ГЛАВА 10

Не стоило Тесс так долго откладывать стирку: джинсы и футболка с пятнами от кофе уж точно не внушали доверия, а ей необходимо было предстать самой что ни на есть компетентной профессиональной няней. Пытаясь подавить панику, она вытащила последнюю чистую одежку Рен и поспешила вниз.

Норт выходил из кухни с бутербродом в руке.

– Переоденьте ее! – Тесс сунула ему малышку и, не заморачиваясь с курткой, побежала к хижине.

Через передние окна струился солнечный свет, когда Тесс вошла внутрь. Она помнила, что оставила шторы закрытыми, чтобы случайные посторонние ненароком не заглянули в пустой дом. Была уверена, что оставила окна зашторенными. Кажется, уверена. Или нет.

Тесс бросилась наверх и схватила свои лучшие темные брюки, простой белый пуловер и серый кардиган до бедер. Просто. Профессионально. Собрала в хвост волосы и постаралась скрепить свободную копну в нечто похожее на пучок. Точно Мэри, гребаная Поппинс. Книжная версия, а не киношная.

Потом, запыхавшись, вернулась в школу. На улице не было припарковано какой-либо незнакомой машины, поэтому еще имелось время прибрать весь раскиданный вокруг детский беспорядок, но как только Тесс вошла внутрь, из кухни появился Норт с объявлением, что Рен вырвало.

Она бросилась к малышке.

– Ну, давай, Птичка! Иди сюда.

– Она, кажется, не любит людей.

Тесс схватила Рен и снова начала подниматься по лестнице, только чтобы услышать, как к дому подъезжает машина:

– Дерьмо.

– Ш-ш-ш. Ш-ш-ш. Не при ребенке.

Не обращая на него внимания, она развернулась и побежала вниз, чтобы добраться до бумажных полотенец на кухне.

– В этом наряде вы похожи на тюремную охранницу, – крикнул ей вслед Норт.

– От вас никакого толку! – рявкнула Тесс.

– Да вы расслабьтесь, ладно?

– Не смейте говорить мне расслабиться! – крикнула она.

Раздался стук. Волки были у дверей.

– Черт, дерьмо, дерьмо.

Тесс кинулась в спешке к раковине.

Норт просунул голову в кухню.

– Оставайтесь здесь, пока достаточно не успокоитесь, чтобы перестать вести себя как идиотка. Это приказ.

Она схватилась за край стойки и заставила себя дышать. От Рен пахло кислым молоком. Тесс схватила бумажное полотенце, намочила его и давай стараться ее вымыть.

Рен смотрела на нее большими темно-синими глазами. Ее ротик задрожал. Наморщился лобик.

– Нет! – прошептала Тесс. – Нет, милая, нет. Пожалуйста. Только не плачь.

Тесс прислонила малышку к плечу и стала покачивать, как иногда успокаивала ее по ночам.

– Я когда-нибудь чего-нибудь тебя просила? Просила? – шептала она в пушистую макушку. – Разве что кроме ночи? – Она услышала голоса в гостиной. Норт их впустил. Тельце Рен напряглось, а ее хныканье стало громче. – Не сейчас. Пожалуйста, не сейчас...

Малышка испустила вопль, от которого задребезжали стекла.

В кухню ворвалась женщина. Ей наверно стукнуло все шестьдесят, но выглядела она моложе. Теплые светлые блики сияли на ее длинном бобе. Идеальный макияж – ни слишком мало, ни слишком много. На ней ладно сидели скроенные белые брюки с четким рисунком из черных ракушек, массивное ожерелье из серебра и черного янтаря и молодежная джинсовая куртка. Хотя она не была высокой, трехдюймовые каблуки на плетеных босоножках-ботинках существенно прибавляли ей роста.

– Это она? – Вопрос был риторическим, потому что женщина уже протянула вперед руки, готовая вырвать вопящего ребенка из рук Тесс. – О, милая...

Это Тесс было разрешено называть Рен «милой», а не этому стройному жалкому оправданию звания бабушки, одетому как подросток. Где седые кудряшки, мягкая грудь, запах печенья? Эта изящная "новая операционная система" служила оскорблением всех милых бабушек.

– Можно мне ее подержать? – спросила женщина.

«Нет, нельзя!»

– Она сейчас немного расстроена. – Тесс прижала ребенка крепче.

– Конечно.

Рен заметил новое лицо и сразу же перестал плакать. Ах ты маленькая предательница!

Глаза женщины наполнились слезами.

– Она точь-в-точь как Саймон на детских фотографиях. – Через нижние накрашенные ресницы полился мини-водопад слез. – Те же глаза. Тот же ротик.

Следом появился мужчина. С гладко выбритой челюстью, вьющимися волосами цвета соли с перцем и в опрятной одежде он выглядел так, будто пришел прямо с поля для гольфа.

– Джефф Деннинг, – нарочито дружелюбно кивнув, представился он Тесс. – Вы уже познакомились с моей женой, Дайаной. А кто это у нас здесь?

– Ее зовут Рен, – сказала Тесс, хотя никто из них, похоже, ее не слушал.

Еще одна слеза скатилась по щеке степфордской бабушки.

– Посмотри на нее, Джефф. Она похожа на Саймона. И ее нос. Это же твой нос.

– Не пожелаю ей обзавестись моим носом, – отозвался тот с улыбкой.

– У тебя отличный нос.

Его жена не сводила глаз с малышки.

Только самый презренный человек откажется отдать Рен этим двум молодым, атлетичным, влюбленным бабушке и дедушке. Тесс крепче сжала Птичку.

