Тесс напомнила себе, что у нее есть моральное превосходство, или, по крайней мере, она так считала.

– Девочки пришли ко мне с конкретными вопросами. Я на них ответила.

– Вы не имели права, – воскликнула Келли. – Это родительская обязанность.

– Да, так и есть.

Брэд Винчестер заметно ощетинился.

– Вы намекаете, что мы не знаем, как растить собственного ребенка?

Тесс боролась с чувством праведности, которым женщина, потерявшая своего последнего пациента, не имела права обладать.

– Ава милая девочка. Вы должны очень ею гордиться.

Если она надеялась, что ее слова успокоят Винчестера, то мрачное выражение его лица говорило обратное.

– Мы дружная семья. И у нас здесь дружное сообщество с высокими моральными стандартами. Мы не считаем, что надо поощрять наших пятнадцатилетних детей к сексу.

– Конечно вы не считаете.

Он сдвинул сильнее угловатые брови.

– Тем не менее, вы снабдили их всей информацией, с которой они скрытничают за спинами родителей.

– В наших школах действует сильная программа по охране здоровья, – сказала Келли. – Учебная программа, которая соответствует ценностям нашего сообщества.

Тесс попыталась было прикусить язык, но не смогла.

– Тогда как вы объясните высокий уровень подростковой беременности в Темпесте?

Блеф чистой воды. Она понятия не имела, каков уровень беременностей в городе, но, основываясь на всех доступных статистических данных, отслеживающих эффективность таких вот образовательных программ, могла его предположить.

Келли вздрогнула, но быстро оправилась.

– Статистика показывает, что обучение воздержанию в средних классах значительно снижает сексуальную активность.

– Ваша дочь уже не в средних классах.

– Воздержанные девушки защищены от венерических заболеваний. – Келли скрестила руки на груди, что казалось скорее жестом самозащиты, чем враждебности. – Если бы вы видели исследования, мисс Хартсонг, вы бы знали, что этим девушкам меньше угрожает опасность оказаться вовлеченными в неправильные отношения или заразиться. И вы бы поняли, что эти же девушки имеют более высокую самооценку, чем девушки, ведущие половую жизнь в слишком молодом возрасте. Когда моя дочь практикует воздержание, она знает, что мальчик любит ее саму по себе, а не из-за секса.

Тесс вышла из себя.

– Я хорошо осведомлена об этих исследованиях, миссис Винчестер, но эти исследования также указывают на слабые стороны программ. Подростки, участвующие в программах только воздержания, по-прежнему занимаются сексом так же, как и другие подростки, но подростки, участвующие в программах, подобных вашей, беременеют чаще, потому что реже используют противозачаточные средства. – Она попыталась смягчить тон. – Я знаю, родители хотят верить, что стоит поговорить со своими детьми о воздержании, как те послушаются, но подросткам не составляет большого труда скидывать штаны, и все разговоры в мире, похоже, этого факта не изменят.

Винчестер надулся, как будто его накачали гелием.

– Вот тут-то и проявляется влияние родителей. Мы не те невежественные южные деревенщины, которыми вы, кажется, нас считаете.

– Я не считаю…

Он наставил палец ей в лицо.

– Вы чужачка. Вы не из нашего круга, но думаете, что можете прийти здесь и указывать нам, как управлять нашими школами.

– Я не хочу ничем управлять, мистер Винчестер. Ваши дети сами ко мне заявились.

– Они бы к вам не пришли, не выстави вы тот стенд в «Разбитом дымоходе», – напомнила Келли. – Я говорила с вами об этом. Я очень вежливо просила вас снять его, но вы отказались.

– А теперь мы обнаруживаем, что вы забили голову нашей дочери мерзостью, – вмешался Винчестер.

– Определите, что, по-вашему, мерзость, – раздался позади Тесс голос Норта.

Тесс позабыла о его присутствии. Он шагнул вперед с бодрствующей, завернутой в полотенце Рен на руках. В отличие от малышки, Норт выглядел разозленным.

– Я знаю, что такое мерзость, когда ее вижу, – огрызнулся Винчестер.

– А мерзость вы видите, когда смотрите на свою дочь? – возразил Норт.

Ситуация была достаточно сложной и без того, чтобы Норт усугублял ее, и Винчестер сделал угрожающий шаг вперед.

– Поверить не могу, что вы это сказали.

Тесс кинулась между ними. Ей хотелось бы, чтобы Норт замахнулся на напыщенного Брэда Винчестера, но только не с ребенком на руках.

– Мистер Винчестер, у меня многолетний опыт работы с женским здоровьем, и я могу вас заверить, что просто запретить детям что-то делать – не самая эффективная форма полового воспитания. Если не хотите, чтобы Ава приходила сюда, скажи ей об этом. Но я медсестра. – Была медсестрой. – С моей стороны этически безответственно отказывать кому-либо в информации, которая поддерживает их здоровье, и если эти дети появятся у моей двери с вопросами, я отвечу им.

Даже для ее собственных ушей это звучало высокопарно, но она все-таки была права.

Мускул на челюсти Норта дернулся.

– Настоятельно рекомендую вам не вставать между этой женщиной и ее этикой. Совершенно несгибаемая особа.

Винчестер не любил, когда ему бросали вызов.

– А как насчет вашей этики, мистер Норт? Жить с женщиной, убившей вашу жену.

– Я думаю, вам пора уходить, – сказал Иен с холодным достоинством.

