Глава 31

Пантера

Полпиццы спустя, мы вдвоем определенно утолили один голод вместе. Пицца была вкусной, сырной, а если добавить пару кружек пива, которыми мы ее запивали, то мы оба были счастливчиками.

Сегодняшний день был нереальным. Практически историческим момент, это уж точно. Было так много взлетов, что было трудно даже переварить все эмоции, которые сопровождали их. И все это из-за победы над моим отцом — самым результативным пилотом в программе ABMA.

Я чувствовал себя просто потрясающе, это было лучшее, что у меня было за последние годы. Но когда я посмотрел на три вещи, которые составили самый крутой день в моей жизни, я понял, что единственное, что всегда делало меня самым счастливым — полет, — теперь занимало последнее место в таблице лидеров. На самом деле, это почти не привлекло внимания, и только благодаря тому, чего это помогло мне достичь и на кого я смог произвести впечатление на этом пути. Мужчина, сидящий рядом со мной.

Разделить эту победу, этот невероятный момент с Соло было самой приятной частью сегодняшней победы, и как это произошло?

Я посмотрел через стол, чтобы увидеть, как он делает глоток пива, и задался вопросом, как отношения с ним превратились из быстрого траха во что-то особенное с тем, кто заставлял меня чувствовать себя таким... завершенным. И я впервые за всю свою жизнь почувствовал себя полноценным.

Конечно, сегодняшний полет был волнующим, и да, победа над моим отцом была моментом, который я никогда не забуду. Но там, где раньше полет был самой захватывающей частью моего дня, теперь я обнаружил, что что-то еще зовет меня, что-то более сильное, чем потребность в скорости.

— Эй? — сказал я, бросая кусочек корочки в коробку. Я был сыт. — Могу я спросить тебя кое о чем?

— Да, но может дашь мне секунду переварить, прежде чем ты станешь слишком требовательным?

Я откинулся на спинку стула и посмотрел на него.

— Я говорю серьезно.

— Я тоже.

Я потянулся к пустой пивной бутылке на столе и начал играть с этикеткой, гадая, как Соло воспримет мой следующий вопрос.

— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы заняться чем-то другим в своей жизни?

— Чем-то еще? Кроме полетов? — Соло потянулся за своим пивом и сделал глоток.

— Да. — Я кивнул. — Или, ты знаешь, кроме полетов на истребителях.

Нахмурившись, он поставил бутылку на стол.

— Честно? Нет. Я имею в виду, я бы предпочел не убивать никого при моей работе, но я не могу представить, чтобы не быть в воздухе. Это у меня в крови. Ты знаешь это, ты такой же.

Когда я отклеил половину этикетки со своей бутылки, Соло наклонился через стол и положил свою руку поверх моей, и когда я посмотрел на него, он сказал:

— Верно?

Я моргнул, глядя на него, раз, другой, и медленно кивнул.

— Ладно, что ж, это не показалось мне таким уж убедительным.

Я усмехнулся, но звук получился натянутым даже для моих собственных ушей.

— Я… Черт, я не знаю. Думаю, это просто мысли.

Пальцы Соло сжались вокруг моих.

— Почему бы тебе не попробовать снова? Но на этот раз будь честен.

Я судорожно вздохнул и подумал, насколько умно было признаться своему конкуренту, что любовь, которую ты когда-то испытывал к полетам, была заменена. Я также задавался вопросом, насколько умно было признать, что это было заменено любовью к тому, кто сидит передо мной.

Боже, это было безумие. Я учился всю свою жизнь, чтобы попасть туда, где я сейчас нахожусь. Это было то, чего я всегда хотел. Черт возьми, я только что перехитрил своего отца. И все же пара красивых карих глаз и дерзкий рот сумели затмить все это.

— Грант?

Я отбросил эти мысли в сторону и попытался вспомнить, к чему я клонил.

— Прости. Я просто погружен в свои мысли, вот и все.

