Глава пятая

Крессида

Это было после еще одной рюмки текилы, трех коктейлей (джин с тоником, что-то под названием «Московский мул», который был потрясающим, и мартини «Космо», который показался мне на вкус жидким сахаром, так что фу) и пива «Блю Бак» для меня и только одной рюмки и пива для Кинга.

Это было после того, как я четыре раза проиграла в бильярд, но надрала задницу в «Миссис Пакман», и после того, как я познакомилась с некоторыми завсегдатаями, все они были стариками, за исключением занудного рыжеволосого парня, работающего за компьютером, по необъяснимому имени Кёрнс.

В общем, это было после лучшего свидания и, возможно, лучшей ночи в моей жизни, и мы с Кингом возвращались в Энтранс, потому что было уже далеко за полночь, а на следующее утро у меня была школа.

Счастье, которое я испытывала, заставило меня отвлечься, поэтому мне потребовалось мгновение, чтобы отличить новый звук от порывов ветра, гула мотоцикла и все более громкой вибрации машин о тротуар по мере того, как они набирали высоту. Я не успела ничего понять, как они окружили нас.

Я задохнулась и еще теснее прижалась к Кингу, который злобно ругался себе под нос.

Байкеры были со всех сторон от нас, двое приблизились к нашему мотоциклу, так что мы были вынуждены затормозить.

Мои глаза пронеслись по хромированным, черным и кожаным мотоциклам, по бородатым лицам и татуированной коже. Скелетное лицо с печально известной нашивкой Мото-Клуба Падших смотрело на меня со всех сторон. Это было похоже на что-то из фильма ужасов.

Сразу же я поняла, что заслужила все ужасы, которые последуют дальше. Вот что я получила за риск.

— Не бойся, детка. Я съеду со следующей обочины. — позвал Кинг сквозь рев ветра и гул двигателей.

Я не пыталась ответить, как потому, что это было бы невозможно, так и потому, что мы уже начали съезжать с дороги.

Едва мы остановились, как Кинг осторожно снял меня с мотоцикла, не забывая о моем больном, неопытном теле.

— Я хочу, чтобы ты оставалась здесь и не говорила ни слова, хорошо? — пробормотал он, осторожно усаживая меня на мотоцикл.

— Хорошо. — прошептала я, устремив взгляд на небольшую группу мужчин в кожаной одежде, остановившихся рядом с нами.

— Эй — сказал он, зажав мой подбородок между пальцами так, что я была вынуждена посмотреть на него. — Здесь ничего не случится. Эти парни, они моя семья. Они видели меня с цыпочкой и, наверное, просто хотят поиздеваться надо мной за это. Не беспокойся. Просто позволь мне разобраться с этим в одиночку. Они не из тех людей, которых поймет кто-то вроде тебя.

Что-то промелькнуло на его лице, что-то очень похожее на сожаление, за которым быстро последовал стыд, но он отошел от меня прежде, чем я успела это расшифровать.

Несмотря на дискомфорт, я смотрела на его свободную, вальяжную походку с легким вожделением. Он что-то сказал невысокому, коренастому пожилому мужчине, одетому во все черное с копной белых волос, которые он распустил по всей голове. Они обнялись по-мужски, хлопнув друг друга кулаком по спине, а потом схватили друг друга за шею и сблизили лбы, о чем-то тихо переговариваясь.

Остальные парни держались в стороне, смеясь и перебрасываясь колкостями, с любопытством поглядывая на меня, но держась на расстоянии. Один из парней начал подходить, но рука Кинга согнулась и разжалась — тонкий знак, но наступающий мгновенно послушался.

Я заметила огромные белые, темно-зеленые и черные нашивки на спинах их курток и жилетов и попыталась проглотить свое опасение. Я была права все эти недели назад, когда решила, что Кинг был замешан в чем-то опасном на задней парковке «Бакалеи Мака». Он был членом Мото-Клуба Падших, преступной группировки, которая завладела рынком торговли марихуаной не только в Ванкувере, но и во всей провинции и большей части западной части Северной Америки.

Я была бы дурой, если бы связалась с таким человеком. С преступником. Потому что если Кинг был байкером в «Падших», то именно таким он и был. Я хотела немного оживления в своей жизни, смены Уильяма и нашего современного пригорода, но это не означало, что я была готова к полной анархии.

Я не могла смириться с тем, что еще один человек, которого я любила, попадет в тюрьму и выйдет оттуда настолько испорченным, что станет другим человеком. Я не могла заниматься посещениями, их эволюцией от принудительного веселья до неадекватного молчания и до ничего, потому что в конце концов, когда все стало совсем плохо, мой брат Лисандер отказался разрешить мне видеться с ним.

Мои глаза снова остановились на Кинге, я увидела, как он откинул голову назад и рассмеялся тем смехом, в который я влюбилась на парковке, тем смехом, который стал последним катализатором моего брака. Я едва знала этого человека, то, ради чего он работал, во что верил, чего желал, и все же он уже безвозвратно изменил мою жизнь.

Я опустила взгляд, когда он повернулся и жестом показал мне улыбку и подмигнул, очевидно, сказав что-то обо мне старшему байкеру. Я не хотела, чтобы они говорили обо мне. Я не хотела, чтобы эти разбойники знали мое имя. Я всю жизнь тренировалась быть хорошей девочкой, хорошей женой и женщиной, и я сказала себе, что не собираюсь бросать это ради красивого лица.

Я посмотрела сквозь волосы, чтобы увидеть, как Кинг снова смеется, и застонала.

Чертовски красивое лицо.

— Прости за это, детка. — сказал Кинг, когда его неуклюжие ботинки заполнили мое зрение.

