Мое сердце борется с моим разумом, пока она ждет моего ответа. Я качаю головой.

— Я не могу.

Она вскакивает при этом, выражение чистой ярости пересекает ее лицо.

— Ты не можешь? Ты был так одержим желанием обладать мной, что нокаутировал какого-то незнакомца, а теперь, блядь, не можешь остаться?

Я качаю головой. Все, что я сейчас скажу, ничего не будет значить, но я все равно пытаюсь.

— Мне жаль.

— Жаль? Этого, блядь, недостаточно, — рычит она на меня. — Почему ты не можешь остаться? Почему ты не можешь хоть раз в своей жалкой гребаной жизни поступить правильно? Почему ты не можешь? Почему, Нокс? Почему?

— Почему? — Рычу я.

— Да, почему! — Кричит она, ударяя кулаками по моей груди. Мы собираемся снова разбудить всех ее соседей, не то чтобы мне было на это не насрать. — Почему, Нокс? Почему ты не хочешь остаться, почему, почему, почему?

Я хватаю ее за руки. Она замирает. Я провожу ее правой ладонью по выпуклости, образующейся в моих штанах, шипя ей в ответ.

— Вот почему, Голубка. Потому что просто быть рядом с тобой делает меня твердым, как скала. Потому что, когда я вижу тебя голой, у меня весь день синие яйца. Потому что я хочу тебя трахнуть. И я сделаю тебе чертовски больно, если ты заставишь меня остаться. Ты, блядь, понимаешь? — Я притягиваю ее к себе, глядя в ее широко раскрытые глаза. — Ты понимаешь, голубка?