— Дай-ка мне этот нагрудник.

Несколько мгновений Шакал возился с застежками, после чего принес нагрудник Стайку. Было больно даже поднять руки, но Стайк взял нагрудник и осмотрел его. Ни царапинки. Это может пригодиться.

По каменному полу коридора застучали сапоги. Стайк повернул голову к двери и потянулся за саблей, но успокоился, увидев в проеме знакомое лицо и желтый кавалерийский мундир. Один из его уланов, рядовой по имени Петир, резко остановился при виде кровавой бойни.

— Докладывай, — выдавил Стайк.

— Сэр, потери значительные, но мы думаем, что уничтожили большую часть охраны губернатора. Мы нигде не можем найти ни самого губернатора, ни его избранного, но… — Он замолчал, глядя на тело со свернутой шеей. — Это Сирод?

— Да. Собери всех, кто остался. Надо валить отсюда, пока за нами не погнался весь гарнизон Лэндфолла.

— Да, сэр.

— Найди мне немного роговика. Болит зверски.

— Сей момент, сэр. Кажется, у меня в седельных сумках есть немного.

— Хорошо. И еще! Найдите повозки. Заберем все, что сможем унести. Начиная с этих доспехов.

— Блай погиб.

После убийства Сирода прошло два дня. Стайк сидел на пне в двух десятках миль к северо-западу от губернаторского особняка. Повозки с сокровищами и припасами выстроились вдоль дороги. Их быстро разгружали на несколько килевых лодок, которые его уланам удалось реквизировать в соседнем городке. За эти два дня он не слышал ни слова о небольшой группе, отбившейся от основного отряда во время схватки с охраной губернатора.

Сообщивший новости Шакал с бесстрастным лицом стоял рядом. Стайк отправлял его на поиски пропавшего Блая и еще тридцати с лишним человек.

— Кто-нибудь выжил? — с надеждой спросил Стайк, прижимая руку к груди и стараясь не обращать внимания на боль от раны, которой наградил его Сирод. Он жевал роговик и втирал его в раны, тогда боль притуплялась и можно было ехать верхом. Еле-еле.

— Не думаю. Некоторые из наших пропали без вести, так что им, возможно, удалось выбраться из боя. Остается только надеяться, что они найдут нас позже.

Нас. Четыре дня вместе, и Шакал уже считает себя одним из уланов. Проклятый мальчишка еще даже не умеет ездить верхом. Стайк усмехнулся и покачал головой, прежде чем погрузиться в мрачные мысли. Капитан Блай был другом — не самым близким, но тем не менее. Хороший офицер и крепкий боец. Его будет не хватать.

— А где Кардин? — спросил Стайк.

Шакал нахмурился.

— Точно не знаю. Несколько его парней сказали, что видели, как он скакал на восток, уводя за собой охранников Сирода. Может, еще жив.

Стайку требовался новый заместитель. Он вряд ли выбрал бы Кардина, практически незнакомца. Но если тот еще жив, то, скорее всего, будет единственным вариантом. По крайней мере, пока.

— Попробуй его найти.

Он прижал руку к груди, и от следующего вдоха мышцы с левой стороны обожгла боль. Проклятая рана наконец перестала кровоточить, но заживать не спешила.

— Сколько нас осталось?

— Восемьдесят два. Семнадцать раненых, но все могут ехать верхом.

Стайк посмотрел на лодки, куда наконец начали заводить лошадей.

— Ехать верхом пока не нужно — только последний отрезок пути до Редстоуна. Будет время подлечиться.

И в лучшем случае, любая погоня, отправленная из Лэндфолла, отстанет.

Наклонившись вперед, Стайк упер подбородок в кулак и погрузился в свои мысли. Его люди продолжали грузить лодки. Стоит ли все это таких проблем? Может, просто распустить отряд и ускакать в закат? Затеряться в горах или податься на север, записаться в «Крылья Адома» и отправиться наемником в Гурлу. Неплохая жизнь.

Но сомнения уже не имели никакого значения. С таким же успехом можно жалеть, что выбрался из постели в то утро, когда Прост решил избить Тель-Айсло. Стайк уже решил, что делать дальше. У него все еще есть обязательства на этом континенте.

— Всадники на дороге! — крикнул кто-то.

Пока Стайк поднимался на ноги, уланы бросили погрузку, похватали сабли и карабины и полезли на возвышенность на противоположной стороне дороги. Стайк снял с седла карабин и стал ждать, внимательно глядя на дорогу.

Вскоре на горизонте показался всадник. Он остановился на гребне холма и повернулся в ту сторону, откуда приехал. Через несколько мгновений к нему присоединились несколько человек, а когда показались еще несколько десятков, у Стайка засосало под ложечкой. Он бросил взгляд на лодки, загруженные едва ли наполовину, и понял, что сопротивления оказать не получится.

— Спускайте на воду эти три лодки, — велел он, с трудом забираясь в седло. — Те, чьих лошадей не успели погрузить, готовьтесь переходить реку вброд. Вперед!

Уланы бросились выполнять приказ, а Стайк пустил Дешнара шагом навстречу всадникам. Проехав несколько десятков футов, он заслонил глаза от солнца, пытаясь разглядеть цвет мундиров. Отряд возобновил движение в их сторону, и вскоре его любопытство было удовлетворено: желтые и коричнево-зеленые мундиры. Всадники приближались медленно, осторожно.

