Если Прайсен Ол был настоящим ученым, это делало его менее вероятным убийцей. Не исключено, но и не так вероятно. Прямо сейчас мои деньги были поставлены на Никати. Но была еще леди Вексин, которая обладала уникальным пониманием древней философии, «хорошо двигалась» и заслужила визит Калдении. И Элленда, которая теперь была раскрашена траурной краской, возможно, потому, что знала, что собирается убить Косандиона, и не переживет последствий. Кандидатам было обещано свидание с Сувереном один на один, но это не было гарантией. Кандидат может быть исключен до того, как наступит его очередь на свидание. Элленда отставала в рейтинге, поэтому она нанесла траурную краску, зная, что Косандион поймет к чему это и отреагирует. Теперь у нее будет свидание и прекрасная возможность нацелиться на него…

Мы добрались до новых покоев, которые я только что создала. Я открыла дверь. Нас ожидала уютная комната, не слишком большая и не слишком маленькая, ее стены были увиты ветвями деревьев, предлагающими удобный насест. Три домика-гнезда выступали из стен треугольником вокруг центрального неглубокого бассейна. Среднее гнездо было больше остальных и украшено разноцветными камешками. Три окна, каждое с отдельным выступом, заливали комнату солнечным светом. Две другие, поменьше, комнаты разветвлялись в стороны, одна служила ванной, а другая — кабинетом.

— Прекрасно, — пробормотал Первый Ученый. Он махнул крыльями своим помощникам.

Они приблизились. Один из них осторожно вытащил несколько больших булавок из перьев Первого Ученого, другой схватил головной убор и сорвал его с головы Первого Ученого.

Старший ку-ко вздохнул с облегчением, сел на край бассейна и опустил свои когтистые лапы в воду. Его перья распушились, раздув его вдвое по сравнению с обычным обхватом.

Я открыла рот, чтобы пожелать ему приятного пребывания.

Гостиница зазвенела у меня в голове. Кто-то пытался открыть канал связи с Баха-чар.

Гостиница вывела для меня экран, и я ответила на звонок. Появилась женщина, закутанная в шаль, так что была видна лишь небольшая часть ее лица. Ее кожа была пестрой, цветовой узор, который обычно можно увидеть у пестрой собаки или черепаховой кошки, и усеяна крошечными ромбовидными выступами. Нет, не выступами, а тонкими чешуйками. Она явно принадлежала к человеческому типу, но я никогда не видела ничего подобного.

— Вы хранительница гостиницы? — прошептала она настойчивым голосом.

— Да.

— Суверен в опасности. Один из кандидатов не тот, за кого себя выдает. Встретимся у стеклянного ларька на Кривой улице. Я буду ждать полчаса. Никаких мужчин.

Экран потемнел.

Я ШЕСТВОВАЛА ПО ГОСТИНИЦЕ В ДОРОЖНОЙ МАНТИИ: невзрачной, серой, поношенной и слегка изодранной. Шон шагал рядом со мной, выглядя, как грозовая туча, готовая разразиться молнией.

— Это небезопасно.

— Я возьму с собой энергетический хлыст и метлу.

Метла, переделанная в посох для удобства переноски, была в чехле на липучке у меня за спиной. Энергетический хлыст был у меня на поясе под мантией. Сжатие его высвобождало нить длиной в семь футов, которая могла бы отделить человеческую голову от тела, мгновенно прижигая рану. Я практиковалась с ним, и я стала достаточно хороша, чтобы не нуждаться в перчатке, которую я обычно надевала для него. Перчатка была единственной вещью, которую хлыст не резал, но она также причиняла боль моей руке, когда я ее надевала.

Лицо Шона превратилось в суровую маску.

— Этого недостаточно. Я пойду вместо тебя.

— Ты придешь, и ничего не случится. Она сказала: «никаких мужчин».

— Меня не волнует, что она сказала.

— Я уже поняла.

— Ты здесь единственная женщина-хранительница. Если они хотят изолировать тебя, это идеальный способ сделать это. Пошлите женщину, которая притворяется испуганной, так чтобы ты никак не могла привести подкрепление.

— Я приведу подкрепление.

Дверь передо мной распахнулась, и я вышла на террасу, где Карат, Гастон и Дагоркун пили чай и смотрели, как Куки гоняется за желтой бабочкой в саду. Это было похоже на начало шутки. Рыцарь, воин и шпион заходят в бар…

— А вот и наши милые хозяева, — сказал Гастон. — О-о-о. Мне не нравятся эти выражения.

Два бойца насторожились, как акулы, почуявшие кровь в воде.

— Какие-то проблемы? — спросил Дагоркун. — Пожалуйста, пусть будут неприятности. Мне нужно выпустить наружу много накопившегося разочарования.

— Леди Карат, — сказала я. — Не хотели бы вы совершить короткую прогулку?

Глаза Карат сузились.

— Какого рода прогулка? Потребуется ли для этого заряженное оружие?

— Возможно.

Она вскочила.

— Поехали! Я возьму свой меч.

Карат нырнула внутрь, в общую комнату, и побежала в свои покои.

— Видишь? — спросила я Шона. — Подкрепление.

Он зарычал.

— Хорошо.

— Я буду протестовать! — прогрохотал Дагоркун.

— Прогулка для девочек, — сказала я ему. — Никаких мужчин.

— Я должен пойти, — крикнул Куки из сада.

