Глава 19

Деклан

Если кто и мог испортить мне утро, так это моя мать. И когда она подошла ко мне, прежде чем я смог допить свой кофе, я понял, что женщина на задании.

Темные волосы развевались на ветру позади нее. Она почти походила на демона, которым по сути своей и была.

Она обычно находилась вне поля зрения до полудня, пока мой отец был занят делами «Георгина».

— Дек, — поприветствовала она меня, задыхаясь. Женщина, вероятно, бежала за мной, стремясь догнать, прежде чем я добрался бы до особняка.

Мейсон не выносил ее и всегда быстро перехватывал, когда она доставала меня. Если бы его мать помогла моей покончить жизнь самоубийством, я бы тоже ее невзлюбил.

О, подождите. Я итак ее не любил.

— Дакота, — поприветствовал я в ответ.

Она тут же побледнела. Женщина ненавидела, когда я называл ее настоящим именем, так же, как я ненавидел, когда меня звали Деком.

— Что за девочка? — спросила она, поравнявшись со мной.

— Ты не могла бы быть более конкретной?

— Ты знаешь, о ком я спрашиваю. Девчонка, которая осталась у вас на всю ночь, кто она такая?

Я сделал громкий глоток из своей походной кружки, прежде чем развлечь ее ответом.

— О, Дакота, мы оба знаем, что ты в курсе, кто она. Ты самый любопытный человек, которого я когда-либо встречал.

— Мне положено быть назойливой. Я твоя мама.

— Не слишком ли рано для шуток?

Она остановилась и схватила меня за руку.

Я бы мог протащить ее лицом по дороге, но решил остановиться и прекратить ее дерьмо раз и навсегда.

— Я слышала, что она больна.

— И?

— И тебе плевать на это?

— Ты ради этого завела этот разговор? Притворяешься, что переживаешь?

— Деклан Андреу...

— Именно, — перебил я ее, прежде чем она продолжила свою речь.

Люди думали, что произнесение полного имени действительно работало как дисциплинарная мера? Не говоря уже о том, что я теперь взрослый засранец.

Она должна была попробовать, когда мне было семь лет, вместо того, чтобы говорить мне, что я психически больной кусок дерьма, как мой отец. Мысли об отце и то, как она до сих пор пилила его, выводили меня из себя.

— Я Андреу, как и человек, который вырастил меня, потому что ты отказалась иметь со мной дело, будто это унизительно. Оглянись, мы все ох*еть как больны. Если ты не заметила, ни у кого из нас нет с этим проблем. Мы делаем всякие больные вещи, потому что мы восхитительно больные ублюдки.

Я высвободил руку и продолжил идти.

— Деклан, — позвала она меня. — Девушка?

— Она не твоего ума дело, но если ты расскажешь ей, как облажалась, Дакота, думаю, она сможет тебя починить.

После этого я ушел, хлопнув дверью особняка сильнее, чем было необходимо.

— Хочешь выпить? — проорал Мейсон из гостиной.

Следуя на его голос, я вошел и рухнул на один из огромных мягких стульев.

— Приветик, — поприветствовала меня Кейти с дивана.

Ее ступни покоились на коленях Мейсона, а Макс играл со сторожевым псом на полу рядом с ними.

— Ты готова? — спросил я, указывая на ее живот.

Это была самая крутая вещь, которую я когда-либо видел. Но, конечно же, держал это при себе.

— Еще как, — ответила она, зевая.

— Не понимаю, что твой отец нашел в этой суке, — размышлял Мейсон. — Ни сисек, ни задницы, ни характера.

— Воу, — откинулся я. — Ты серьезно задумался об этом. Фантазируешь о Дакоте в последнее время? Ты слышишь это, Кей?

— Вообще-то, это она сказала об этом. Я просто повторил, — ухмыльнулся Мейсон, довольный.

— Кейти, как ты могла? — я положил руку на грудь, притворяясь, что поражен.

Она покраснела и ударила Мейсона по руке.

— Ты сказал, что никому не скажешь!

Как бы то ни было, это точное описание. Я тоже не знал, что отец в ней нашел.

На самом деле не знал.

Он любил ее, что было прекрасно. Но также он трахал и убивал каждую женщину, которая появлялась в питомнике и была похожа на нее.

Как можно любить, трахать и хотеть убить кого-то?

К несчастью, я слишком часто слышал, как один из них трахался на почве ненависти. И ненароком начал задумываться, будут ли наши с Хелен отношения такими же.

Накануне вечером я наблюдал, как удовольствие играло на ее прекрасном лице. Я попробовал ее сладкую киску языком, и экстаз Хелен выплеснулся на мою руку обильной влагой. Все это время на заднем плане проигрывался фильм с настоящим убийством.

Я вернулся домой к ней, крепко спящей в моей кровати, обнимающей человеческий череп, будто это новая мягкая игрушка.

Что если она попытается уйти и узнает, что не может? Она разозлится?

Я бы хотел увидеть ее злой. Счастливой. Я хотел видеть ее пустые, бл*ть, глаза, полные слез. Хотел, чтобы эта прекрасная малышка ожила.

Как бы то ни было, она все та же безэмоциональная девушка, которую я встретил в канун Дня Всех Святых.

И я все равно хотел ее.

Это было сильнее, чем что-либо. И ей от этого никуда, бл*ть, не деться. Она была всем, что мы с Этаном искали.

Хелен Гарденер была самой странной девушкой, которую я когда-либо встречал, и это делало ее еще более ценной.

