Не лучше ли было бы пойти вперед и устроить им засаду здесь? - напряженно размышлял Дворак. - Мы в пяти милях от места поворота Сэма. Если бы мы прижали их здесь, помешало бы это им последовать за ним поближе к хижине? Но, с другой стороны, мы понятия не имеем, сколько там этих ублюдков. Если уж на то пошло, если они даже не заметят нас, если они просто проедут мимо, тогда...
Машины патруля снова хорошо сомкнулись, - решил старший командир отделения Лейфейр, наблюдая в зеркало за фарами двух других машин. - Еще двенадцатая часть дня или около того, и они могли бы развернуться и отправиться обратно на свою домашнюю базу в человеческом городе Олд-Форт... не то чтобы он с нетерпением ждал этого ужасного участка человеческой "межштатной автомагистрали" между тамошним городом и Блэк-Маунтин. Единственной хорошей вещью в Олд-Форт-Маунтин было то, что на этот раз они спустятся по ней вниз, хотя в такую погоду у этого были свои недостатки.
- Кейнхарн, у всей этой проклятой планеты есть свои недостатки! - проворчал он себе под нос.
Его звали Джеймисон Снелгроув. Он был тридцатишестилетним адвокатом, которого до прихода шонгейри ждала многообещающая карьера, а его жена Мелани была беременна их вторым ребенком.
Ни один из них не хотел кошмара, который окутал их мир за последние три с половиной месяца, и они сделали все возможное, чтобы переждать шторм на ферме родителей Мелани в Северной Каролине. Они неплохо справлялись - не все были сыты, и никто из них с нетерпением не ждал наступающей зимы, но они справлялись.
Во всяком случае, до тех пор, пока у Мелани не начались преждевременные роды.
Телефоны, конечно, были отключены, а ближайший врач, о котором они знали, находился в Бриварде, так что оставалось только одно. К счастью, они запаслись бензином именно на такой случай.
Вот так Джеймисон и Мелани Снелгроув выехали с Ханна-Форд-роуд на шоссе US-64, всего на три минуты отставая от колонны беженцев, и как раз в тот момент, когда патруль старшего командира отделения Лейфейра спустился по нему со стороны Бриварда, направляясь на юг по северной полосе.
- Черт! - зашипел Роб Уилсон, увидев пикап, вылетевший с Ханна-Форд-роуд с такой скоростью, что его занесло на мокром асфальте, когда водитель повернул на север.
- Успокойся! - ответил Дворак. Он поднял крышки линз на прицеле своей винтовки и вглядывался через него в фары, которые только что появились к северу от их позиции. - Возможно, это лучшее, что могло случиться. Если патруль остановит этих людей, и у них будет законная причина быть здесь, это задержит щенков достаточно надолго, чтобы Сэм смог полностью убрать своих людей с глаз долой.
- Да, мы можем надеяться, - пробормотал Уилсон.
Старший командир отделения Лейфейр моргнул, увидев внезапно появившиеся перед ним фары. Они направлялись прямо на него, и у них была та особая бело-голубая интенсивность, которая присуща только человеческим фарам. Однако это был первый раз, когда он увидел человеческую машину на своем маршруте патрулирования за последние пять дней, и он почувствовал, что его распирает от любопытства.
Вероятно, один из официальных автомобилей местного правительства, - подумал он. - Ни у кого другого не было бы топлива, чтобы быть здесь.
- Джимми! - закричала Мелани Снелгроув, увидев свет трех фар, внезапно выехавших прямо на них с их стороны дороги. Цвет ей не понравился, а затем ее глаза расширились еще больше, когда она разглядела плохо различимые силуэты за ними. Она никогда не видела ничего подобного им, и она знала - без вопросов или сомнений - что это были грузовики, созданные не человеком.
Джеймисон тоже их видел. Он смотрел на них в течение половины удара сердца, затем повернул голову в сторону своей жены. Мелани побелела от страха, схватившись руками за живот, когда по ней пробежала еще одна из тех ужасающих, преждевременных схваток.
Полсотни хаотичных фрагментов мыслей промелькнули в мозгу Джеймисона. Ни у одной из них не было времени по-настоящему зафиксироваться, стать полностью продуманной. Они были обрывками. Его перепуганная жена. Их нерожденный ребенок. Дождь барабанил по лобовому стеклу и боковым стеклам пикапа. Неопределенность того, как отреагируют инопланетяне. Жужжание горячего воздуха через отверстия вентиляции. Страх за то, что может случиться с Мелани. Страх, что даже если бы у пришельцев не было враждебных намерений, они задержали бы его, не дали бы ему вовремя добраться до доктора. Щелкающий звук дворников на лобовом стекле. Сообщения и слухи о столкновениях с шонгейри. Шины пикапа зашипели на мокром асфальте, когда они несли его к инопланетным машинам...