Как, черт возьми, он вообще нас услышал?

— Куки, ты мужчина.

Куки улыбнулся в усы.

— Очень тихий, очень хитрый мужчина, которого никто не заметит.

В глазах Шона появился задумчивый огонек.

— Нет, — сказала я ему.

Карат вышла на террасу. На ней был длинный темный плащ, распахнутый спереди, вследствие чего виднелся массивный меч, пристегнутый к бедру. Она поплотнее запахнула плащ и подняла капюшон.

— Готова.

МЫ С КАРАТ СПЕШИЛИ ПО МНОГОЛЮДНЫМ УЛИЦАМ БАХА-ЧАРА. У НАС оставалось около пятнадцати минут.

— Почему Кривая улица? — проворчала Карат. — А она не могла выбрать что-нибудь поближе?

— Поймешь, когда мы туда доберемся.

Мы миновали еще один переулок, свернули в следующий и вышли на Кривую улицу. Это был не столько изгиб, сколько подкова с ответвляющимися с обеих сторон узкими переулками. Повсюду возвышались высокие здания с террасами, соединенные переходами, мостами и разноцветными парусиновыми тенями. Покупатели заполонили переулки.

— Поняла, — сказал Карат. — Это лабиринт.

— Да. Легко убежать и исчезнуть.

— Если она убежит, должна ли я преследовать ее?

— Нет. Мы пришли сюда с добрыми намерениями. Она скажет то, что должна сказать, или не скажет.

Стеклянный киоск находился посередине улицы, видимый издалека из-за высокой мачты, которая выступала из входа, возвышаясь над улицей под углом, как огромная удочка. С нее свисали стеклянные безделушки всех цветов и форм, украшения, колокольчики, призмы, подвесные вазы, сверкающие и переливающиеся на свету.

Мы остановились прямо под мачтой. Покупатели двигались мимо нас непрерывным потоком. На другой стороне улицы группа низкорослых волосатых существ, похожих на гибрид обезьяны и осла, с энтузиазмом торговалась с владельцем оружейного магазина, тачи, взбираясь друг на друга, чтобы удобнее визжать ему в лицо. Насекомоподобный тачи был удивительно терпелив к их глупости.

— За нами наблюдают, — сказала Карат.

Я тоже это почувствовала — сосредоточенный взгляд, изучающий нас с отчаянной интенсивностью.

Мгновения тянулись незаметно.

Пятно света упало на плащ Карат и скользнуло ко мне. Я подняла голову.

Здание, в котором размещался оружейный магазин, имело форму перевернутой буквы L. Его нижний этаж был самым широким. С правой стороны здание возвышалось на три этажа. Слева большая терраса на крыше простиралась от второго этажа до верха оставшегося первого этажа. Узкая каменная лестница, втиснутая между левым концом террасы и соседним зданием, являлась единственным выходом на террасу с улицы.

На этой террасе одинокая фигура, закутанная в шаль, стояла у каменных перил, держа в руке маленькое зеркальце.

— Мы приглашены, — сказала Карат. — Мы прошли проверку.

— Похоже на то.

Мы перешли улицу и подошли к узкой каменной лестнице. Терраса находилась в сорока футах над улицей, слишком далеко, чтобы перепрыгнуть. Если мы поднимемся туда, лестница будет единственным путем вниз.

Карат посмотрела на лестницу.

— Твоя сестра сообщила мне, что ты не боец. Если возникнут проблемы, прячься за мной.

— Спасибо тебе за это щедрое предложение.

— Это было не предложение.

Она действительно была лучшей подругой Мод. Они были совершенно одинаковыми.

Терраса была пуста, если не считать женщины с зеркальцем. Как и ожидалось, там было только два выхода: лестница, по которой мы поднялись, и дверь, ведущая на второй этаж оружейного магазина. Дверь была открыта, и что-то стояло прямо внутри, скрытое во мраке.

— Боевой дроид, — пробормотала Карат.

— Откуда знаешь? Слишком темно, чтобы что-то разглядеть.

— Я слышу запах смазки и охлаждающей жидкости.

Одним словом — вампиры.

Карат остановилась. Я тоже остановилась. Женщина некоторое время наблюдала за нами, затем подошла. Она двигалась очень тихо. Она подошла к нам на расстояние трех футов и протянула маленький планшет. На нем ухмылялось знакомое лицо. Стрижка была другой, одежда не соответствовала его нынешнему имиджу, а его улыбка была порочной, но сомнений не было.

— Его имя, его настоящее имя — Кумбр Аджи. Его отец правит бродячим флотом метеоритного пояса Мутерзен.

— Пират, — выплюнула Карат. — Ненавижу пиратов.

— Он вырос в роскоши, созданной за счет страданий многих других. Он безжалостный садист.

Женщина опустила капюшон. Крошечные чешуйки покрывали ее лицо. С ее большими темными глазами и тонкими чертами лица она слыла бы красавицей по любым стандартам. Большой шрам пересекал левую сторону ее лица, протянувшись по диагонали от носа к челюсти. Края шрама были красными и рваными. Еще один шрам охватывал ее шею, старый и толстый от многократных ран. Это был такой шрам, который могла бы получить собака, если бы натянула ошейник с шипами внутри.

— Я была изменена для него. Чтобы доставлять ему удовольствие. Весы — его фетиш. Он сделал это. — Она указала на шрам на своем лице. — И это. — Она указала на свою шею.