Глава восемьдесят девятая

Рейф

— Ваше величество, вы опять в облаках витаете? Снизойдите до простых смертных! — проворчал Свен сквозь зубы.

Чему удивляться? Я такой уже не один месяц. Причина все та же: у нее свой долг, а у меня — свой.

— Да-да, лорд Гандри, продолжайте. — Я выпрямился в кресле.

Сейчас моего внимания требовал Совет баронов.

Свена тронули мои последние слова ему умирающему. Я и не надеялся, что он их услышит. У Гвинет тогда наверняка вертелись на языке похожие.

«Очнись, дуболом! Король еще не освободил тебя от службы. Открой глаза, или швырну тебя в корыто! Слышишь, а, Свен? Очнись, мне без тебя никак!»

При всяком споре он первым делом напоминал: тебе, вообще-то, без меня никак, сам признался.

Возражать я не смел. Свен правда был мне нужен. Не только в роли советника.

Как только он окреп для дальней дороги, морриганцы любезно выслали его с первым экипажем. Я, как мог, оберегал его от волнений и работы — сил у него по-прежнему было с горсточку.

И все же хвала богам, что он вообще выжил.

Долгий путь домой от Ущелья стражей предоставил нам с генералом Дрейгером море возможностей поговорить начистоту. Он признался, что передумал насчет помолвки. Его дочь — юный светоч острого, творческого ума — может и не выдержать бремени монаршей власти. Ее сияние совершенно напрасно померкнет — а ведь ей всего четырнадцать. После победы в моей верности отечеству уже не усомнятся, а помолвка будет отвлекать от грядущих дел, и посему не нахожу ли я возражений, если во имя королевства и по ободному согласию сторон мы расторгнем договор?

Подумав ровно пять секунд, я с живостью кивнул.

Собрание кончилось, и я вернулся в свой кабинет. Торговля в королевстве вновь дышала полной грудью, казна полнилась — отчасти благодаря пакту с Морриган, составленному явно с подачи венданской королевы. Дальбреку за десятую часть городских доходов отошел порт Пиадро. Сделка сулила барыш обеим сторонам.

— Очередная депеша из Крепости Венды.

Правая рука Лии. Каден. Голову даю на отсечение, хочет лишних солдат, провизии или еще чего. С другой стороны, без необходимости они не обратятся. Нельзя было скупиться: что на пользу Венде, на пользу и остальным королевствам.

— Отправь все, что он хочет.

— Она хочет.

Она, конечно. Воля исходит от Лии. Она и у других правителей ищет помощи, но без примера старших братьев — Дальбрека и Морриган — Малые королевства побоятся действовать. Общение шло исключительно через эмиссаров: так быстрее и проще, однако я слышал молву. Под властью Лии Венда процветала. Не удивительно.

Венданцы как раз основали поселение возле нашей границы. В народе поднялись тревожные настроения, но я все решил.

Венда уже не та, что прежде.

— С депешей пришла посылка. Тебе стоит взглянуть.

— Не знаю, что там, но…

— Взгляни.

Свен положил на мой стол небольшой перевязанный шпагатом сверток, затем подал мне письмо.

«Обозы».

«Зерно».

«Солдаты».

Список тянулся бесконечной лентой. Все как всегда.

Однако на этот раз в конце меня ждал постскриптум:

«Я нашла кое-что за яслями на чердаке Берди. Посчитала нужным отдать».

— Открыть? — спросил Свен.

Я устремил долгий взгляд на сверток.

«Я твоя, а ты — мой, и никакое королевство не встанет между нами»

Взгляд длинною в столетие.

Я знал, что в свертке.

Белое.

Красивое.

То, от чего давным-давно избавились.

— Джаксон?

— Нет, — ответил я. — Выброси.

Конец пути. Обещание. Надежда.

Внемлите мне, братья и сестры,

Ибо сегодня появятся на свет тысячи грез.

Мы коснулись звезд, и нас осыпало пыльцой возможностей.

В стародавние времена на свете жили три женщины,

И были они, под стать нам, скреплены узами.

Той же силой, что живет нас, они изменили мир.

Мы — часть их истории,

Как часть истории, что лежит впереди.

И труд наш никогда не подойдет к концу.

Время движется по кругу, повторяя себя.

И мы должны быть готовы встретить

Врага, что вовне

И врага, что внутри.

Пусть дракон пал, сраженный,

Он пробудится вновь,

И воспарит над землею,

В поисках добычи.

Чтобы история не повторила себя,

Пусть льются предания,

Передаются от отца к сыну, от матери к дочери,

Ибо хватит всего одного поколения,

Чтобы прошлое и правда канули в вечность.

Да будет так,

Сёстры сердца моего,

Братья души моей,

Чада плоти моей,

Во веки веков.

— Песнь Джезелии