23 Бруклин

Heroin by Badflower

Лежа на спине, я растянулась на кровати и смотрю в пустой потолок. Свет быстро угасающего заката окрашивает бетон, но я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть. Несмотря на то, что слова моей матери подтолкнули меня на задворки моего разума. Если бы она не умерла и не ушла, она могла бы сама наблюдать за гребаным закатом. Мне не пришлось бы смотреть за ней, разыгрывая ритуал, словно какое-то извращенное посвящение ее памяти.

Все умирают в конце концов. Одно разочарование за другим.

Я переворачиваюсь на живот и плотнее закутываюсь в одеяло Феникса, нерешительно беру в руки свой экземпляр «Рассказа служанки» (Прим.: «Рассказ Служанки», бестселлер, написанный в 1985 году, вернулся в верхние строчки рейтингов сначала после победы Дональда Трампа на выборах, когда образ служанки из романа стал символом сопротивления женскому бесправию, а потом в 2017-м испытал новый взлет популярности, когда по роману сняли сериал). Я должна была перечитать, но я взяла его только для того, чтобы вырвать страницы и посмотреть, смогу ли я порезаться краями. Ни хрена не вышло, конечно. Но слова привлекли мое внимание, и я попала в глубокую кроличью нору.

Мои пальцы скользят по предложению, которое я обвела так сильно, что перо прорвало страницу. «Иных спасений – тех, что открываешь в себе, если найдешь острый край.»

Чего бы я только не отдала, чтобы уйти из этой жизни. Прорвать дыру, достаточно большую, чтобы протиснуться и исчезнуть из реальности. Это то, что касается смерти. Те, кто борется с этим изо всех сил, боятся того, что оставят после себя. Но когда у тебя ничего нет, никто не огорчает тебя и не замечает пропасти, которую ты оставляешь в мире, в смерти нет ничего страшного. В конце концов, это более привлекательно, чем жить.

Я слышу громкий голос Феникса, прежде чем раздается стук в мою дверь.

— Бруклин! Ты здесь? — кричит он.

Вздохнув, я открываю дверь. — Ага?

Феникс и Илай ждут с другой стороны, оба одеты в повседневную одежду. У меня пересохло во рту от выстиранных кислотой спортивных штанов и обтягивающей рубашки с рисунком, которые носит Феникс, демонстрируя утонченные мускулы и широкие плечи. Его голубые волосы начинают тускнеть, но все еще бросаются в глаза в ярком свете коридора.

Между тем, Илай такой же восхитительный в своих узких рваных джинсах и толстовке с надписью Metallica (Прим.:Metallica («Мета́ллика») — американская метал-группа) спереди. Его шоколадные кудри, упругие и свежевымытые, торчат из-под темной шапочки, которую он носит.

Трахните меня, должно быть незаконно так хорошо выглядеть.

— Мы здесь, чтобы вытащить тебя, — гордо заявляет Феникс.

Я смотрю, отказывая им во входе. — Вытащить меня?

— Сегодня суббота, еженедельный вечер кино в квартале. Да ладно, ты не можешь просто сидеть здесь одна. Кроме того, я подкупил Кейда, чтобы он надел что-нибудь приличное. Обычно нас смешивают с каким-то ванильным дерьмом из PG (Прим.:Рейтинг PG — Рекомендуется присутствие родителей

Этот рейтинг получают фильмы, которые требуют внимания со стороны родителей. Возможно некоторые сцены из картины родители посчитают неприемлемыми для просмотра своими детьми. Но в фильме точно отсутствуют сексуальные эпизоды и сцены с использованием наркотиков), но я выторговал кое-что получше. — Он изгибает бровь, прислоняясь к дверному косяку, чтобы сократить дистанцию между нами. — Ты знаешь чего хочешь.

Тем не менее я не двигаюсь с места, скрестив руки на груди и одаривая его злобной улыбкой. — И что заставляет тебя думать, что я действительно хочу пойти с такими, как вы двое?

Феникс драматично кладет руку на сердце, вздыхая. — Ты ранила меня! Скажем так, спускайся вниз, и мы вознаградим тебя за потраченное время. Мы можем вести себя очень джентльменски, когда настроение поднимается, фейерверк. Он подмигивает мне, сексуальное напряжение наэлектризовано.

Я кусаю губу, жар разливается по моему телу.

Илай просто смотрит, его зеленые глаза полны еще более мрачных намерений. Ему не нужно говорить ни слова, чтобы я почувствовала молнию между нами, мои руки жаждут снова протянуть руку и коснуться его тела. Но с Фениксом тоже? Эти двое станут моей смертью. “Как прекрасно.”

— Отлично. Мне все равно скучно. — Я драматично вздыхаю. — Но я рассчитываю, что меня хорошо развлекут.

Мы спускаемся вниз втроем, Феникс держится рядом со мной. Его рука лежит у меня на пояснице, и я не пытаюсь ее пошевелить. Я ясно выразила свои чувства, так что если он хочет сыграть в опасную игру, то это на его совести. Меня нельзя винить в том, что будет дальше.

— Кейд присоединится к нам?

— Неа. Он получил отпуск на день, чтобы увидеть своих родителей. Какое-то дерьмо на день рождения семьи, — отвечает Феникс, пожимая плечами. — Быть сучкой Блэквуда, я думаю, имеет свои преимущества. Ты же не видишь, как остальные из нас возвращаются домой на дни рождения.

