поиграть в переодевание.

- Добрый вечер, господа и дамы! - воскликнул хулорн своим невесомым тенором. - Надеюсь, вы готовы поражаться и изумляться, потому что я приготовил для вас восхитительный сюрприз. Как многие из вас знают, мне служат агенты, занимающиеся поисками потерянных художественных сокровищ древности, а за последние годы они совершили немало славных открытий.

Он взмахнул рукой, приводя в пример резного эбенового центавра, стоявшего на дыбах в алькове.

- Но недавно они совершили самую важную свою находку. «Видения Хаоса», утраченная опера Геррена Кровопёра!

Раздались возгласы, гости Андета зашептались с удивлением и искренним интересом. Те, кто обладал настоящей страстью к серьёзной музыке — а за годы Шамур изображала эту страсть так усердно, что до какой-то степени она стала настоящей — были естественным образом заинтригованы, желая узнать о новой работе гения, спустя три столетия после своего исчезновения до сих пор считавшегося одним из величайших композиторов всех времён и народов. Те, кто просто изображал интерес к искусству, чтобы придерживаться моды, вспомнили о зловещей стороне репутации Геррена. По легенде он также был мистиком, погружённым в сношения с инфернальными силами. Некоторые рассказы даже упоминали, что он отдал свою душу в обмен на музыкальный талант.

Хулорн на мгновение замолчал, купаясь в чувстве сенсации, которое сумел создать, затем продолжил.

- Разумеется, ради нашего я решил поставить работу Геррена. Лучшие певцы и музыканты Селгонта тайно репетировали долгими...

- Нет! - воскликнул кто-то. - Нельзя этого делать!

Шамур, как и все остальные, удивлённо обернулась — и увидела маленького человечка с крупным клювом носа и косматой гривой седеющих волос, каким-то образом проскользнувшего в зал. Из швов его дублета торчала багровая набивка, а грудь была украшена безвкусными драгоценностями. Шамур не знала его лично, но знала таких как он. Судя по всему, он был частью обширного богемного сообщества Селгонта.

Двое стражников, занимавших неприметные места в зале, бросились вперёд и схватили человечка за руки.

- Простите, ваше величество, - обратился один из них к хулорну. - Не знаю, как он попал внутрь.

- Пожалуйста, - сказал человечек, беспомощно извиваясь в их хватке. - Вы должны выслушать...

- Мастер Квейнс, - вздохнул Андет, - у нас уже был этот разговор.

Он махнул солдатам.

- Уберите его.

Они послушались, а когда Квейнс продолжил протестовать, заставили его замолчать ударом по голове. Шамур сочувственно вздрогнула, а Тази шёпотом выругалась.

- Простите это вмешательство, - сказал Андет. - Негодяй не в себе и целыми днями меня преследует. Я думал, что стражники наконец сумели его отпугнуть, но очевидно, ошибался. Что ж, хватит о нём. Пойдёмте, нас ожидает шедевр Геррена.

Купеческий мэр спустился по лестнице и повёл гостей глубже во Дворец Красоты. Когда Шамур двинулась следом, она поняла, что знает, что случится дальше.

Впервые этим вечером её взгляд упадёт на Гундара, сына Дорина. Её старый враг, хотя он сам об этом даже не знает. Богатый купец-дварф будет одет в красновато-коричневый тафтяной дублет и широкий пояс с опалами. В его длинной, белой бороде будут висеть золотые цепи.

Женщина обернулась, и её предсказание подтвердилось. Гундар действительно был там и выглядел в точности так, как она и предвидела. Как такое возможно?

- Не хочу это признавать, - сказала Тази, - но сегодняшний вечер в конце концов может пройти вполне терпимо.

- Что? - отстранённо переспросила Шамур. Она пыталась прогнать беспокойное чувство предзнания. Наверняка разум просто шутит с ней шутки.

- Если оперу написал демонопоклонник, то в сюжете могут быть пытки, мучения и насилующие девственниц чудовища.

- Важно смаковать красоту музыки, - холодно сказала Шамур, - а не купаться в мгновениях дешёвой сенсации, которую может предложить «история». Я вижу Долеру. Мы сядем рядом с ней.

- Почему?

- Потому что она моя подруга, разумеется.

- Как ты можешь так говорить? То, как вы огрызаетесь друг на друга...

- Что с того? Это обычное поведение для знатных дам нашего круга. Когда-нибудь ты поймёшь.

К удивлению Шамур, Андет провёл компанию мимо величественного театра — в закулисье и  тесный лабиринт коридоров, репетиционных залов, гримёрок и кладовых. Наконец, они вышли на холодный ночной воздух.