Иен, может, и не испугался, зато Тесс струхнула. Как, похоже, и Келли.

– Брэд…

Она взяла мужа за руку, но тот вырвал ее.

– Месяца не прошло, как мать этого ребенка умерла, а вы двое уже живете вместе. Может быть, шерифу нужно тщательней разобраться, что именно здесь произошло.

У Тесс перехватило дыхание, но Норт и ухом не повел.

– Да пожалуйста.

– Вас предупредили.

Винчестер схватил жену и потащил к двери. У Келли подвернулся каблук, и она бы упала, если бы муж не держал ее за руку так крепко.

Хлопок двери напугал Рен, и она замолотила ручками.

– Что ж, – сказал Норт, – это было весело.

Тесс ждала, что он скажет, мол, я же вас предупреждал. Когда он не доставил себе такого удовольствия, она высказалась сама:

– Знаю, что именно об этом вы меня предупреждали.

– Забудьте. Он просто осел.

– Облеченный властью. Хоть я и права, это не означает, что я должна кому-то указывать, как растить их детей.

– Вот почему вам нужно сделать большой шаг назад.

– Слухи о Бьянке... О нас.

– Кучка мелких глупцов. Вы знаете, что меня действительно беспокоит?

– Без понятия.

– Тот факт, что этот ваш маленький сгусток радости всего меня описал.

Он протянул ей Рен. Разумеется, на его рубашке красовалось влажное пятно.

Тесс забрала у него завернутого в полотенце ребенка.

– Так держать, Птичка.

Уголок рта Норта скривился. Он подошел к лестнице, но остановился на полпути и снова посмотрел на Тесс.

– Насчет вчерашнего позирования… Вы хорошая натурщица.

В ней забурлила целая гамма чувств. Тесс прибегла к острой шутке, чтобы развеять их.

– Да, Леонардо да Винчи говорил мне то же самое, но платил куда лучше.

Она подумала, что это чертовски находчиво, но Норт даже не улыбнулся. Вместо этого он сказал:

– У вас интересное лицо.

– К нему прилагается и тело.

«Заткнись. Если не можешь ничего лучше придумать, держи свой глупый рот на замке!»

– Хорошее тело, - сухо уточнил он.

– Лучше его было бы поменьше.

– Удивительно, насколько заблуждаетесь вы, женщины.

И исчез наверху.

Тесс нужно было подумать о своем будущем. Убраться из школы. Начать новую карьеру. Она сосредоточилась на простейшей из своих проблем и позвонила человеку, который должен был разобраться с ее печью.

– Еще не отправлено, мэм, – сообщил он ей. – Там забастовка. Я дам вам знать, когда она прибудет.

Следующие несколько дней она работала утренними сменами в «Разбитом дымоходе», пока Хизер сидела с Рен. За исключением компании мужчин, которым, казалось, нравилось с ней перекидываться словечками, атмосфера стала еще прохладнее. Лишь несколько клиентов откровенно спрашивали о смерти Бьянки, но она чувствовала, как остальные судачат за ее спиной. Одним из клиентов, который не избегал Тесс, был Арти, никотиновый наркоман. В новой фуражке дальнобойщика он забрел в конце ее смены.

– Черт, Тесс. Когда ты снова начала работать?

– Сегодня утром. Но Мишель заступит через полчаса, если хочешь сигарет. Надеюсь, что нет. Серьезно, Арти. Советую отказаться от этой отравы.

– Может быть. Я не знаю. – Он прислонился к стойке. – Мы с моей девушкой расстались.

– Жаль слышать.

– Да уж. Она решила, что я для нее недостаточно хорош.

– Тогда я думаю, что разрыв ваш не такое уж плохое дело.

– Вот и я себе это постоянно повторяю. Все-таки… Блин, она была такой горячей. – Он оперся локтем о стеклянную поверхность прямо над пончиками «Лонг Джонс». – Так хочешь пойти куда-нибудь сегодня вечером?

– Не могу. Я не встречаюсь с курильщиками.

– Может, я брошу.

– Сначала брось, тогда и поговорим.

– Блин, Тесс. Ну почему ты такая?

Саванна бросила на Тесс злобный взгляд от барного блендера, где ей потребовалась целая вечность, чтобы развернуть стопку чашек.

– Должно быть, приятно развлекаться, флиртуя с мужиками, пока я тут надрываю свою задницу.

Тесс была благодарна за предлог, чтобы прекратить разговор с Арти, поэтому она не стала указывать, что Саванна провела большую часть утра, болтая по мобильному телефону.

Тесс вернулась в школу незадолго до полудня, в то же время, когда Норт спустился по горной тропе. Он вынул Рен из автокресла, не дожидаясь, пока это сделает Тесс. Хотя он не общался с Рен, как Тесс, – без сюсюканья или смешных рожиц – он, похоже, больше не боялся прикасаться к малышке.

– Тяжелый день в офисе? – спросил Норт.

– Кортни Гувер – она работает в одном из дешевых отелей, но ее настоящая работа – строить из себя королеву Инстаграма. Она все еще меня ненавидит. Не знаю почему. А люди, которые раньше были дружелюбны, смотрят на меня, как на серийного убийцу. Я знаю почему. К счастью, Ава Винчестер и ее компания были в школе во время моей смены, поэтому никто не задавал мне вопросов об ароматизированных презервативах или минете.