— Сильно горько? — Я смеюсь. Но в глубине души чувство вины поселилось во мне. Хадсон не видит свою семью из-за меня? Нет, не лезь туда. Он решил начать этот бой.

Феникс прочищает горло, явно недовольный моим вопросом. — Мне не по кому скучать, так что нет, не горько. Но моей сестре через несколько недель исполнится четырнадцать, и меня там не будет. — Он добавляет себе под нос: — Мой рекорд тоже чертовски безупречен.

— У тебя есть сестра?

— Ага. Моя няня вырастила нас обоих, когда мама сбежала со своим последним подвигом. Не видел эту суку почти восемь лет. Чарли ее даже не помнит.

— Это отстой. Скатертью дорога дерьмовым родителям, — комментирую я.

Он сразу посмеивается. — Согласен.

Мы идем вниз через фойе и мимо поста охраны, намеренно избегая сидящих внутри тупиц и изучая всех, кто проходит мимо. У меня нет ничего другого конструктивного, чтобы предложить Фениксу. Дерьмо случается, и родители только разочаровывают. Нам, детям, остается только собирать осколки.

Мы добираемся до кинозала, куда медленно вливается суета пациентов. Присоединяясь к хвосту очереди, мы проходим в большое, относительно современное помещение. Этот конец квартала кажется продолжением остальной части древнего института. В слабо освещенной комнате разбросаны большие удобные диваны и кресла-мешки, а в них брошены одеяла и подушки. С потолка свисает проектор, направляющий луч прямо на черную стену впереди.

Я принимаю впечатляющую аранжировку. — Здесь модно.

— Здесь нет этого дерьма из государственной больницы. Мы в высшей лиге, детка.

Феникс хватает меня за руку и направляет к задней части, минуя Тиган, которая подмигивает мне со своего места рядом со своим парнем. Илай идет следом, и мы идем в самый верхний угол, где пустуют два кресла-мешка. Кажется, что все автоматически рассредоточиваются по своим обычным местам.

— Надо подкупить нас, чтобы мы как-то вели себя, верно? Это все игра, — сообщает мне Феникс. — Вы получаете согласие только в том случае, если вы держите массы довольными угощениями. Не ведитсь на это.

Он берет один из мешков с фасолью и вытягивается, протягивая мне руку. Его пальцы сгибаются внутрь, маня меня ближе. — Не стесняйся. Я не кусаюсь. — Он скалит зубы так, что мои бедра сжимаются вместе. — Во всяком случае, не так уж много. Поиграй с нами.

В итоге я оказываюсь зажатой между ними, моя задница одновременно занимает обе сумки. Феникс сразу же обнимает меня за плечи, и я вздрагиваю. Почему ему так чертовски трудно оставаться в стороне?

— Ты в порядке? — Я шепчу Илаю, замечая, как на его шее дергаются напряженные мышцы.

Его глаза скользят по мне, а затем он слегка кивает головой. Я хочу спросить больше, но входит элегантно одетая женщина средних лет в сопровождении двух охранников, которые выглядят смертельно серьезными, держа в руках дубинки, привязанные к поясу.

Губы Феникса касаются моего уха. — Это надзиратель, мисс Элизабет Уайт. Ты не часто ее видишь, хотя она главная. Просто заставляет других делать за нее грязную работу.

Мисс Уайт выглядит чертовой садисткой в своем аккуратно выглаженном брючном костюме, с волосами, зачесанными назад в строгий пучок, который подчеркивает ее жестокое лицо. Она шагает вперед, скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивая каблуками.

— Вниманию жителей Окриджа. Это просто напоминание о том, что в этой комнате разрешено только организованное поведение. Не пытайтесь заниматься каким-либо забавным делом. После событий этой недели мое терпение истощилось. Любые незаконные действия будут быстро наказаны, никаких устных предупреждений. Я ясно выражаюсь? — Она рявкает.

Клянусь, ее глаза устремились на нас, определяя наше положение в конце комнаты. Илай напрягается рядом со мной, его нога дергается, чтобы высвободить нервную энергию. Я кладу руку на его обтянутое джинсами бедро, молча призывая его перевести дух.

— Таггерт и Джексон останутся, чтобы присматривать за всем, — добавляет мисс Уайт, указывая на двух недружелюбно настроенных охранников. — Злоупотребите этой привилегией, и ее отнимут. Наслаждайтесь фильмом.

Она поворачивается на каблуках и уходит, двое охранников закрывают за ней дверь. Они стоят там с прекрасным видом на комнату, пристально изучая нас, что явно является дерьмовой тактикой запугивания.

Проклятия Феникса. — Скоро они тоже будут наблюдать за нами в ванной.

Я подавляю желание рассмеяться в его красивое лице. — Вы все здесь чертовски избалованы; Там, откуда я приехала, дверь в ванную была редкостью.

Клянусь, я вижу призрак улыбки на губах Илая, как будто он точно знает, о чем я говорю, но мое внимание отвлекает дыхание Феникса на моей коже. — Ну, мы не все закоренелые задиры, как ты. Извините, что хочу уединения, когда сру.

— Очаровательно. Спасибо за этот образ.