Три лодки спустили на воду, оставшиеся человек тридцать уланов замерли у дороги, готовые послать коней в реку, если понадобится бежать. Стайк поднял руку, давая им знак подождать, и попытался угадать намерения чужаков по их поведению. Они явно не торопились.

За пятьдесят ярдов он узнал командира. Женщина была в колониальной форме и держала пику, очень похожую на его собственную. Даже расслабленная поза не могла скрыть ее огромного роста — чуть выше Рези, если Стайк правильно помнил. У нее были сильные руки и мощные квадратные плечи. С озадаченным кислым выражением лица она подала своим людям знак остановиться и выехала навстречу Стайку.

Стайк крепче сжал карабин, изучая женщину. Прошло больше двух лет с тех пор, как они виделись в последний раз, и у него остались шрамы от ночи, которую они провели вместе. Он все еще не решил, хорошее это воспоминание или плохое.

— Капитан Флес, — кивнул он.

— К чему такие формальности, Бен?

Стайк фыркнул.

— Как поживаешь, Ибана?

Ибана стащила перчатку для верховой езды и осмотрела ногти.

— Бывало и лучше. Какой-то мудак из Лэндфолла дал мне двести уланов и приказал выследить и убить старого любовника. А как ты? Выглядишь дерьмово.

— Бывали недели и получше, — признался Стайк.

— Я слышала, Рези убили.

Стайк напрягся, пытаясь определить, к чему она ведет.

— Мне всегда нравилась Рези, — добавила Ибана, наморщив лоб. — Она хорошо на тебя влияла.

Стайк ожидал услышать в ее словах нотку горечи, но ее не было и в помине. Он решил не отвечать.

— Итак, — откашлялся он, — двести уланов. Почему ты так долго меня искала?

Ибана втянула воздух сквозь зубы и оглянулась на кавалерию, перекрывшую дорогу позади нее. Никто из них, похоже, не рвался в драку.

— Мы… э-э… заблудились. Может, маленько поваляли дурака. В таком духе.

— Я ценю это. — Стайк почувствовал себя немного увереннее, но оставался настороже. — Однако вы нас все-таки догнали.

— Услышали, что ты двинул в эту сторону. Такое сложно проигнорировать.

— И вот вы здесь.

— И вот мы здесь, — эхом отозвалась Ибана.

Последовало долгое, задумчивое молчание. Стайк оглянулся на свой потрепанный отряд, затем посмотрел на лица уланов Ибаны. Он заметил много старых знакомых, товарищей и даже друзей. На самом деле, присмотревшись внимательнее, он понял, что знает большинство.

— Ты ведь не сама подбирала людей в отряд?

— Может, и сама, — ухмыльнулась Ибана.

— В Редстоуне началась революция. Мы направляемся туда. Мне пригодились бы еще люди и новый заместитель. Блая убили.

Ибана хмыкнула.

— Очень жаль. Еще один хороший человек.

— Прежде чем все это закончится, в землю ляжет еще много хороших людей.

Ибана склонила голову набок, затем в последний раз повернулась в седле, окинув взглядом свой отряд.

— Майор Стайк, сэр, думаю, нам понадобится больше лодок.

— Приступайте к поискам, — приказал Стайк, расплываясь в улыбке. — И кликни своего самого быстрого всадника с запасной лошадью. Хочу оповестить Линдет, что мы приведем подмогу.

Ибана развернула лошадь.

— Вы его слышали! — проревела она. — Нам нужно больше лодок! Ферлиша, найди запасную лошадь и тащи свою задницу сюда!

Она подтолкнула своего скакуна к Стайку, и вскоре они бок о бок наблюдали, как свежая рота уланов спешилась, чтобы помочь с погрузкой, и небольшие группы направились вверх и вниз по течению в поисках лодок.

Два отряда слились в один почти мгновенно, и присутствие Ибаны казалось таким же естественным, как и седло под ним.

— Ты придумал название отряду? — спросила она.

— Ничего путного в голову не приходит.

У Стайка словно гора свалилась с плеч. Ибана отличный офицер, и она набрала превосходный отряд уланов. Если бы Стайку пришлось сражаться с ними, пришлось бы туго — даже будь он полностью здоров.

— Слышал, как тебя прозвали в Лэндфолле? — спросила она.

— Не знал, что у меня вообще есть прозвище.

— О, о тебе судачит весь проклятый город, дружище. Когда я уезжала, уже ходили слухи, что какой-то великан расшиб голову избранному Сирода, а голову самого Сирода так и вовсе оторвал.

— Я не отрывал ему голову. Просто развернул в другую сторону.

— Тебя называют Бешеным Беном Стайком.

Стайк не удержался от смеха из-за двойного смысла.

— Настолько безумный или свирепый?

— И то, и другое.

— Мне нравится.

Он помолчал, разглядывая уланов, сообща работающих у реки.

— Бешеный Бен Стайк, — пробормотал он. — «Бешеные уланы» Бешеного Бена Стайка. Как тебе?

— Я поручу кому-нибудь смастерить знамя.