Ронни мог причинить мне боль, в этом я не обманывала себя. Конечно, шансы невелики теперь, когда он знает, что за ним наблюдает целая куча людей, готовых преподать ему урок, которого он очень заслуживал.

Но я не собиралась менять своею жизнь, и не хотела, чтобы Роуэн был моим телохранителем каждую секунду, когда я одна.

— Ты не заставишь меня передумать, Нора.

Может быть, мне следовало больше бороться. Сказать, что он не смеет вторгаться в мою жизнь, дом и бизнес, заявляя, что должен защищать меня от того или иного.

Но я не хотела с ним ругаться.

Роуэн первый зашел в пекарню. Сделал «проверку», что бы, блять, это ни значило.

Мы с Мэгги ждали в кабинете, она хотела поспать на диване напротив моего стола. Ее нисколько не смущали новые пространства, и она быстро и с радостью заявила о своих правах на них. Мне это понравилось.

Роуэн появился в дверном проеме с быстрым кивком, который, как я догадалась, означал, что все чисто. Мой кофеиновый кайф заканчивался, и эспрессо-машина звала по имени.

Но прежде, мне нужно приготовить немного теста для первой партии круассанов. Вот о чем я думала, когда проходила мимо Роуэна на кухню.

— Теперь можешь идти, — сказала я ему. — Здесь никого нет. Ронни не прячется в кладовке, — пошутила я.

Но Роуэн, похоже, не в настроении шутить.

Он целеустремленно шагнул вперед.

Взгляд его глаз приковал мои ноги к полу.

— Сначала хочу попробовать, — пробормотал он.

Потом он поцеловал меня. Заявил права.

Мое тело отреагировало мгновенно, интуитивно.

Роуэн издал низкое рычание из глубины своего горла, и все мое тело завибрировало от удовольствия.

Его руки нашли мои бедра, затем он поднял меня на тумбу, предметы с грохотом упали на пол где-то далеко.

Я раздвинула ноги, чтобы он встал между ними, его твердость прижалась к кружеву моих трусиков, он задрал мое платье вверх по бедрам.

Я издала стон удовольствия, прижимаясь к нему, отчаянно желая ощутить трение его одетого в джинсы члена о ткань моих трусиков. Потребность была непреодолимой: я чувствовала, что готова кончить только от этого.

— Если не хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо здесь и сейчас, лучше скажи, — прохрипел Роуэн напротив моих губ.

— Если ты не трахнешь меня прямо здесь и сейчас, я сойду с ума, — прошептала я, прижимаясь к нему.

Я едва успела вымолвить эти слова, как Роуэн задрал мое платье до бедер.

Я была благодарна эластичной ткани, когда подняла руки вверх, и он сдернул его, бросив на пол, прежде чем наклониться, чтобы пососать мои ноющие соски через кружево лифчика.

Я тихо выругалась, и мое тело наэлектризовалось от желания, оргазм уже нарастал внутри от того, что его зубы касались моих чувствительных сосков.

Мои руки схватили его за голову, сбрасывая бейсболку и проводя ладонью по его волосам.

— Роуэн, — взмолилась я.

Он поднял голову, глаза потемнели от желания.

— Ты мне нужен, — захныкала я, мои руки скользнули вниз, чтобы расстегнуть его кофту.

Он без колебаний сбросил ее на пол. Мои руки потянулись к низу его футболки, стягивая ее через голову.

Я была в диком отчаянии… почти обезумела от потребности. Я хотела, чтобы его кожа касалась моей. Хотела, чтобы он был внутри меня.

Роуэна, казалось, охватило то же безумие, когда он потянулся расстегнуть мой лифчик, отбросил его, затем обхватил ладонями мои груди, разминая их, массируя. Мои глаза закатились от удовольствия, затем он схватил меня сзади за шею, притягивая вперед для еще одного жестокого поцелуя, и прижал меня вниз. Моя спина коснулась прохладной поверхности тумбы, когда он приподнял мои бедра, чтобы снять трусики.

Роуэн издал низкое шипение, когда его взгляд пробежался по моему обнаженному телу.

— Хочу попробовать тебя на вкус, прежде чем трахну, — заявил он, раздвигая мои бедра.

Меня никогда раньше не представляли мужчине подобным образом. Я никогда не чувствовала себя таким желанной.

Роуэн уставился на меня еще мгновение, затем нырнул внутрь. Его руки были под моей задницей, он поднял меня к себе, создавая нужный ракурс. Тот ракурс, который и мне был нужен.

Он был неумолим, его язык умело работал над моим клитором, тело пело для него. Я раньше думала, что он похож на мужчину, который обожают кунилингус, и правильно думала.

Ни с одним мужчиной раньше я так себя не чувствовала. Никто, блять, не пировал мной раньше. Я извивалась на прохладной поверхности, выгибаясь навстречу его рту.

— Ты такая чертовски сладкая на вкус, — прорычал он, его слова вибрировали у моей киски.

Я была почти на грани срыва, когда мои глаза встретились с его.

— Кончишь, как хорошая девочка? — спросил он, просовывая палец внутрь меня.

Мои зубы впились в губы с такой силой, что я почувствовала вкус крови.

Его палец двигался внутри меня, медленно, мучительно. По порочному выражению его лица я поняла, что это было сделано намеренно.

— Нора, ты кончишь для меня? — спросил он снова, низким и хриплым голосом.