— Не извиняйся. У тебя было довольно напряженное время. — Соло поднялся на ноги, моя рука все еще была в его, а затем прислонился к столу рядом со мной. — Тебе не только пришлось соревноваться с такими крутыми пилотами, как я, но и все инструкторы следили за тобой, как ястребы, из-за твоего отца. Не говоря уже о том, что твой отец приехал сюда, чтобы проверить и выступить против тебя. Дерьмо. И как будто этого было недостаточно, добавь к этому катапультирование с высоты нескольких тысяч футов и падение на землю, и да, я почти уверен, что у меня тоже все в порядке с головой.

Я нерешительно улыбнулся и кивнул.

— Да, думаю, из-за этого я много думал в последнее время.

— О чем?

— Обо всем. Другие варианты, я полагаю. Я всегда любил летать, но...

Соло ничего не сказал, пока я сидел, пытаясь привести в порядок свои мысли, и от моего внимания не ускользнуло то, как он медленно поглаживал большим пальцем тыльную сторону моей ладони. Это успокаивало, придавало сил, и я даже не был уверен, что он знал, что делает это.

— Я не уверен, что мне это больше нравится.

Большой палец на моей руке остановился, и Соло взял меня за подбородок и поднял мое лицо к своему.

— Ты имеешь в виду летающие реактивные самолеты.

— Да. Полеты на истребителях.

Глаза Соло сузились.

— Как давно ты чувствуешь это?

Я пожал плечами, никогда в жизни не чувствовал себя более уязвимым. Это был первый раз, когда я высказал эту мысль вслух, и я просто надеялся, что не пожалею об этом.

— Большую часть моей жизни, на самом деле. Я люблю самолеты, я люблю быть в воздухе, но с моим отцом… это казалось единственным вариантом.

— Это неправда.

— Ты знаком с моим отцом?

— Да, на самом деле, пару раз мы разговаривали. Однажды я был в одних боксерских трусах, помнишь?

Это заставило меня рассмеяться.

— Послушай, у тебя был важный день, и я уверен, что сейчас ты испытываешь много эмоций. Но нет никакого правила, гласящего, что только потому, что твой отец делает что-то, ты тоже должен это делать. Если бы это было так, я бы готовил карнитас в старом ресторане моего отца (прим. мексиканское блюдо из свинины). Но ты видишь, где я?

Черт возьми. Я улыбнулся ему, и когда он улыбнулся в ответ, мое сердце забилось немного быстрее. Я испытал тот порыв, то чувство, которое в прошлом я приписывал только полетам. Но вот это было в тишине моей комнаты, когда я смотрел на великолепное лицо Соло.

— Ты можешь делать все, что захочешь. — Соло взял мое лицо в обе руки и поцеловал в губы, и пока я смаковал вкус, упивался его близостью, я задавался вопросом, смогу ли я когда-нибудь вернуться в то время, когда его не было рядом.

— Хотел бы я, чтобы это было так просто, — сказал я. — Я просто так устал играть по чужим правилам. Моего отца, инструкторов, военно-морского флота. Такое чувство, что я всю свою жизнь ходил по струнке, и даже став взрослым, я все еще выполняю приказы. Как этот бал, на который мы все должны пойти.

Когда Соло коротко кивнул, я поморщился.

— Я чертовски ненавижу то, что не могу пойти с тобой. Но там будет мой отец, и, ну...

— Я понимаю. Поверь мне, — сказал он, выпрямляясь во весь рост. — Это совсем другая история. Но мы говорим о твоей карьере, Грант. О полетах. И если ты больше не хочешь этого делать, то тебе и не нужно. Это твое решение, и ты единственный, кто может его принять.

Я медленно отодвинулся от стола и поднялся на ноги, слова Соло повторялись в моей голове. Когда я стоял там лицом к лицу с человеком, которого сначала считал своим соперником, было умопомрачительно примирить его с тем, что теперь он мой спасательный круг.

Соло был рядом в один из самых травмирующих моментов моей жизни, и сейчас, когда я стоял там, открытый и уязвимый, я понял, что он был рядом в один из моих самых монументальных моментов — самопознания.

Большинство людей пришли в ABMA, чтобы доказать, что они лучшие в мире в работе, с которой может справиться лишь несколько людей. Проблема была в том, что теперь, когда я знал, какого это, я больше не хотел этого.