Глава 34 Джун

После долгого дня занятий любовью и знакомства с островом мы решаем приготовить ужин. У нас с Кейдом дома есть горничная, которая готовит большую часть наших блюд, плюс мы часто едим вне дома, так что на самом деле готовить что-то с нуля для нас немного странно. Но, увидев холодильник и кладовую, заполненными таким количеством потрясающих продуктов, я не могу не вдохновиться. В конце концов, я даже собираю фрукты и овощи с грядки на заднем дворе.

Кейд помогает мне готовить ужин, мы готовим рыбу на гриле с тушеными овощами и картофелем. То, как мы вместе работаем на кухне, делает меня счастливой. Когда мы, наконец-то заканчиваем приготовления и садимся за стол, я умираю с голоду. Ужин вкусный, и я предпочитаю не обращать внимания на то, что рыба немного подгорела, и все равно ем почерневшие части, над чем Кейд и заливисто смеётся. Мы вдвоём принимаем душ и готовимся ко сну, но как только я выхожу из ванной в спальню, раздается трескающийся звук, и после этого мы оказываемся в абсолютной темноте.

— Кейд? — Зову я, мой голос уже наполнен паникой.

— Не волнуйся, — успокаивающе говорит он, и я слышу, как он движется ко мне через комнату. — Наверное, это просто глючит здешнее электричество. Через несколько минут все должно быть в порядке. Если нет, я могу запустить генератор на заднем дворе.

Несмотря на его слова, я чувствую, как приступ паники пробивает себе дорогу наружу. В комнате кромешная тьма, и Кейду приходится помогать мне найти дорогу к двуспальной кровати. Он крепко держит меня в своих объятиях, не отпуская, но даже тогда, когда он уже крепко спит, всё ещё заключая меня в своих объятиях, я не могу сомкнуть глаз. Наконец, он переворачивается, и я вырываюсь из его объятий, что меня совсем не успокаивает. Я чувствую, как мной овладевает паника, и я, спотыкаясь, иду через комнату, каким-то образом нахожу дорогу через французские двери, ведущие вниз, на пляж. Как только мои ноги касаются песка, меня освещает лунный свет, и свежий воздух проникает в мои легкие. Я делаю глубокие, тяжелые вдохи густого воздуха и чувствую себя наркоманом, получающим свою дозу. Я, спотыкаясь, бреду по пляжу, пока мои ноги не оказываются в воде, мысленно говоря себе, что мне нужно успокоиться. Я уже много лет на взводе, но почему-то кажется, что эта поездка мне не нравится, хотя мы оба думали, что это именно то, что мне нужно.

Моя рука взлетает к груди, когда мое дыхание становится немного менее прерывистым, и я, наконец, чувствую, как воздух входит в мои легкие, такой же горячий и гнетущий, каким он есть. Пара сильных рук обнимает меня, и на долю секунды я уверена, что это Кейд спустился за мной, чтобы проверить меня и убедиться, что я в порядке. Объятие любящее и сладкое… но только на мгновение. Потом это становится порочным. Руки сжимаются вокруг моего тела в смертельном объятии, и я задыхаюсь, делая резкий вдох как раз перед тем, как рука взлетает и с силой прижимается к моему рту. Я чувствую горячее дыхание на своей шее.

— Скучала по мне, сестренка? — Шепчет он мне на ухо, и я начинаю чувствовать темноту вокруг нас, затягивающую меня на дно.

Я уверена, что мои ноги подкосились под моим весом. Мой шанс на блаженное, темное неведение исчез навсегда. Я чувствовала его присутствие с тех пор, как мы приехали сюда, но я отказывалась позволить себе поверить в это. Я убедила себя, что он все еще в городе, что он никогда не придет сюда, чтобы преследовать меня, что его болезненная одержимость Кейдом и мной, наконец, закончилась.

— Не смей отключаться, — рычит Паркер мне в ухо. — У нас впереди долгий путь.

Я плачу в его ладонь, слишком слабая, чтобы отбиваться, хотя и отчаянно бьюсь в его руках. Его хватка на моем рту такая крепкая, что мне едва хватает воздуха, а мое сердце гонит кровь по венам с такой скоростью, что удивительно, как я не теряю сознание. Жаль, что я не могу вернуться в прошлое и рассказать Кейду. Рассказать ему, что случится, попросить его спасти меня. Жестокие губы Паркера касаются моей шеи, скользя языком по моей нежной коже, и я дрожу от его прикосновений, пытаясь вывернуться из его рук.

— О, тебе это не нравится? — Он издевается надо мной, сильно кусая меня за плечо. Я издаю приглушенный крик, прямо в его ладонь, которая все еще прикрывает мой рот. — Кажется, на днях на пляже тебе это нравилось… Хотела бы ты быть на месте моего маленького друга, не так ли?

Я понятия не имею, о чем он говорит, но постепенно начинают просачиваться воспоминания. На днях, увидела Кейда с другой женщиной схватившего её за задницу. Только… это был не Кейд. Все это время это был Паркер. И на этот раз я не смогла отличить их друг от друга. Я снова плачу, и он издает низкий смешок, от которого по моей коже бегут мурашки. Я боюсь больше, чем когда-либо за всю свою жизнь. Кейд всегда был плохим семенем снаружи, мятежным и мрачно задумчивым. Паркер был моим милым сводным братом, моим лучшим другом… пока он не поддался тьме.

На самом деле Кейд любил меня, а Паркер мучил.