Я быстро кивнула, едва способная пошевелиться, отчаянно нуждаясь в освобождении.

— Скажи, что ты будешь моей хорошей девочкой.

Мое тело дернулось под его пальцем, в нескольких секундах от взрыва, нуждаясь в его языке.

— Я буду твоей хорошей девочкой, — прохрипела я.

Он порочно улыбнулся, прежде чем его губы снова нашли мою киску.

Мой первый оргазм нахлынул горячо, быстро и ошеломляюще. Тело сотрясали толчки, и я едва заметила, что он встал, потянувшись к карману или бумажнику, пока не услышала характерный шорох фольги.

По крайней мере, один из нас здраво мыслит. Презервативы даже не мелькнули в моем разуме. Я бы не попросила надеть его. Более того, я хотела, чтобы он был внутри меня без него.

Только я не принимала таблетки. Нельзя таким образом нарушать гормоны.

Я была чиста, и почти уверена, что Роуэн тоже, но этого недостаточно, чтобы рисковать здоровьем и возможной беременностью.

Итак, я отдаленно порадовалась, что Роуэн подумал за нас обоих.

Он надел презерватив и приподнял меня. Наши лица были в нескольких дюймах друг от друга, его глаза прожигали мои.

— Хочу смотреть на тебя, пока буду трахать в первый раз, — пробормотал он, касаясь губами моих.

А потом он оказался внутри меня.

Я вскрикнула от удовольствия, мое тело все еще было чувствительным, приходило в себя после первого оргазма.

Роуэн не сдавался. Не нежился. Он держался за меня, толкаясь сильно и медленно.

Мое голодное тело встречало каждый его толчок, жаждало большего.

— Ты будешь чувствовать меня внутри себя весь день, кексик.

Моя киска сжалась вокруг него в ответ на слова.

— Такая чертовски сексуальная, — продолжил он. — Такая милая… киска, — он говорил и жестоко толкался, приближая меня к краю.

Затем он поцеловал меня, вероятно, почувствовав вкус крови из-за того, как сильно я впилась зубами.

Мое тело открылось ему, двигалось в тандеме с его телом, пока он продолжал трахать меня с идеальной силой, в идеальном ритме.

— Ты моя, — проворчал Роуэн, вены на его шее вздулись.

Мое тело воспарило, когда сотряс очередной оргазм. Этот более интенсивный, чем предыдущий. Более интенсивный, чем все, что я когда-либо испытывала в своей жизни.

Внезапно Роуэн остановился. Полностью. Схватил меня за бедро одной рукой, а другой за затылок.

— Скажи это, — процедил он сквозь зубы.

Его тело было напряженным, взгляд холодным, почти диким. Роуэн с огромным усилием удерживал себя на месте.

— Скажи, что ты моя, Нора.

— Я твоя, — выдохнула я.

Его глаза загорелись удовлетворением, когда я крепче обхватила его ногами.

— Теперь скажи, что ты мой, — потребовал я.

Он ухмыльнулся.

— О, я, блять, точно твой, Нора, — затем он снова начал двигаться. И подвел нас обоих к гребаному краю.

Опять же, могла возникнуть неловкость после того, как девушку трахают на тумбе. Особенно, если люди недостаточно знакомы.

Но так же, как и все, что было с Роуэном до сих пор, все правила и ожидания нарушились.

Он остался внутри меня после того, как мы закончили, тяжело дыша, крепко прижимая меня к себе. Я цеплялась за него изо всех сил, мои конечности налились свинцом, сердце бешено колотилось, а разум разрывался на части. У меня никогда не было такого взрывного сексуального опыта.

Роуэн прижался своим лбом к моему, непоколебимо глядя на меня. Хотя он буквально все еще был внутри меня, сам акт, этот непрерывный зрительный контакт, казался слишком интимным, слишком значимым. Но в то же время и слишком правильным.

— Ты, блять, создана для меня, — пробормотал он. — Никогда мне не было так тяжело. У меня уже встает всякий раз, когда я чувствую запах корицы. Я уже задрался ждать.

Хотя он говорил очень серьезно, его голос был низким, рокочущим, я не смогла удержаться от легкого смешка.

— Корица? — повторила я.

Ленивая ухмылка расползлась по его лицу, когда он запечатлел поцелуй на моих губах.

— Детка, каждый раз, когда я чувствую запах выпечки, я думаю о тебе. Голой, — он схватил меня за бедра, притягивая ближе, доказывая, что он все еще твердый внутри меня.

Я издаю легкий вздох удовольствия.

— Ага, — удовлетворенно прошипел Роуэн. — Так что теперь, каждый раз, когда я почувствую запах корицы или шоколада, я буду думать о том, что сейчас было, и мне, блять, конец.

Тепло разлилось по моему животу, когда он пристально посмотрел на меня, не говоря ни слова в течение нескольких секунд.

— Да, конец, — пробормотал он, крепко целуя, прежде чем мягко выйти из меня. — Оставайся на месте, — приказал он. — Сейчас вернусь.

— Я не смогу пошевелиться, даже если захочу, — честно сказала я ему.

Он одарил меня еще одной ленивой улыбкой, глядя так, словно запечатлевал на память, прежде чем направиться в сторону туалета.

В другой раз я, возможно, сразу впала бы в панику или начала бы все переосмысливать. Но совершив почти неслыханный для меня поступок, я просто лежала там, не думая ни о чем. Каждая клеточка моего тела чувствовала удовлетворение.