Все это мелькало, стрекотало и бормотало в его мозгу, а руки действовали без команды. Он резко вывернул руль влево, нажал на педаль газа и отчаянно ускорился на юг, подальше от приближающегося патруля.
Лейфейр резко выпрямился на своем сиденье, когда человеческая машина внезапно развернулась. Она ускорилась поразительно быстро, уносясь прочь от него, как "Крыло смерти" с горящим хвостом. Он слышал, что абсурдно мощные человеческие транспортные средства имели лучшие показатели ускорения, чем что-либо, кроме танков, но это был первый раз, когда он действительно видел это продемонстрированным. Все еще...
- За ними! - рявкнул он своему водителю.
- Блядь, блядь, блядь! - зарычал Уилсон, когда пикап резко развернулся.
Он понятия не имел, почему водитель этого транспортного средства решил скрыться. Возможно, у этого идиота была совершенно веская причина - причина, которую даже Роб Уилсон одобрил бы или, по крайней мере, посочувствовал бы, если бы только знал, в чем она заключалась. Но в этот момент единственное, о чем Уилсон мог думать, был тот убегающий пикап, ведущий патруль шонгейри прямо к конвою Сэма Митчелла.
- Ч..? - начал он, но оглушительный выстрел из винтовки его шурина ответил на вопрос еще до того, как он его задал.
Дейв Дворак потратил часы на изучение схем и эскизов - даже нескольких цифровых фотографий - транспортных средств шонгейри. На большинстве фотографий были видны только проезжающие мимо автомобили, и даже те, на которых они были припаркованы и неподвижны, обычно делались с достаточно большого расстояния, чтобы было видно значительно меньше деталей, чем он предпочел бы. Однако диаграммы очень помогли, и с их помощью он четко определил в своем сознании, где, скорее всего, находится водитель любого данного транспортного средства. Более того, одна из схем, которые принес ему Сэм Митчелл, дала ему подробное представление о том, где шонгейри хранили рации, а сейчас расстояние составляло едва ли сто пятьдесят ярдов.
Уголком своего мозга он уже отметил, что эти грузовики, казалось, были покрыты чем-то, чего он раньше не видел. Вероятно, это была импровизированная броня, которую ему описали Митчелл и Вардри. Если так, то вряд ли это остановило бы одну из больших пуль Барретт, но это могло бы создать проблему для более легких пуль Уилсона калибра .308.
Разберись с этим, когда доберешься туда, - подсказал ему тот же самый уголок его мозга. Открытая передняя крышка объектива обеспечивала его зрению некоторую защиту от дождя. Тот факт, что дождь шел справа сзади, а не прямо на него, помог еще больше. Через лобовое стекло он мог только разглядеть темную, размытую, расплывчатую фигуру там, где, согласно диаграммам, должен был находиться водитель, и отдача большой ревущей винтовки стала для него неожиданностью, именно такой, какой она и должна была быть.
"БТР" Лейфейра только начал разгоняться, когда пуля массой 647 гран разнесла на осколки кусок лобового стекла размером с голову, превратив остальное в паутину трещин, а затем поразила его водителя чуть ниже центра груди.
Само по себе сотрясение мозга от того, что ты находишься так близко к такой большой пуле, летящей с такой скоростью, когда она ударяется обо что-то твердое, было бы достаточно сильным. Мелкодисперсные брызги крови и тканей, разлетевшиеся за ней, были еще хуже.
Глаза старшего командира отделения расширились от шока и недоверия, когда примерно половина общего запаса крови его водителя разлилась кругом, и этот шок быстро перерос во что-то гораздо худшее, поскольку автомобиль дико вильнул. Удар пули наполовину разрушил верхнюю часть туловища водителя, и импровизированный "БТР" отреагировал тем, что полностью потерял управление и резко повернул влево.
Хорошей новостью было то, что внезапная и насильственная кончина водителя отбросила все его тело назад, подальше от шонгейрского эквивалента педали газа, а также от рулевого управления. Внезапный поворот вкупе с резким исчезновением какого-либо давления на акселератор подсказал бортовому компьютеру грузовика, что что-то пошло не так. Это было простодушное устройство, но оно знало, что делать в таком случае. Оно автоматически нажало на тормоза, и бронированный грузовик начал быстро снижать скорость, прежде чем смог полностью съехать с шоссе на залитый дождем участок деревьев к востоку от дороги.
Это была хорошая новость. Плохая новость заключалась в том, что водитель второй патрульной машины из плоти и крови не успел среагировать, прежде чем она врезалась бортом в машину Лейфейра. В результате удара головной автомобиль, в конце концов, съехал с дороги и врезался в деревья. Это также связало их обоих вместе, и старший командир отделения услышал крики паники - и боли - от солдат, сбившихся в кучу в поисках тепла под тканевым чехлом грузового отсека.
Худшей новостью было то, что тот, кто только что убил его водителя, все еще стрелял из-за деревьев в трехстах урмах к югу и на западной стороне шоссе.