Меня обеспокоило, насколько сексуальным показался мне вид этой мужественной обуви, так непохожей на мокасины моего мужа и туфли — лодочки Sperry.

— Детка? — Его пальцы нашли мой подбородок и подняли его так, что я посмотрела в его удивительные льдисто-голубые глаза. — Ты в порядке?

— Мне нужно, чтобы ты отвез меня домой. Это была ошибка.

Он слегка отпрянул назад, его рот опустился, большое тело стало рыхлым, а затем внезапно напряглось. Я смотрела, как он на мгновение закрыл глаза, как он втянул в себя укрепляющий дыхание воздух. Когда он снова открыл их, я была удивлена настороженностью его выражения.

— Что изменилось за последние три минуты?

Я заерзала, потому что не хотела показаться палкой в грязи, снобистским застанем, которым, очевидно, я была до глубины души.

— Ничего, просто у меня была минута, чтобы понять, что я ошиблась. Я даже не знаю тебя, а это, — я сделала неопределенный жест, — не я.

Его глаза сузились на меня. — Я думал, мы договорились, что лучший способ узнать друг друга — это когда ты сидишь на заднем сиденье моего мотоцикла? Я не отношусь к этому дерьму легкомысленно. На самом деле, я не просил цыпочку прокатиться со мной таким образом за всю свою гребаную жизнь. Так что я спрошу тебя снова, что, блять, изменилось за последние три минуты?

Мой взгляд нервно метнулся по байкерам, собравшимся за его плечом. Они все еще расслаблялись, некоторые из них курили сигареты и пахло травкой, двое из них спорили почти яростно, но потом разразились смехом.

Когда я перевела взгляд на Кинга, его глаза сверкали от ярости.

— Это Мото-Клуб.

Это был не вопрос, но я нерешительно кивнула.

— Я стараюсь не осуждать тебя, Кинг, честно. Просто я не такая женщина. Поверь мне, я бы хотела быть такой. Я всегда хотела быть такой женщиной, которая распускает волосы, танцует на столиках в барах и купается на пляже. Но я не такая. Я из тех женщин, которые уютно устроились с книгой перед камином, которые не водят машину ночью в дождь, потому что это небезопасно, которые даже никогда не выезжали за пределы страны.

Стыд пронесся сквозь меня как огонь, внезапно уничтожив мою уверенность и волю. Я почувствовала себя пустой и никчемной, когда снова посмотрела в его глаза, не боясь осуждения, которое я там нашла, потому что никто не чувствовал этого так глубоко, как я.

— Не то чтобы я не хотела делать это с тобой. — вздохнула я сквозь жжение слез в горле. — Я просто знаю, что не могу.

— Ты ничего обо мне не знаешь. Ты даже не знаешь, являюсь ли я частью той жизни, которой ты так чертовски боишься.

— А ты? — мягко спросила я.

Его челюсть сжалась.

— Да, но не в том смысле, в котором ты думаешь.

Я ждала, но он только уставился на меня, мышцы в его горле резко обозначились в гневе.

— Ты не дашь мне шанса, что бы я ни говорил, а?

Я шумно сглотнула, но ничего не сказала. По правде говоря, я хотела, чтобы он подтолкнул меня. Я хотела, чтобы он стал первым человеком в моей жизни, который бросил бы меня в глубокий тупик, вытащил бы меня со света в темноту и тени, чтобы показать мне, что там скрывается, научить меня играть с монстрами, а не бояться их.

Вместо этого моя дурацкая нижняя губа задрожала, и я прикусила ее, чтобы остановить дрожь.

Кинг пристально смотрел на меня в течение мгновения, а затем яростно выругался и провел пальцами по своим непокорным волосам.

— Пошел я на хуй за то, что копаюсь в какой-то цыпочке, у которой не хватает яиц, чтобы довести дело до конца.

Я вздрогнула, но он был прав.

— Я отвезу тебя домой.

По дороге в город он молчал. Искра между нами все еще была, и у меня было чувство, что она всегда будет там, как электрический гул в супермаркете, но она была затуманена.

Разочарование скатывалось с него, заставляя его тело напрягаться в моих руках.

Я прижалась лбом к спине его кожаной куртки, впервые заметив, что на ней нет нашивки Мото-Клуба Падших. Пока ветер проносился мимо нас, оставляя нас с байкером в странном пузыре изоляции среди темной канадской пустыни, было легко анализировать свои страхи.

Когда единственный раз, когда ты когда-либо отпускал себя и жил по-настоящему, привел к тому, что твой брат сел в тюрьму на пять лет, ты учишься держать свой импульс на коротком поводке. Единственный раз за прошедшие годы я дала волю своему внутреннему дикому ребенку в случайных, безуспешных попытках соблазнить Уильяма на темную сторону моей похоти. А теперь здесь был Кинг, который пытался вскрыть крышку моих консервативных ценностей и пожизненных приличий. Безрассудство еще никогда и никого не приводило к успеху. Будучи преподавателем, я любила исторические примеры: необдуманный поход Наполеона в Пруссию и депрессивное самоубийство Пикассо из-за недостатка художественного мастерства за несколько дней до первого признания критиков. Литературные поучительные истории также изобиловали: Ромео и Джульетта были самыми известными, но были и другие, Абеляр и Элоиза, и мой самый любимый - крестовый поход Сатаны против всемогущего Бога. Моя жизнь и учеба научили меня, что ничего хорошего не бывает от непредсказуемого, и я искренне верила, что, хотя я оставила Уильяма ради более захватывающего существования, встреча с таким человеком, как Кинг, только разрушит меня.