Возможно, мне стоит отдать ей наши яйца.

— Ты там что, мечтаешь? — прервал мои мысли голос Мейсона.

Я с раздражением посмотрел на него.

— И когда я привлек твое внимание... как прошла ночь? — поинтересовался он.

— Отлично. Если отбросить тот факт, что могло ничего не произойти.

Я видел ее лицо сегодня утром. Она действительно думала, что мы не вернемся, а это означало, что Хелен нам не доверяла. И это было бы нормально, если бы она была обычной девушкой, но это не так.

Я знал, что это ее собственная неуверенность забила ей голову ерундой.

Мейсон хотел ответить, но остановился, когда дядя Джулиан появился в дверях, и через несколько секунд Этан.

— Ах, только посмотрите. Вас-то я и ищу. Нам всем нужно поговорить, — объявил Джулиан.

Я знал, что это касалось Хелен, и что-то подсказывало мне, что мне не понравится то, что скажет дядя.

***

Беру свои слова обратно. «Мне не понравилось то, что он сказал» — было большим преуменьшением.

Идя к нашему дому, я потер руками лицо, пытаясь придумать лучший план действий. Дядя Джулиан глубоко увяз в этом. Должно быть, наша девочка ему понравилась больше, чем я думал.

— У меня встреча, — заметил Этан, идя позади меня.

— Хорошо, это хорошо, — рассеянно ответил я.

— Как ты думаешь, что Хит скрывает? — спросил он, когда мы вошли в дом.

— Кто бы знал. Мы в курсе, что он притворялся настоящим отцом Хелен и никогда не говорил никому иного. Мы не знаем только, почему он оставил ее с небезызвестным насильником после того, как заявил, что сильно заботится о ней.

Мой голос был пропитан ядом.

Теперь я понял, почему он так нервничал на костюмированной вечеринке. У меня были подозрения, но дядя Джулиан уже все откопал.

Размышляя обо всем сказанном, это не имело никакого смысла. Хит сказал моему дяде, что оставил Хелен, потому что ее мать угрожала рассказать о нас и его настоящей связи с нашей семьей.

Если бы она угрожала мне, я бы похоронил эту тупую суку, но не позволил бы ей навредить своему ребенку, или, в случае Хита, своей племяннице.

Ситуация просто не складывалась.

— Как она себя чувствовала, когда ты ее подвез? — спросил я, нуждаясь в смене темы.

Этан подошел к холодильнику и открыл его, делая глубокий вздох.

— Хелен... мне кажется, она — все, что нам нужно. Но я не знаю, как до нее достучаться. Это как получить подарок, о котором ты годами просишь, только чтобы не иметь возможности снять чертову упаковку.

Я сел на один из барных стульев, поглаживая подбородок.

— А что на счет тебя? — внезапно спрашиваю я.

— А? — спросил он растеряно.

Я положил руки на стойку для завтрака и вздохнул.

— Мы можем построить планы насчет нее, поговорить о жизни, которую мы хотим прожить вместе как большая счастливая семья, но у тебя есть намерения остаться?

Теперь вдохнул он, ставя коробочку с яблочным соком на стол.

— А я все задавался вопросом, когда состоится этот разговор.

— Кажется, лучше времени не будет.

— Да, ты прав. Мы должны были разобраться с этим дерьмом до того, как привели эту красавицу в дом.

Я удивился его агрессивному тону.

— Думаешь, я снова уйду? После переезда сюда, ведь именно это я сделал, поэтому половина моего дерьма в шкафу. Я никуда не собираюсь. После того, как мы были вместе каждый день в течение девяноста дней, ты все еще интересуешься, останусь ли я?

— Девяносто дней — важная часть твоего аргумента? Потому что это ничто по сравнению с тем, как долго мы были вместе в первый раз.

— Я ушел, чтобы найти себя, Деклан, и это не имеет никакого отношения к тебе. Ты мой, бл*ть, лучший друг, мой партнер. Я знал, что ты поймешь. По крайней мере, я так думал.

Он пожал плечами.

Я в самом деле понимал его. Знал, что душевные поиски — необходимая часть жизни. Нет ничего хуже, чем не знать, кто ты есть. И это заставило меня почувствовать себя еще большим засранцем, чем обычно, ведь тогда я не понял, что он потерян.

— Я никуда не собираюсь. Ну, то есть, я всегда возвращаюсь в любом случае, и если бы у тебя был кто-то еще... ну, ты знаешь, как я люблю иметь дело с определенными проблемами. Но мы не должны беспокоиться об этом, потому что я здесь, чтобы остаться.

Он ухмыльнулся, соблазняя меня своим мальчишеским шармом. Тем самым, который заставлял трусики намокать, а натуралов нагибаться.

— К тому же, — продолжил он, делая глоток сока, — у нас с тобой все кончено, если ты так и не понял, как сильно я люблю твою высокомерную, дерзкую задницу. Видимо, я хреново показываю ее тебе.

И вот оно.

Я не был сбит с толку, ошеломлен или шокирован его подчинением. Всегда знал, что любил его. И был уверен, что он всегда любил меня, задолго до того, как начал трахать его сладкую задницу в старшей школе. А кто бы меня не полюбил? Я был великолепен, богат, имел огромный член и мог вытворять такие вещи языком, которые обожали девчонки.

О, и я бы спрятал тело ради тебя, если бы ты вежливо попросил.

Любой, кому я не нравился, ну и пошли они нах*й. У них явно был ужасный вкус на мужчин и друзей.