Крошечное семя недуга посеяли во мне еще при рождении.

Чем старше я становилась, тем сильнее оно разрасталось, погружаясь своими корнями все глубже.

Мать приказала мне запереть его и не дать прорасти наружу.

Одиночество стало моим единственным близким другом.

Брошена, одинока, нелюдима.

До Деклана.

И Этана.

Их манил мой недуг, как мотыльков ― пламя.

С ними я выросла в нечто особенное.

Благодаря им я расцвела в полную силу своего разрушения и тьмы.