ГЛАВА 19

Атмосфера была напряженной.

Я потратила весь день на подготовку ресторана «Николетта» к приему наших ирландских гостей. Я более сотни раз меняла план рассадки, дважды проверила меню и побеседовала со всеми сотрудниками индивидуально и с максимальной добротой, на которую только была способна. Медом можно поймать больше мух, чем уксусом.

По мере приближения времени, начали прибывать Роккетти и высокопоставленные люди из Наряда. Все они были одеты в свои лучшие костюмы, чтобы выглядеть более цивилизованно. В том числе и мой муж.

Он дергал за манжеты и галстук, пока не стал выглядеть так, будто вот-вот выпрыгнет из костюма. В перерывах между беготней, приготовлением напитков и живой музыкой мне пришлось поправлять его галстук более пяти раз. В конце концов, Алессандро перестал нервничать.

На Чикаго опустилась ночь, и в комнате становилось все более напряженнос. Охранники перекладывали оружие из одной руки в другую, Дон Пьеро постукивал вилкой по своей тарелке, синьор Маджио принимал уже вторую таблетку успокоительного.

— Они здесь, — сказал солдат у окна. Он смотрел на хорошо освещенную дорогу внизу. — Энрико встречает их.

Никто не дышал.

Лифт пискнул, и мы все смотрели, как цифры стали мелькать все выше и выше.

Инстинктивно я схватила Алессандро за запястье, впиваясь в него пальцами. Он убрал руку, неловко обхватив мою ладонь своими пальцами. Никто из нас не смотрел друг на друга.

Дон Пьеро поднялся, глаза холодные. Он указал подбородком в сторону солдат. Будьте начеку.

Двери лифта со скрипом открылись, и из него выскользнула группа хорошо одетых мафиози. Охранники разбежались, осматривая территорию на предмет угрозы. Решив, что это безопасно, они отступили в сторону, открыв взору пожилого рыжеволосого мужчину с пронзительными карими глазами.

Патрик «Плохой Пэдди» МакДермотт. Дон мафии МакДермотт.

— Пьерджорддио, — поприветствовал он, криво ухмыляясь.

Дон Пьеро подошел к группе. Солдаты напряглись: — Патрик, прошло слишком много времени.

Они обменялись рукопожатием, ни один из них нисколько не угрожал. Они были похожи на двух дедушек, пожимающих друг другу руки за игрой в бинго.

Обе свиты Донов, казалось, расслабились. Но никто не ослабил бдительность.

Алессандро высвободил свою руку из моей, но вместо того, чтобы отстраниться, как я боялась, он положил руку мне на поясницу. Я не понимала почему, пока не увидела мужчин, стоящих за Плохим Пэдди, и не поняла, куда направлено их внимание. Внезапно до меня дошло, что, несмотря на женский персонал, я была единственной женщиной в комнате.

Моя кожа покрылась колючками от их похотливых глаз и развратных ухмылок, но я сохраняла спокойное и довольное выражение лица.

Между двумя группами состоялось знакомство. Два сына Плохого Пэдди, Шеймус и Кормак, держались поближе к отцу. У них были общие черты лица: светло-русые волосы и тонкие усики. Он представил остальных членов группы — множество ирландских мужчин, которые не выглядели счастливыми от того, что оказались здесь.

Дон Пьеро представил и свою часть комнаты. От сына до внуков (я была названа — женой моего внука, Софией), до его подчиненных и консильери. Приветствия были вежливыми и дружескими, без намека на какую-либо враждебность между двумя группами.

— Я должен еще раз поблагодарить тебя, Пэдди, — сказал Дон Пьеро, когда мы заняли свои места, — за доставку Ангуса к нам.

Я жестом велела персоналу начать разливать вино, слушая разговор лишь наполовину. Дон и его высокопоставленные члены сидели за огромным круглым столом, за которым могла поместиться дюжина человек. Менее важных членов отсадили за столы поменьше или попросили подождать у стен, наблюдая за происходящим.

Алессандро выдвинул мне стул, и, к своему ужасу, я поняла, что нам придется сидеть рядом с Доном Пьеро, напротив Плохого Пэдди. Не то чтобы я не хотела слушать. Я действительно хотела. Но меня больше заботило то, чтобы вечер прошел гладко и не привлек внимание Плохого Пэдди.

Ты сделала все, что могла, сказала я себе, садясь и расстилая салфетку на коленях. Ужин пройдет хорошо, а Плохой Пэдди — женатый человек.

Не то чтобы это когда-либо останавливало мафиози.

— Это не было проблемой, — сказал Плохой Пэдди. Он зажег сигару, и дым поднялся к потолку. — Мы поймали его, когда он пытался перебраться к своему дяде через нашу территорию.

— Хитрый ублюдок, — согласился Дон Пьеро и сделал глоток вина.

Больше никто не осмелился заговорить.

В один из самых скучных моментов я наткнулась на канал Animal Planet. Эпизод был о том, как свести вместе животных, которые обычно не встречаются в одной экосистеме. Они смоделировали искусственные условия и представили нам двух разных хищников. В одном из вариантов лев был представлен вместе с медведем.

Я не понимала, зачем они потратили столько времени на анимацию этих двух зверей. Они бы сэкономили гораздо больше денег, просто записав, противостояние Дона Пьеро и Плохого Пэдди. Хотя их слова и действия были цивилизованными, было что-то в их ауре, что заставило меня вспомнить льва и медведя. Два хищника, одна неправильная экосистема.