Андет приказал построить Дворец Красоты в стене вокруг Охотничьего Сада, своего личного парка. Оглядевшись, Шамур увидела, что они со спутниками попали внутрь ограждённой области. Перед ними в естественном земляном котле, окружённом дубами и вязами, стоял древний амфитеатр, превосходящий возрастом сам город. Большинство считало, что его построили эльфы, хотя наверняка не знал никто. В оболочках из цветной бумаги горели магические огни, а на платформе в нижней части театра настраивал свои инструменты оркестр.

- Мне бы хотелось открыть свой новый театр постановкой опуса Геррена, - заметил хулорн одному из окружавших его подхалимов. - Но автор оставил недвусмысленные инструкции, указывающие, что его работа должна быть поставлена в обстановке, подобной этой, и мы должны придерживаться его указаний, если желаем насладиться оперой во всей её полноте.

- Спасибо Морозной Деве за тёплую зиму, - прошептала Тази. - Ты же знаешь, каким бывает Безумный Энди, когда им овладевает одна из подобных причуд. Он вытащил бы нас сюда даже в самый разгар метели.

- Не обращайся к нему, как к «Безумному Энди», - прорычала Шамур, - особенно когда он идёт всего в нескольких футах впереди.

Затем женщина охнула, когда ею овладело новое предчувствие.

На этот раз в нём не было ничего смутного или двусмысленного. Она была абсолютно уверена, что уже проживала эти минуты и знает, что случится дальше. Она шагнула вперёд, намереваясь предупредить хулорна, и...

Кто-то тряс её за плечо. Испуганная, она обернулась и увидела Тази.

- Мама? - с беспокойством спросила девушка.

- Я в порядке, - ответила Шамур, и по сути это казалось правдой, несмотря на её растерянность. Оглядевшись, Шамур увидела, что они с Тази снова стоят в зале у основания статуи Ворона. Долера и её не менее красивая, но более молодая и скучная сестра Пеленза тоже были здесь, хотя стражники и слуги ушли. Обе дамы Фоксмантл выглядели ещё более потрясёнными и шокированными, чем Шамур себя ощущала.

- Хорошо, - сказала Тази. - Я боялась, что ты тоже впала в ступор. Помнишь, секунду назад мы были в амфитеатре? Что-то схватило нас и бросило сюда.

- Да, - отозвалась Шамур. Женщина подозревала, что эта сила на самом деле целилась в неё, потому что она как раз собиралась закричать, но Тази и остальных тоже зацепило, поскольку они сидели рядом. - Но... разве перед этим мы не оказались в другом месте — или в другое время? Разве мы не проживали заново часть прошлого часа?

Тази с интересом взглянула на неё.

- Я — нет.

- О чём вы там бормочете? - вспыхнула Пеленза. - Что происходит?

Забудь, сказала себе Шамур. Похоже, её потерянность во времени была всего лишь неким подобием сна, а даже если нет, хватало более насущных забот — например, не позволить дамам Фоксмантл поддаться панике.

- Я не совсем уверена, - сказала она Пелензе, - но везение поместило нас рядом с выходом, и наш лучший вариант — воспользоваться им и прислать остальным помощь.

Тази фыркнула.

- Я никуда не пойду. Это слишком интересно!

Шамур сурово посмотрела на неё.

- Хотя бы раз не будь тупицей. Это не игра. Людям в амфитеатре угрожает опасность, и мы должны им помочь.

Шамур не договорила, но в это мгновение заревел глубокий голос.

Когда она повернулась на звук, в ближайшую дверь ступил лакей в ливрее хулорна. Из сырых отверстий у него на лбу росли блестящие чёрные рога, а синие глаза пылали безумной яростью. Неловким двуручным хватом он сжимал окровавленный меч. Шамур...

Шамур наклонилась к сундукам Гундара. У неё на лице была надета знаковая красная маска, а на шее висел серебряный амулет с крупной блестящей жемчужиной — первая добыча, которую она решила забрать. Она триумфально улыбалась, но выражение казалось неестественным и неправильным. На этот раз, по крайней мере на мгновение, она прекрасно понимала, что проживает прошлое, и знала, что должно произойти дальше.

И действительно — дверь в сокровищницу с грохотом распахнулась. За нею стоял Гундар — в ночной рубахе и колпаке, борода по-прежнему чёрная, лишь присыпанная сединой — а также пара его дварфийских стражников и человек, его домашний маг.

Другого пути наружу, кроме этой двери, не было. Шамур вскочила на ноги и выхватила из ножен Альбруин, свой зачарованный меч. Оружие замерцало зловещим синим светом.