Ничего себе.

— Если бы не усилия Версии, мы могли бы и не узнать о зле, которое представляет собой Кумбр Аджи. Она — причина, что мы смогли вывести его на чистую воду, и причина, по которой я теперь могу рассказать о нем всем вам. Нам следует поблагодарить ее. Сегодня мы чтим тебя, Версия Денома. Доминион в большом долгу перед тобой.

Ората поклонилась. Позади нее Ресвен и Миралитт тоже поклонились.

Отец Пивора баловал своих детей. Он баловал их и занимался делом, где ужасная репутация была преимуществом. Он не мог позволить себе выглядеть слабым или страдать от неуважения. Если что-нибудь случится с его отпрыском, он отомстит. Это была просто хорошая сделка, и Ората только что показала ему, кто именно несет ответственность за падение его сына. Ората не просто бросила Версию под автобус. Она подняла автобус и уронила его на голову Версии.

Страх в широко открытых глазах Версии сказал мне, что она точно поняла, что произошло.

Голос Косандиона эхом разнесся по арене.

— Кумбр Аджи ар' Мутерзен.

Я развернула каменную колонну, так чтобы Пивор оказался лицом к трону.

— Вы хотите что-нибудь сказать? — спросил Косандион.

Пивор ухмыльнулся, и на этот раз это выглядело безумно.

— Отвали, ты, тупой придурок. Хочешь кусочек меня, будь мужчиной и получи его сам.

Лицо Косандиона было ледяным, будто вырезанным из айсберга.

— Кумбр Аджи ар' Мутерзен, настоящим вы исключены из отбора. Ваш спонсор дисквалифицирован. Их просьбы не будут удовлетворены.

— Я имею, что сказать, — взвизгнул ужасный убийца.

Косандион кивнул.

Я переместила свет на секцию клюв-убийц и сдвинула столб Пивора к ней, но достаточно далеко, чтобы тот оставался вне досягаемости. Поднялась самая большая птица. Она была огромной с ржаво-малиновым оперением. Ее огромный клюв мог расколоть бедренную кость коровы пополам. Я видела, как такое происходило, потому что Орро подавал им бычьи кости, когда они хотели перекусить.

Лидер клюв-убийц сделала шаг вперед и ступила на ограждение, граничащее с их секцией. Зловещие шпоры на ее ногах были обшиты острым, как бритва, металлом, и они блестели в свете арены. Ее когти схватили камень и сжали, кроша его. Она уставилась на Пивора немигающим взглядом хищника.

— Пират, возвращайся к своему отцу и передай ему мое послание. Ваши черепа мягкие. Ваши мозги восхитительны. Ждите нас.

Она открыла клюв и издала оглушительный крик. Каждое перышко на ее теле встало торчком. Пивор был в тридцати футах от нее, но и он дернулся назад на своем месте.

— Доминион признает клятву мести, — сказал Косандион. — Мы не питаем к клювам-убийцам никакой злобы и считаем их невиновными в этом деле.

— Сражайся со мной, ты, гребаный урод! — взвыл Пивор, крутясь на своем сиденье. — Сразись со мной!

— К сожалению, у кое-кого есть приоритет в этом деле, — сказал Косандион. — Хранитель, мы закончили.

Шон поднял руку, и его голос, тихий, но услышанный каждым существом, зашептал по арене.

— Ваше приглашение аннулируется.

Архитектура гостиницы сложилась над дверным проемом, вращаясь и рушась, и дверь бросилась на нас, широко распахиваясь, открывая солнечный свет Баха-чар. Корни гостинцы высыпались с потолка, сдернули Пивора с кресла и вышвырнули в дверь. Она захлопнулась.

На экране включается трансляция, как на большие каменные плиты переулка приземляется Пивор. Он перекатывается, останавливается, сплевывает грязь и встает, задрав подбородок. Он поправляет одежду…

С верхнего балкона прыгает знакомая женщина, закутанная в шаль. Он косится на нее.

Она откидывает шаль, обнажив еле заметные очертания чешуи на лице.

— Помнишь меня, Кумбр Аджи?

Он смеется.

— Ты обезглавил моего отца. — Длинные оранжевые лезвия скользнули ей в руку из складок шали.

— Ты до смерти заморил мою мать голодом. — Она направляется к нему.

— Ты убил мою сестру.

Он продолжает смеяться.

— Ты надругался над моим телом.

— И наслаждался этим, — говорит он.

— Сегодня день, когда я очищу душу от этого кровавого долга.

— Дерзай!

Она бросается на него. Он невероятно быстро для человека отпрыгивает в сторону, и замахивается на нее. Она уворачивается и кулак Пивора ударяет в стену здания, расколов камень. Это объясняет, почему он хотел сразиться с Косандионом.

Он стряхивает пыль с руки и усмехается.

— Давай! Я жду! Давай, давай…

Она скользит к нему со смертельной грацией и закручивает меч над его левым предплечьем. Пивор ничего не осознает, пока его кулак не соскальзывает с руки и не падает на землю. Он ревет и бросается на нее.

Ему потребовалось почти две минуты, чтобы умереть. Она выкрасила переулок его кровью, отрезая от него кусочек за кусочком, и когда все было сделано, она голыми руками выколола ему глаза, отрезала голову, накинула на свое лицо шаль и ушла, растворившись в потоке покупателей на оживленной улице.

Почетный караул Версии как один развернулся и покинул платформу, направляясь мимо меня по мосту к порталу. Она посмотрела им вслед, посмотрела на Косандиона, затем снова на экран, где останки Пивора усеивали переулок. Отчаяние исказило ее лицо. Она почти бегом направилась к мосту. Никто, кроме меня, не обращал на нее никакого внимания. Не было никакой необходимости арестовывать ее или предъявлять ей какие-либо обвинения. Она была ходячим мертвецом.

Версия увидела меня и сглотнула.

— Я хочу комнату.

— У нас нет свободных мест.

Она развернулась и недоверчиво махнула рукой в сторону арены.

— Мы под завязку, леди Денома. — Я указала на портал. — Пожалуйста, возвращайтесь в Доминион.

Она сжала руки и побежала к порталу. Зеленое свечение поглотило ее.

Скатертью дорога.

Я воспользовалась моментом, чтобы насладиться чистым воздухом, и повернулась к арене. Нам нужно было попрощаться с клювами-убийцами, вернуть всех остальных в их комнаты и подготовиться к свиданию Косандиона сегодня днем. У него будет встреча один на один с Цианид, и я понятия не имела, как все пройдет.