Глава 2

Следующее утро вытянуло Себа, заполошно дышащего и всего в поту, из навязчивого сна о блондинистом призраке: гибкое тело извивалось под Себом в его собственной постели. Сюрреалистическое зрелище, словно парень действительно был всего лишь грезой, хотя сон все равно вызывал однозначную, очень твердую, реакцию. Себ посмотрел на свой крепко стоящий член и громко застонал. Господи, ему не снились мокрые сны уже год, с тех пор как Карлос уплыл за горизонт, и даже тогда они не были похожи на видения, что сейчас блуждали в затуманенном мозгу Себа. Много лет он не проявлял желание трахнуть кого-то в активной роли, а уж тем более не фантазировал об этом. И с каких пор влажные сны стали такими поэтичными?

Некоторое время Себ лежал неподвижно, слушая утренние приветственные крики чаек, и обдумывал намерение заняться своей стоячей проблемой. Размышлял о возможности закрыть глаза и вернуться туда, к белым волосам, бледной коже и сногсшибательному сексу.

— Ради бога, чувак, просто встань с постели.

Никто не мог услышать его ворчание, кроме кошки Эсме на подоконнике — старушка смерила Себа язвительным взглядом. Кажется, едва рассвело, но престарелая сожительница из семейства кошачьих была жаворонком, и немой укор в ее глазах говорил о том, что дама давно ждет пробуждения хозяина.

Себ скатился с кровати и побрел в ванную, зевая и почесывая живот. Прохладный душ смыл следы воображаемой ночи любви, после Себ оделся и спустился вниз покормить Эсме.

На кухне он выглянул в окно над мойкой, где виднелся кусочек моря. На небе сияло солнце, яркое и бодрое, парной воздух был тёпел и влажен для позднего мая. Возможно, на этот раз Себу повезло с ранним летом.

Кондитер позавтракал и вышел на улицу, даже на рассвете здесь уже казалось довольно оживленно. Он завернул в лавку под вывеской «У Алфи». Семейное предприятие носило имя прадеда Себа, который основал его в 1929 году.

Нынешний владелец прошел к компьютеру и посмотрел, не появились ли за ночь новые заказы. Было несколько. Себ упаковал их под чашку крепчайшего чая и оставил в кабинете для Николь, своей единственной подчиненной, которая отправит заказы в обеденный перерыв. Затем Себ приступил к пополнению поддонов на витринах. Специальные вкусы — кофе и ром, а также хит сезона — соленая карамель, в которой Себ еще сомневался.

Традиционную ваниль он оставил на потом, когда лавка откроется для посетителей. «У Алфи» была изюминка — помадка делалась на глазах у прохожих, Себ занимался этим с тех пор, как ему стукнуло десять. Спустя столько лет он, конечно, уже не замечал прижатые к витринам лица и толпившихся вокруг зевак, но все равно со сложными вкусами проще работалось наедине с собой.

Процесс приготовления помадки был для Себа таким же естественным, как дыхание: перемешивание масла и сахара в котле, который был старше самого кондитера, разливание готовой помадки на плите для охлаждения, момент застывания и нарезки. Пожалуй, Себ мог приготовить помадку даже во сне, не открывая глаз. Иногда он был к этому близок, особенно в туристический сезон.

Николь пришла около десяти, в полдень Себ поручил помощнице собирать картонные подарочные коробки, а сам решил сделать перерыв. Себ спустился к набережной и взял сэндвич с крабами в деревянном киоске, хозяин которого тоже купился на щедрые посулы погоды и пораньше открыл прилавок.

Возле причала Себ устроился на каменной стене и принялся за свой нехитрый обед. Покончив с бутербродом, он окинул взглядом шумную набережную. На ней еще не было так людно, как в июле, но в воздухе ощущалась смена атмосферы, этакий энергетический сдвиг, который сохранится до середины сентября. Даже обычные туристические ларьки уже заняли свои места на небольшом песчаном пляже и вовсю предлагали сахарную вату, попкорн, временные тату и плетение косичек.

Стоп.

Себ сфокусировал взгляд на палатке, где плели косички. Плетельщик сосредоточенно скручивал у ерзающего ребенка пряди длинных волос вокруг яркой нити. Его голова была опущена, глаз не видно, но эту белоснежную шевелюру ни с чем не спутать. Себ развернулся, чтобы получше рассмотреть тонкие, слабые от недоедания руки, бледную кожу — все то, что скрыла ночь в их первую встречу.

Это был он, точно.

Объект наблюдения словно почувствовал чужое внимание и поднял голову. На мгновение Себу показалось, будто взгляд бездонных серых глаз остановился на нем, но вряд ли его могли заметить издалека.

Парень уже вновь включился в работу, а Себ все разглядывал его — гораздо дольше, чем следовало бы. По какой-то причине он был рад, что красивый бродяга нашел себе работу. Пара фунтов за плетение косичек не такая уж грандиозная сумма, по крайней мере ему хватит на горячий ужин.

Или на дозу для подпитки зависимости, которая выгнала его на улицу.

Себ шикнул на внутреннего фарисея и поднялся на ноги, стряхивая крошки с заношенных джинсов. Будучи эталонным геем в провинциальном городке с богатыми традициями, Себ усвоил, как кондовые стереотипы разрушают жизни. Почему-то он знал, что юный блондин заслуживает лучшего.