— Я слышал, ты имеешь дело с федералами, — сказал Плохой Пэдди, его голос был хриплым. Он выпустил еще одну затяжку дыма.

— Нет ничего такого, с чем бы мы не справились, — легко ответил Дон Пьеро. — Как Милуоки?

— Жарко.

— А Мэри?

Плохой Пэдди улыбнулся вокруг своей сигары, сверкнув желтыми зубами: — Она в порядке. Заботится о внуках.

— Передай ей мои наилучшие пожелания.

Я бывала на чаепитиях, которые были более дикими, чем этот ужин.

Закуски были принесены и поданы до того, как успела пройти светская беседа. Ассорти брускетт, кростино и чиабатта с грибами. Аромат заставил мой желудок заурчать от голода.

Плохой Пэдди ковырялся в закусках, отправляя кусочки в рот между затяжками сигары: — Мои комплименты шеф-повару, Пьеро.

— Я передам их. — Дон Пьеро налил себе еще вина. — Мы оба старики, Патрик. Давай не будем тратить время на красивые слова.

Казалось, вся комната наполнилась энергией. Мирные переговоры начались.

— Действительно. Молодые люди так озабочены своими светскими беседами. — Плохой Пэдди откинулся в кресле, сложив руки на животе. — В последнее время было слишком много резни. Я вспоминаю нашу молодость, когда преступность процветала, когда не было лидеров.

Дон Пьеро выглядел так, словно был согласен: — Мир — это выгодно.

— Как и война.

— Как и война, — подтвердил он.

— Наши две организации были союзниками в течение долгого времени, — продолжил Плохой Пэдди. — Действия Галлагеров были самостоятельными и без нашей поддержки.

— У них не было поддержки в вашем сообществе? — поинтересовался Дон Пьеро. — Странно выбирать кого-то чужого, вместо своего

Челюсть Плохого Пэдди слегка подергивалась: — МакДермотты никогда не были союзниками Галлагеров. Мой отец считал их слишком опрометчивыми, и я согласен. Напасть на свадьбу... — он слегка высунул язык от отвращения. — Это позорно и не по-нашему.

— Галлагеры оказались занозой в моем боку, — сказал Дон. — Но я задаюсь вопросом об их связях с федералами.

На лице ирландского Дона на мгновение промелькнуло замешательство: — Связи с ФБР? Пьеро, ты не можешь быть тем, кем я тебя считаю. Чтобы кто-то из наших вступил в союз с правительством…

— Мне достоверно известно, что ФБР помогло им организовать нападение на свадьбу моего внука, — сказал Дон Пьеро. — И если они могут напасть на священную церемонию, то они более чем способны стать стаей крыс.

Обвинение пронеслось по комнате, заставив солдат беспокойно переминаться с ноги на ногу, а разговоры стихнуть. Крысы. Одно из худших оскорблений, которым можно было назвать Полноправного Члена. С предателями и крысами случались плохие вещи, и ни одна из них не была вежливой беседой за ужином.

— Это серьезное обвинение, — сказал Плохой Пэдди. — Очевидно все улики указывают на то, что это правда.

— Очевидно? — внезапно сказал Тото Грозный. Новый голос в разговоре заставил нас всех вздрогнуть. — Ты сомневаешься в словах моего отца?

Дон Пьеро отмахнулся от своего сына: — Я уверен, что Дон не имел в виду ничего подобного, Сальваторе, — его выражение лица заставило Плохого Пэдди возразить, но ирландский Дон благоразумно не стал этого делать. — Ты должен придумать, как сделать так, чтобы это больше никогда не повторилось.

— Я? — спросил Плохой Пэдди.

— Действительно. Это не Ла Коза Ностра, имеет связи с федералами.

Глаза Плохого Пэдди метнулись ко мне. Волосы на моем затылке встали дыбом: — Ты не знаешь?

— Ты что-то хочешь сказать, Пэдди? — спросил Алессандро. — Или ты согласен взять на себя ответственность за Галлагеров?

Ирландский Дон нахмурился и указал на Дона Пьеро: — Я не контролирую Галлагеров. Но их территория теперь свободна...

— Мы возьмем ее, — с легкостью сказал Дон Пьеро. — В конце концов, это часть Чикаго. А Чикаго, как ты хорошо знаешь, Пэдди, принадлежит мне.

— Там много ирландского населения, — ответил он. — Не лучше ли было бы, если бы оно переходило от клана к клану, а не от мафии к мафии?

Дон Пьеро слегка улыбнулся. В этом не было ничего дружелюбного: — Вы смогли бы контролировать территорию из Милуоки?

— Это возможно. — Плохой Пэдди выдохнул еще немного дыма. Я посмотрела на детекторы дыма с легким беспокойством. — То, что случилось с Галлагерами, больше не повторится. Я уже поговорил с другими мафиози в Иллинойсе.

— О? Поговорил?

— Как я уже говорил, Галлагеры были единичным случаем.

— Возможно, для ирландской мафии так и было, но у нас еще много других группировок, которых стоит опасаться.

Глаза Кормака МакДермотта злобно сверкнули: — Кого вы опасаетесь, сэр?

Дон Пьеро проигнорировал молодого человека, не сводя глаз с Плохого Пэдди. Ирландский Дон спокойно встретил его взгляд, сделав еще одну затяжку сигары.