III

Остаток дня Майк занят. К нему наведываются посетители, которые приходят, чтобы просто посмотреть (те, кто с неопределенным интересом трогают книги и уходят, ничего не купив), люди, которые приходят только поболтать («Все в порядке?» — спрашивают они, и к концу дня Майк не на шутку устает от этого вопроса), и люди, которые приходят, чтобы что-то купить («Гордость и предубеждение», «Илиада», «Конец романа», «Мальтийский сокол» и новый детектив с Филипом Марлоу «Долгое прощание» Раймонда Чандлера. Майк его еще не читал).

Все как всегда. Люди приходят и уходят. Обычно в «Книжный червь» заходят один или два завсегдатая, которых Майк знает по именам. Каждого в лицо. Некоторые забегают во время обеденного перерыва. Другие по дороге на работу. Пожилые заглядывают в течение всего дня. Иногда вместе, а иногда и поодиночке заходят женщины из книжного клуба, которые любят над ним похихикать. Они носят яркие платья, стянутые на талии. Их волосы собраны в большие пучки или уложены густыми локонами, плотно прилегающими к лицу. Они – это олицетворение современных женщин, с их ярко-красными ногтями и искусно нанесенной помадой.

Когда к нему не обращаются, он сидит в подсобке и сортирует партию новых книг. Просматривает акт приема-передачи и пытается вспомнить, когда видел водителя доставки. Он не слишком задумывается об этом, потому что внизу накладной черным по белому стоит его подпись. Он внушает себе, что просто стареет. Говорят, память уходит первой. На накладной рядом с его подписью нет даты, но, скорее всего, это было вчера. Он помнит, что вчерашний день выдался очень насыщенным, поэтому он легко мог забыть о доставке новых книг. Неважно. Доставка была вовремя, и людям нравится новый Чандлер. Хорошо, что он додумался заказать побольше его книг.

День пролетает быстро, и вот уже половина пятого; он переворачивает табличку «Закрыто», пока колокольчик слегка позвякивает за последним клиентом. Майк убирает деньги в сейф в подсобном помещении. Сейф не особо то и нужен, потому что в Амории никогда не случается ничего плохого. Люди не воруют. И никуда не вламываются. Поэтому все оставляют двери предприятий и домов незапертыми. Если кому-то что-то понадобится в нерабочее время, можете не сомневаться, что на прилавке будет записка с извинениями и оплата.

Конечно, в городе есть констебль, но Вилли Форман скорее заснет в старом кресле, чем раскроет какое-то преступление. Не то, чтобы здесь были настоящие преступления, которые нужно раскрывать. Людям в Амории не нужно об этом беспокоиться. Здесь безопасно. Все это знают.

«Сегодня хорошие продажи», — думает Майк, записывая итоги в бухгалтерскую книгу, которую он хранит в сейфе. Немного лучше, чем вчера. Вот, что ему нравится.

Он кладет книгу обратно в сейф и, закрыв дверцу, крутит циферблат. Он мгновение смотрит на запертый сейф, пытаясь вспомнить, когда вообще слышал о каком-либо преступлении в Амории. И не может припомнить ни единого случая.

Просто удивительно. Амория — и правда одно из самых прекрасных мест в мире.

***

Когда он выходит из книжного магазина, уже около шести. Небо начинает слегка окрашиваться в розово-оранжевый цвет, и становится прохладнее. Большинство магазинов на Главной улице закрываются. Бутик женской одежды. Магазин мужских костюмов и магазин одежды. Кафе-мороженое, в котором подают лучшие шоколадные коктейли в Амории, хотя Оскар с этим не согласен. В выходные, когда людям хочется где-то развлечься, некоторые заведения остаются открытыми дольше. Неоновая вывеска кинотеатра уже горит и мигает, афиша рекламирует «Отсюда в вечность»*. Шон упоминал этот фильм пару недель назад. Может, Майку стоит его пригласить в кино?

*(прим.пер. «Отныне и во веки веков» (англ. From Here to Eternity - «Отсюда в вечность») (1953) — чёрно-белая драма режиссёра Фреда Циннемана)

Поскольку магазины закрываются, на улице больше народу, чем обычно. Горожане приветствуют Майка, когда он проходит мимо. Мужчины снимают перед ним шляпы, женщины щебечут, как маленькие птички. Он нежно улыбается каждому, но никто его не останавливает, чтобы поболтать, потому что знают, куда он направляется. Если бы они хотели с ним поговорить, то зашли бы в книжный магазин. Они понимающе ему улыбаются. В Амории ни для кого не секрет, куда Майк ходит по вечерам.

Требуется всего пять минут, чтобы спуститься вниз по улице и перейти через дорогу к закусочной. Внутри оживленно, все столики заняты. Люди едят ранний ужин или курят сигареты за чашкой кофе, который всегда кажется немного подгоревшим, как бы Оскар ни старался. Майк видит, как две официантки, Ванда и Мэри, расторопно обслуживают столики. Частенько они приходят поработать во время ужина, чтобы Шон мог начать собираться домой. Оскар обычно все еще на кухне, хоть он и нанял Уолтера в помощь, чтобы уходить пораньше или даже брать день или два выходных в неделю. По крайней мере, так он утверждает. Каждый божий день, от открытия до закрытия, на кухне можно увидеть Оскара, который наблюдает за Уолтером как ястреб. Оскар указывает на каждую мелкую ошибку Уолтера, и следит, чтобы тот все сделал правильно.