***

В чисто британском стиле теплая погода не задержалась, но установилась на достаточный срок, чтобы загрузить Себа работой. В последние годы казалось, в этом и заключается изюминка изменчивого корнуоллского лета: начинается с золотого сияния на чистейших голубых небесах, а заканчивается промозглым, серым разочарованием.

Погода испортилась в середине июня. Не то чтобы стало холодно, просто мокро, а солнце не компенсировало суровость ветра, пришедшего с Атлантики.

Климатический каприз напомнил Себу о родителях, наслаждающихся счастливой старостью на солнечных берегах Испании. Но намного чаще, чем готов был признать, он задумывался о таинственном белокуром бродяге. Время от времени Себ замечал его на пляже — парень все еще плел косички и, судя по виду, спал под открытым небом.

Как-то в ветреный субботний вечер Себ закрыл лавку для покупателей и, оглядевшись, замер перед неизбежностью: к концу одного из самых загруженных дней в году магазинчик и кухня превратились в хаос. Дополнительные сотрудники, которых Себ нанимал на выходные, разъехались, а Николь сбежала пораньше разрешать свой семейный кризис, так что боссу самому предстояла долгая ночь, чтобы подготовить лавку к новому рабочему дню.

Себ открыл холодильник. Раз ему светит сражаться в одиночку, то пиво не помешает. Однако полки оказались пусты. Чертыхнувшись, Себ натянул толстовку поверх поварской формы и бесстрашно ринулся в дождь к алкомаркету в паре кварталов от его лавки.

Он возвращался с упаковкой «Стеллы», когда заметил блондина. Тот прятался от дождя под козырьком магазина с пляжной одеждой возле лавки Себа и, похоже, не особенно переживал из-за того, что промок до нитки.

Что-то сжалось в груди Себа. Потребовалось несколько секунд, чтобы принять решение, и еще меньше — чтобы перейти на другую сторону улицы. Он уже стоял перед бродягой, когда сообразил, что не подумал, с чего начать.

— Эм… Помнишь меня?

Блондин приподнял ленивую бровь и окинул Себа нечитаемым взглядом.

— А должен?

— Несколько недель назад ты спас мой бумажник.

Узнавание промелькнуло в лице парня, узнавание и отблеск тревоги.

— Я ничего не брал из него.

Себ успокаивающе поднял руки.

— Я знаю. Просто хотел поблагодарить и предложить зайти, чтобы переждать дождь.

— Зайти? Типа в магазин?

Себ кивнул на вывеску «У Алфи».

— Ага. Туда. Я все равно пока займусь уборкой. Так что можешь немного обсохнуть.

Мгновение парень смотрел на Себа, будто у того выросла вторая голова. Потом по его телу пробежала дрожь, и бродяга пожал плечами с равнодушием, которое сложно изобразить.

— Ладно.

Себ направился к служебному входу. В лавке он достал полотенце и бросил его парню.

— Как тебя зовут?

— Зачем?

Реакция казалась спокойной, но Себ не видел лица бродяги, который в этот момент вытирал волосы, поэтому было неясно, насколько задел его вопрос.

— Почему бы и нет? Это секрет?

— Нет. Декс.

Себ налил воды в чайник.

— Декс? Декстер?

— Нет, просто Декс.

Себ мысленно попробовал имя на вкус. Декс. Декс. Декс. Ему показалось, что имя подходит загадочному блондину, хотя Себ вряд ли мог объяснить эту мысль.

— А тебя зовут Алфи?

Себ подавил смешок.

— Нет, это мой прадедушка. Меня зовут Себ.

Декс ухмыльнулся.

— Себастьян?

— Только мама называет меня полным именем. Хочешь пива?

Декс опустил полотенце и сложил его аккуратным квадратом.

— Нет, спасибо. Наверное, мне пора.

— Там моросит. — Себ показал на окно. — Оставайся, все нормально. У меня еще куча дел. Хочешь поесть?

Декс огляделся, рассматривая беспорядок.

— Помадку? Не то чтобы ее много осталось.

— На складе еще есть, но нет, я про нормальную еду. Могу сделать сэндвич, и где-то здесь, кажется, были чипсы.

Не дожидаясь ответа, Себ порылся в шкафу возле холодильника. Он понял, что Декс хочет отказаться, но в то же время мальчишка был голоден. Наверняка. Человек не будет выглядеть таким тощим с полноценным трехразовым питанием.

Себ обнаружил упаковку чипсов «Хула-Хупс» и бросил их на стойку.

— Ну вот. Сделаю тебе бутерброд с маслом. Сыр и маринованные огурцы?

Декс скривился и сразу стал выглядеть моложе названных двадцати двух лет.

— У тебя есть паста «Мармайт»?

Оказалось, у Себя была в запасе банка. Он сунул забытое пиво в холодильник и принялся за бутерброды. Покончив с готовкой, заварил две кружки горячего, сладкого чая. Когда он обернулся, тарелка с сэндвичами была пуста.

Себ подавил улыбку, зная, что Декс не потерпит подколки. Он с весельем наблюдал за парнем, который рассеянно натягивал колечки чипсов «Хула Хупс» на пальцы. Это было по-детски очаровательно, и Себ умилился.