Знакомые руки подхватили ребенка.

– Я уверен, что вы хотите ее обнять.

Норт передал Рен в объятия Дайаны.

Тесс ненавидела их. Ненавидел его. Все, что он хотел сделать с самого начала, – это избавиться от Рен. Эти двое могли быть торговцами людьми, и он бы выдал ее. Ладно, может быть, не торговцы людьми, но дело в том, что ему было все равно. В отличие от Тесс. Даже не близко.

Рен уютно устроилась в объятиях бабушки, перестав возиться, и казалась полностью довольной. Дайана всхлипнула, кончик ее носа начал краснеть.

– Мы этого не ожидали. Саймон – наш единственный ребенок, и он был непреклонен в отношении того, что никогда не женится и не заведет детей.

– Одно из двух он точно сделал, – пробормотала Тесс.

Норт схватил ее за руку и повел к двери.

– Почему бы нам не пойти в гостиную, где всем будет удобнее?

– Я не отдам ее им, – прошипела Тесс так, что только он мог слышать.

Норт предупреждающе сжал ей руку.

Позади них Джефф не отставал от жены.

– Ты собираешься целый день не выпускать из рук этого ребенка?

– Да, собираюсь. Ты же знаешь, как давно я мечтала о внуке. Твой черед не настанет, пока я не скажу.

Обмен нежностями, который лучше всего удается парам, состоящим в долгом браке.

Дайана подошла к окну. Рен заворожило ее сверкающее серебром массивное ожерелье.

– Посмотри на ее ручки, - сказала Дайана. - Готова поспорить, она станет пловцом, как Саймон.

Тесс услышала как загукала Рен, словно ей не терпелось прыгнуть в бассейн. Просто отстой.

Джефф подошел к своей жене, но повернулся, чтобы объяснить:

– Саймон был в очень сильной команде по плаванию в старшей школе.

Браво ему.

Норт, должно быть, читал мысли Тесс, потому что ущипнул ее. Вот же поганец! Он ее ущипнул!

– Мы еще не смогли связаться с Саймоном, – сообщила Дайана, – но теперь, когда мы ее увидели, нет никаких сомнений в том, что она наша.

Тесс ощетинилась.

– Будут большие сложности. Крайне запутанная ситуация. Юридически, мистер Норт – отец Рен. В ее свидетельстве о рождении указано его имя.

«Мистер» Норт нахмурился.

– Мы с этим разберемся.

Они не сказали ни слова о Бьянке, и Тесс была в ярости от обиды за нее. Похоже, они забыли, что у Рен умерла родная мать. Мать, которая любила бы ее. Заботилась бы о ней. Но образ матери, сидящей часами со спящим младенцем на руках, как-то не увязывался с Бьянкой. Было легче представить ее, сбегающую поесть суши и потерявшую по дороге дочь.

– Наверняка вы слышали, что Рен родилась на месяц раньше срока, – напомнила Тесс. – Для нее жизненно важно, чтобы о ней хорошо заботились. – Она стала подробно описывать все осложнения, с которыми сталкивались недоношенные дети, ни одно из которых на данный момент не грозило Рен. Когда достаточно напугала их, принялась приукрашивать свои профессиональные навыки, подчеркивая, что ухаживает за младенцами после родов, в отличие от того, чем в основном занималась, – помогала появиться им на свет. – Я думаю, все мы согласны с тем, что в обозримом будущем лучше оставить все как есть.

Норт косо на нее посмотрел.

– Что касается этого… – сказал Джефф. – Нам нужно поговорить с Саймоном, но он переезжает с места на место, и мы знаем, что он не в состоянии заботиться о ребенке.

Тесс затаила дыхание.

– Как бы мы ни любили нашего сына, – призналась Дайана, – сомневаюсь, что он когда-нибудь остепенится, поэтому, естественно, возьмем ее мы.

Ну конечно. Тесс с ходу обрела язык.

– Разве вы малость не староваты для этого? – Даже она знала, что зашла слишком далеко. – Не то чтобы кто-то из вас выглядит старым, – поспешно поправилась она. – Вы в прекрасной форме. Но с новорожденной... Вам будет сколько? Вам будет под девяносто, когда она станет подростком.

– Примерно семьдесят пять, – поправила Дайана.

– Да, но наверняка маленький ребенок помешает вашему образу жизни. Я вижу, что вы очень активные люди. Полагаю, любите путешествовать. Совершаете велосипедные прогулки. Играете в теннис. Участвуете в турнирах по шаффлборду. Уверена, вы любите делать многое, от чего вам придется отказаться.

– Мы знаем, что придется чем-то жертвовать, – сказала Дайана, – но она заслуживает постоянной заботы, и мы единственные, кто может ей это обеспечить.

– У вас есть другие варианты. Вы могли бы…

– Тесс, – поднялся на ноги Норт и увел ее за собой. – Давайте-ка прогуляемся и дадим им немного времени побыть наедине с Рен.

И практически вытащил ее на улицу.

– Прекратите меня тащить!

Он не послушался. Вместо этого силой увел ее от дома через поляну, где менее месяца назад приземлялся спасательный вертолет. Когда они оказались среди деревьев, вне поля зрения из дома, Норт к ней повернулся.

– Что, черт возьми, вы делаете?

– Я... переживаю и все.

Его рука сжала ей плечо.

– Вы не можете получить Рен, Тесс. Она не ваша.

– Я знаю. Вы думаете, я не знаю? Но... Я пообещала. Обещала у смертного одра присматривать за ней.

– Эти люди от нее без ума. Они бабушка и дедушка, о которых можно только мечтать. Чего же еще хотеть?