Однако Майк не видит Шона. А это значит, что он либо на кухне, либо в подсобном помещении.

Он открывает дверь в закусочную, и на него сразу же обрушивается запах яиц, фритюра, кофе и сигаретного дыма. Он уж привык к этому запаху, особенно с тех пор, как они с Шоном стали… им и Шоном. Они долгое время были друзьями, пока это не переросло в нечто большее. Майк старается каждый вечер провожать Шона домой. Женщины Амории думают, что это самое милое, что они когда-либо видели. Мужчины ухмыляются, глядя на них, но держат свое мнение при себе, по крайней мере, до тех пор, пока не окажутся вне пределов слышимости. А потом становится понятно, что мужчины могут сплетничать не меньше, если не больше, женщин. Майк знает, насколько все заинтересованы в их с Шоном отношениями, но вместо того, чтобы чувствовать себя подавленным, это его подбадривает. В большинстве случаев. Иногда он просто закатывает глаза на тихие смешки и подмигивания, которые он получает всякий раз, когда заходит в закусочную.

Как сейчас, например.

Над головой раздается звон колокольчика, гораздо громче, чем в «Книжном черве». Все разговоры разом смолкают, и люди начинают высовывать головы из кабинок, чтобы посмотреть, кто же зашел. Они улыбаются и машут, выкрикивая его имя в знак приветствия, а потом возвращаются к ужину и кофе. Мэри и Ванда в облаке розовых духов, жевательной резинки и сигаретного дыма подлетают к нему и целуют в обе щеки, прежде чем Оскар кричит им из кухни, чтобы они возвращались к работе и занялись своими чертовыми обязанностями.

Сама закусочная узкая, но длинная, с пятнадцатью красными виниловыми кабинками и десятью барными стульями у стойки. Пол застелен линолеумом, который, как уверен Майк, когда-то был кипенно-белым, но теперь из-за возраста и дыма окрасился в бледно-желтый.

Стены увенчаны главным достижением Оскара (как он это называет): фотографиями почти всех жителей Амории. Люди обедают в закусочной. Люди прогуливаются по улицам во время Праздника весны. Люди играют в снежки на Лонг-Марк-Хилл, закутавшись в шарфы и в шерстяных шапках. Люди смеются вовсе горло, сидя на одеялах в парке Ханичак в разгар лета. Счастливые, улыбающиеся люди. Оскар может показаться немного ворчливым, но Майка не обманешь. Он любит людей так же сильно, как и все в Амории. Это видно как белый день на тех немногих фотографиях, на которых он запечатлен с привычно хмурым выражением лица.

Там есть и несколько фотографий Майка. Майк в окружении горожан. Майк среди друзей.

Однако не имеет значения, кто еще на фотографии, потому что на каждой фотографии рядом Шон. Именно так, как нравится Майку. Шон, наверное, подразнил бы его за то, что он такой сентиментальный.

— Ну ты и нюня, — точно сказал бы он, улыбнувшись улыбкой-только-для-Майка. — Сентиментальный нюня.

Майк горько усмехается про себя и приветствует Оскара через всю закусочную. Обычно свирепый взгляд Оскара слегка смягчается, когда он кивает в сторону задней части ресторана, где находится кабинет. Он трижды постукивает по голове.

Майк хмурится. Он знает этот знак, то, что пытается сказать ему Оскар. Не медля, он быстро проходит через закусочную. Никто не пытается его остановить, хотя он все равно не позволил бы им этого сделать. В считанные секунды он выходит из главного обеденного зала и идет по небольшому коридору, останавливаясь перед закрытой дверью с окном из матового стекла с черной надписью «Служебный кабинет».

Он стучит твердо, но тихо.

— Войдите, — произносит усталый голос.

Он толкает дверь.

В этой комнате темно, шторы на единственном окне опущены, свет выключен. На столе стоит небольшой ржавый металлический вентилятор, который поворачивается то влево, то вправо, обдувая комнату слегка застоявшимся воздухом.

За столом с закрытыми глазами сидит молодой человек, слегка откинув голову назад. Он дышит глубоко и размеренно, вдыхая в течение трех секунд, а затем выдыхая в течение пяти. Майк знаком с этой техникой, потому что уже несколько раз видел, как Шон ее использует. Иногда это помогает при головной боли. Приступы боли редкие, но когда они случаются, то бывают очень сильными.

Шон не слишком бледный, так что, похоже, все не так плохо. Его кадык слегка двигается, когда он сглатывает. На лице легкая гримаса, морщинки вокруг глаз, из-за чего он выглядит старше, чем есть на самом деле. Старше, чем имеет право быть. И в свои двадцать три года Шон Меллгард не заслуживает того, чтобы так выглядеть с искаженным от боли лицом.