28

НОВА

Прошлое

Сильная пульсация отдавалась в моих висках. Я щурилась от яркого солнечного света, льющегося внутрь, что только усиливало боль. Мой язык скользнул по пересохшим губам, и я с трудом сглотнула — мой рот был подобен Сахаре.

Попытки помассировать виски, чтобы ослабить давление, прекратились, когда металл заскрежетал по металлу, и я не смогла сдвинуться с места больше чем на пару дюймов. Мое сердце словно ударило током, я вздрогнула, открыла глаза и обнаружила, что мое левое запястье приковано наручниками к металлическому изголовью кровати. Мой желудок скрутило, и желчь обожгла горло. Я едва сдержала рвоту, вероятно, потому, что паника сдавила горло так сильно, что я не могла даже дышать.

О боже. О боже, о боже, о боже, о боже.

Вспышки воспоминаний о том, как я сюда попала, бомбардировали мой и без того бешеный разум.

Я была на шоу. Я была в объятиях Паркера. Я целовала Паркера.

Мне нужно было в туалет, и он обещал подождать. Он обещал. Но когда я, наконец, пробилась через очередь, там никого не было. Я спросила одного из участников других групп, и они повернулись ко мне с остекленевшими глазами, невнятно бормоча что-то о том, как он пошел поговорить с каким-то музыкальным руководителем.

Когда я спросила его, где, он пожал плечами и ушел. Я была в восторге, находясь под кайфом от шоу, но когда узнала, что ребята заинтересовали музыкальную компанию, практически парила. Мне нужно было только найти их.

Я так ушла в свои переживания, что забыла оглядываться через плечо на каждом шагу. Забыла, зачем вообще попросила Паркера подождать меня. По крайней мере, до тех пор, пока я не свернула за угол в пустынный коридор в поисках офисов и не почувствовала укол в руку. Я подумала, что, возможно, поцарапалась, и, оглянувшись через плечо, увидела надвигающуюся большую темную тень. Та самая темная тень, которая преследовала меня в кошмарах. Та самая, которая снилась мне каждый раз, когда мы выступали с концертом, а в конце меня ждало очередное письмо.

От которой я просила Паркера защитить меня.

Та, от которой он обещал меня уберечь.

Та, над которым ребята смеялись и говорили, что это, наверное, какой-то тинэйджер.

Этот кошмар был кем угодно, только не тинэйджером.

И я была где угодно, только не в безопасности.

Я открыла рот, чтобы закричать, но мускулистая рука зажала мои губы и поймала меня, когда я упала, наркотики, которые он мне вколол, действовали слишком быстро, чтобы я могла бороться.

Я дернула запястьем, вздрогнув от скрипа металла о металл. Быстро оглядев комнату, увидела, что одна, и меньше всего мне хотелось предупредить того, кто меня похитил, о том, что я проснулась.

Оценив обстановку, я остановилась перед живописной комнатой. Простые серые и белые цвета, чистые линии. На тумбочке стояла даже цветочная композиция. Я не была уверена, вызвала ли нормальность комнаты больше паники или меньше. Может быть, потому что я ожидала увидеть матрас на полу или какой-нибудь мрачный трейлер, от которого воняло отчаянием и злом. Вместо этого мой разум был вынужден обдумывать кошмар, в который я попала, а вокруг витал теплый аромат ванили. Это было похоже на какую-то игру разума, чтобы заманить меня в комфорт перед худшим — затишье перед бурей.

Из-за закрытой двери напротив кровати донесся скрип, похожий на шаги, поднимающиеся по деревянной лестнице. Солнце, светившее сквозь закрытые жалюзи, дало мне понять, что я не в подвале, а значит, должна быть на втором этаже. По мере приближения шагов в моей голове роились варианты. Я могла притвориться спящей, но это оставило бы меня беззащитной. Но я и так была уязвима, прикованная наручниками к кровати. И кто знает, будет ли ему вообще дело до того, в сознании я или нет.

Я посмотрела по сторонам и приняла быстрое решение скатиться с кровати, вклинившись в пространство у стены. Это было ложное чувство защиты, но я возьму то, что смогу получить.

Дверь со скрипом открылась, и я затаила дыхание.

Шаги замедлились, как будто замерли, прежде чем тихий смешок сжал мои легкие еще сильнее, чем я думала, что это возможно.

— Нет необходимости прятаться, — сказал его глубокий голос, почти насмешливый. — Но рад, что ты очнулась. Я ненавидел накачивать тебя наркотиками.

Он обогнул угол, дав мне возможность впервые по-настоящему рассмотреть его лицо. Как и комната, он был нормальным — почти красивым. Если бы это был фильм, я бы ожидала, что он будет хорошим парнем, который придет меня спасать, с его теплыми карими глазами и взъерошенными каштановыми волосами. Он выглядел привлекательным в непринужденной манере. Мускулистый, но не громоздкий. Одет хорошо, но непринужденно, в джинсы и простую черную футболку. Совсем не похож на лысеющего мужчину с пивным животом и запятнанной майкой.

Как и нормальная обстановка в комнате, это только усиливало мою панику.

Он прислонился к стене, согнув руки, скрещивая их на его широкой груди, рассматривая меня, скрючившуюся в углу.

— Ты так же прекрасна, как я себе представлял. Я наблюдал за тобой онлайн, не знаю, сколько раз, и приходил на все твои шоу, но никогда не позволял себе подойти слишком близко. Потому что не был уверен, что доверяю себе, пока не разработал план.

