— Да, миледи. Видела, как она вошла в комнату для шитья.

Продолжая идти по заднему коридору в комнату для шитья, она обнаружила Мэгги, сидящую на подоконнике с иголкой в руке, а платье цвета шампанского, которое Кэтрин носила прошлой ночью, лежало у нее на коленях. Ее желудок сжался, когда она поняла, что Мэгги усердно работает над корсажем. Она вскочила, как только Кэтрин вошла, так как Кэтрин не часто спускалась сюда.

— Миледи. — Мэгги опустила подбородок, смущенная либо тем фактом, что платье было практически не поддающимся починке, либо осознанием того, что весь лиф был кем-то разорван.

— Пожалуйста, сядь, Мэгги.

Она так и сделала, все еще держа платье в одной руке, иголку в другой.

— Возможно, мне потребуется немного больше времени, чтобы исправить это, миледи, но…

— Перестань чинить это платье, — сказала она.

Мэгги остановилась.

— Миледи?

— Разорвите его на части и оставьте шелк себе, или продайте его модистке с выгодой. Я никогда больше не надену это платье.

Она не задавалась вопросом, почему. Причина была очевидна.

— С вами все в порядке, миледи? — спросила она, уставившись на свои колени, и светлая рука Кэтрин легла поверх ее более темной руки.

— Так и есть. Тебе не нужно беспокоиться обо мне. — Она сжала ее руку и отпустила. — Но есть кое-что, о чем я должна тебя попросить.

— Все, что вы пожелаете, миледи.

— Когда меня не будет в этом доме, я хочу, чтобы ты оставалась здесь, внизу, в помещении для прислуги.

— Но как насчет ухода за вашим гардеробом и…

— Когда я буду дома, ты можешь присматривать за ним. Когда меня не будет, оставайся здесь, внизу. Помогай готовить. Или ты можешь выполнять мои поручения модистке или сходи в какое-нибудь другое место за пределами этого дома. А ночью я хочу, чтобы ты запирала свою дверь на засов.

Ее круглое лицо склонилось к лицу Кэтрин, ее мягкий лоб нахмурился. Она была так молода. Ей еще не могло быть семнадцати. Эдмунд ощетинился при мысли о том, чтобы нанять такую молодую горничную в прошлом году, но все те, у кого она брала интервью в агентстве, были либо слишком холодными, либо слишком властными. Она никогда бы не стала проводить часы в день с кем-то из них.

Поэтому, когда на той неделе Кэтрин зашла к Мозли за новой шляпой и заметила эту дружелюбную девушку, усердно работающую над своим собственным творением, Кэтрин не могла не спросить, не согласится ли молодая девушка на эту должность. Мистеру Мосли было грустно видеть, как она уходит, но в то же время он был рад, что она займет высокое положение, которым он мог похвастаться перед всеми модницами, заглядывавшими в его галантерейный магазин. Теперь Кэтрин задавалась вопросом, оказала ли она бедной девочке медвежью услугу, приведя ее в этот дом. Тогда Клайд еще не показал своего истинного облика.

— Но почему, миледи? — спросила Мэгги, возвращая Кэтрин в настоящее.

— Пожалуйста, Мэгги. Не спрашивайте почему. Но делай, как я говорю. Важно, чтобы я знала, что ты в безопасности.

Девушка с милым личиком опустила голову.

— Да, миледи.

— А теперь на сегодня ты можешь прийти и помочь мне собрать вещи, — сказала она более легким тоном. — Нам нужно подготовиться к домашней вечеринке. А потом тебе самой нужно будет собраться.

— На сколько долго?

— Кажется, прошла почти неделя. В три часа мне нужно выполнить одно поручение. Ты можешь пойти к модистке и продать этот шелк.

— Как пожелаете, миледи. Я вернусь с оплатой сразу после этого.

— Нет. Ты оставишь это себе. Прибереги это на тот случай, когда ты будешь больше всего в этом нуждаться.

Глаза Мэгги расширились, как блюдца. Шелк для этого платья стоил больше, чем годовая зарплата.

— Я не мог…

— Ты можешь, и ты это сделаешь. Я больше ничего об этом не хочу слышать.

Кэтрин поднялась, чувствуя себя легче, чем когда-либо.

— Вы хотите, чтобы я сначала выполнила ваше поручение, миледи?

Она остановилась в дверях, широко расплываясь в загадочной улыбке.

— Нет. Спасибо тебе, Мэгги. Это одно из поручений, которое я хотела бы выполнить самостоятельно.