Кейд заботился обо мне, Паркер только хотел уничтожить меня и одержать победу над своим братом. Это игра и соперничество братьев, и я оказалась втянута в это всё по уши.

— Так много нужно тебе сказать, сестренка, — восторженно шепчет Паркер мне на ухо, и мои глаза расширяются от того, что сейчас произойдет.

Я постепенно осознаю, что ничего не могу поделать с тем затруднительным положением, в котором нахожусь. Он поймал меня, и на этот раз он не отпустит.

— Помнишь тот маленький ужин, который у нас был? Я так старалась вести себя нормально ради тебя. Я даже встретился с вашим доктором-шарлатаном… Все, чего он хотел, это надуть меня, Джун. Мне не нужны лекарства. Ты мне нужна.

Я поднимаю руку и сильно тяну его, за что получаю в награду проклятие и пощечину. Паркер наконец-то разворачивает меня, чтобы я увидела его. Когда наши глаза встречаются, его рука все еще зажимает мой рот, и я теряю дар речи. Сходство поразительное, у него такая же стрижка, как у Кейда, то же лицо и те же глаза. Они даже одного телосложения. Никто не сможет отличить их друг от друга, кроме меня. Потому что я слишком хорошо знаю этот темный блеск, в глазах Паркера, и я знаю, что бы меня ни ожидало, это не будет хорошо.

— Время поиграть, сестренка, — рычит он на меня и тащит прочь, пока я брыкаюсь и пытаюсь кричать, но мне не справиться с его скульптурным телом и сильными, мускулистыми руками.

Мой взгляд падает на мою последнюю надежду. Я благодарна Паркеру, что он не заметил, как я потянула его за руку, и сорвала свой кулон, зажимая его в руке, позволив ему упасть на песок, единственный след, подтверждающий моё присутствия там. Теперь единственное, что я могу сделать, это молиться, чтобы мой муж нашел меня.

Он волочёт меня через весь остров, сухая трава под ногами врезается в кожу, и царапает пятки, пока я пытаюсь восстановить контроль над своим телом. Но это бесполезно, хватка Паркера на моих руках смертельно крепкая, и я знаю, что на этот раз он не отпустит меня так легко, как раньше. Ему надоедают мои приглушенные крики, и он отрывает кусок от моей ночной рубашки, злобно засовывая его мне в рот, чтобы я не могла издать ни звука. Горячие слезы унижения текут по моим щекам, когда я понимаю, насколько я сейчас беззащитна перед человеком, которого я презираю и боюсь больше всего на свете.

Он тащит меня долго, я сопротивляюсь всю дорогу. Наконец, мы подходим к дому, который выглядит так же, как дом Кейда и мой, но предположительно является другим домом на острове. Дом, который выглядит уютным и теплым при солнечном свете, но выглядит зловеще в темноте, когда его освещают лишь несколько лучей лунного света. В дверях стоит женщина, и когда мы подходим ближе, мои глаза расширяются. Это женщина с пляжа, которую, как я теперь понимаю, я видела с Паркером, а не с Кейдом, но что-то еще в ней кажется знакомым.

— Отойди с дороги, Марисса, — шипит Паркер, как только мы оказываемся рядом.

Брюнетка быстро делает то, что ей говорят, что заставляет меня задуматься, почему она так реагирует. Думаю, она знает, что происходит, если она не подчинится, это не закончится хорошо. Значит, Паркер полностью поддался своей темной стороне.

Я что-то бормочу в ткань, и Паркер тащит меня в дом, позволяя мне упасть на пол, как тряпичной кукле. Я смотрю на него умоляющими глазами, когда он стоит надо мной, утверждая свое превосходство. Женщина, Марисса, подходит к нему сзади, как потерявшийся щенок, и смотрит на него с таким безумным обожанием, что у меня мурашки бегут по спине. Я понятия не имею, на что я здесь наткнулся, но эти двое оба кажутся совершенно, совершенно безумными. Мои мысли подтверждаются, когда Паркер пронзительно смеется мне в лицо, дразня меня своим смехом и маниакальным взглядом.

— Думала, ты сможешь сбежать? — Спрашивает он меня с дьявольской ухмылкой на лице. — Ты никогда этого не сделаешь, Джун… Каждый раз, когда ты будешь думать, что ты в безопасности, я буду на шаг впереди, готовый заявить на тебя права. Ты моя, Джун. Ты всегда была моей.

Мой взгляд метнулся к Мариссе, но ее, похоже, эта информация не обеспокоила. На самом деле, это как будто они каким-то образом работают вместе, потому что она даже не устраивает сцен и не спрашивает его, что он делает, притащив в их дом женщину с кляпом во рту. Больные ублюдки. Паркер подходит ко мне, и я издаю приглушенный крик, но все, что он делает, это вытаскивает тряпку у меня изо рта, предупреждающе подняв палец перед моим лицом.

— Теперь, если ты знаешь, что для тебя хорошо, ты будешь держать рот на замке, если не хочешь, чтобы твоя улыбка стала шире.

Чтобы закрепить свои слова, он машет ножом перед моим лицом, сталь блестит в лунном свете. Я чувствую, как снова наворачиваются слезы, понимая, насколько хренова вся эта ситуация. Я никогда не должна была доверять ему или позволять ему вернуться в нашу жизнь. Этот ублюдок просто искал способ снова причинить боль нам обоим. Затем Паркер хватает меня за плечи и тащит вниз по лестнице в подвал. Здесь темно, холодно и сыро, и он точно знает, как я ненавижу всё это.