Он шагнул вбок, чтобы оказаться между кроватью и стеной, войдя в мое пространство, но, к счастью, остановился, чтобы сесть на кровать. Я вздернула подбородок и сделала самый упрямый взгляд «не трахай мне мозги», на который только была способна. Его ноги почти доходили до того места, где мои упирались мне в грудь, и я подумала о том, чтобы наброситься на него и пнуть со всей силы, но решила поберечь силы и подождать. Если он хочет пока оставить пространство, то я согласна.

— В первый раз я увидел тебя, когда ты пела в видеоролике на YouTube. А когда узнал, что ты в Нью-Йорке, я просто понял. Я должен был заполучить тебя.

Не тыкай медведя. Не провоцируй его. Не торопи события.

Я повторяла это снова и снова, сжимая челюсть, чтобы не выдать язвительные реплики о том, что люди никому не принадлежат. Чем больше наблюдала за ним, тем больше его простой взгляд становился похожим на маску, и я не спешила узнать, что она прикрывает.

— Нова, Нова. Тебя невозможно было не заметить, и я не хотел брать тебя наугад. Мне хотелось подготовить тебя. Ты получила мои записи, верно?

Я отказалась сделать даже малейший кивок головой.

— Никогда не думал, что эти мальчишки оставят тебя, — усмехнулся он.

Его слова пронзили мое и без того хрупкое сердце, посеяв в нем первое семя вины.

Если бы они не оставили меня, меня бы здесь не было.

Если бы они не подтолкнули меня к участию в группе, меня бы здесь не было.

Если бы они не пошутили по поводу моих писем от поклонника, то меня бы здесь не было.

Если бы Паркер сдержал свое обещание оберегать меня, меня бы здесь не было.

Если бы я была важнее, чем разговор с продюсером, то меня бы здесь не было.

Не имея достаточно места для веса этих сомнений и обид, я отбросила их в сторону.

— Но потом ты пошла одна, как будто искала меня. Ты искала меня?

Поняв, что я не отвечу, он покачал головой и рассмеялся. Потом не спеша осмотрел меня, не упуская ни дюйма. Он смотрел на меня так, словно я распласталась перед ним, а не сжалась в клубок. Его глаза закончили изучать меня и вернулись назад, чтобы встретиться с моим жестким взглядом. Первая трещина в моей сильной игре дала трещину под взглядом настоящего монстра, скрывающегося под маской.

Его губы медленно изогнулись, и он переместился, потянувшись ко мне. Поскольку моя реакция «дерись или беги» была в полном действии, а бегство не было вариантом, я щелкнула зубами, заставляя его отступить.

Он отпрянул назад, едва избежав моего укуса. Потом посмотрел на свою руку и снова на меня. Я приготовилась к силе его гнева — мои мышцы напряглись, готовые к борьбе. Вместо этого он рассмеялся.

— Вздорная, — присвистнул он, его глаза сверкали чем-то, на чем я не хотела зацикливаться. — Я знал, что ты будешь такой с этими рыжими волосами. Не волнуйся. Скоро мы станем очень близки.

Он опустил взгляд с выражением, которое я знала слишком хорошо. Я видела его у Паркера все время — желание, жар, потребность. Только с этим мужчиной желчь подкатывала к моему горлу, и я почти надеялась, что у меня будет шанс выплеснуть ее на него.

Мысль о Паркере только усиливала тошноту.

Мое сердце раскололось глубоко и широко. Почему он не дождался меня? Почему ушел?

Мужчина вздохнул и хлопнул себя по бедрам, заставив меня подпрыгнуть.

— Позже, — пообещал он. — Сейчас мне нужно принести моей зверушке немного еды. У меня было все запланировано, но в своем волнении я забыл взять питательные вещества, чтобы помочь нам сохранить энергию для всей работы, которую мы будем делать позже.

То, как он сказал «работа», нанесло еще один удар по моей силе, и все, что я хотела сделать, это рассыпаться и умолять, чтобы меня освободили, умолять, чтобы это не было реальностью. Прилагая все усилия, чтобы не рассыпаться, я забыла промолчать.

— Я лучше умру, — выдавил я из себя.

Он нахмурился.

— Не говори так, зверушка. Обещаю, я сделаю так, что тебе понравится.

— Пошел. Ты.

— Когда я вернусь. Обещаю. — Он подмигнул, как будто ему было смешно, и я представила, как когтями впиваюсь в его лицо.

Он отступил к изножью кровати, и я почти смогла снова дышать, когда тот вышел, но он остановился и повернулся назад, изучая меня.

— Покажи мне свои сиськи.

Я выпучила глаза, и закашлялась, подавившись собственным дыханием.

— Нет, — прорычала я.

Мужчина переместил одну руку на стену, а другую — на матрас, наклоняясь ближе. Он был все еще слишком далеко, но намерение запугать не ускользнуло от меня.

— Покажи. Мне. Свои. Сиськи, — приказал он, его невозмутимый вид еще больше побледнел. Простодушные карие глаза исчезли, и их место заняла дикая тьма, когда он уставился на ту часть моей груди, которую не могли прикрыть колени. — Я просто хочу небольшую затравку. Ты не всегда носишь лифчик, а я весь день только и делал, что поглаживал свой член, представляя, как они выглядят. Они такие маленькие, и я просто... хочу увидеть, какого цвета твои маленькие соски.