– Вот и отлично. Похоже, Феликс – хороший парень.

– А как он выглядит? Феликс почти ничего не рассказывает, когда я его спрашиваю. Просто говорит, что некрасивый, – говорит Лейн.

Джеймс фыркает.

– Что?

– Да ничего, в общем-то, просто я не назвал бы его некрасивым. Когда я задал Дэни вопрос, почему мы взяли его вместо женщины, у которой имелся обширный опыт, она сказала, я цитирую: Феликс оказался настолько очаровательным, что мне захотелось забрать его домой.

Лейн смеется.

– Я просто… Черт, Джеймс, ты не представляешь, как это тяжело – ничего не видеть. Я хочу знать, как он выглядит.

– Почему бы тебе не спросить его самого?

– Спрашивал, но Феликс вечно использует отговорки.

– Парень просто скромничает. Он выглядит лучше тех парней, с которыми я тебя видел. Давай посмотрим… У него каре-зеленые глаза. Сначала мне показалось, что они чисто карие, но потом оказалось, что в них присутствует некоторая зелень. У парнишки светлые-русые волосы, которые выглядят… Слегка неряшливо, но при этом ему очень идет. И похоже, на ощупь его волосы… Мягкие. К примеру, если бы я стал носить такую причёску, то был бы похож на придурка. А еще у Феликса милая улыбка, благодаря которой, уверен, парню достаются все лавры. Теперь ты счастлив?

– Немного, – неохотно отвечает Лейн. – Похоже, я начинаю стареть.

– А мне кажется, ты неплохо справляешься. У Феликса есть пара хороших трюков в рукаве, которые помогут тебе.

Хм… Не знал, что Лейна так беспокоил вопрос моей внешности. На самом деле я предпочел бы, чтобы он считал меня простаком, а не таким, как описал меня Джеймс. Мужчины замечают лишь мою внешность. Если я «хорошенький», им плевать на мой внутренний мир. Кажется, никто и никогда не пытался разглядеть во мне что-то, кроме моего лица. А может, там просто не на что смотреть. Я бы не стал никого винить за нежелание сблизиться со мной.

Быстро отхожу от двери, когда слышу, что шаги.

Я возвращаюсь на кухню, где открываю дверцу холодильника и ищу что-нибудь, что поможет мне выглядеть так, будто я был очень занят. Хватаю пакет с грибами и бросаю его на столешницу. Затем быстро разрываю его и промываю грибы. К тому времени, как Джеймс и Лейн входят на кухню, я уже начинаю их резать.

– Лейн, смотрю, ты здесь уже освоился, – говорит Джеймс с улыбкой.

– Самоучка, – говорит Лейн со злобной ухмылкой.

– Ну, если это та самая благодарность, то, наверное, мне стоит передвинуть мебель. Будет приятно посмотреть на то, как ты шлепнешься, – говорю я.

– Видишь, о чем я говорил? Он – само воплощение зла.

Джеймс смеется.

– Ну, не знаю. Иногда приходится быть таким, чтобы терпеть тебя.

Я смеюсь, глядя на выражение лица Лейна.

– Ты сам его слышал.

Достаю посуду, вслушиваясь в разговор мужчин, пока заканчиваю готовить ужин. Затем ставлю все это на стол, и мужчины садятся.

– Пахнет неплохо, – говорит Джеймс.

– Не лги ему, – шепчет Лейн.

Как будто я не слышу.

Вываливаю еду на его тарелку и придвигаю ее ближе.

– Надеюсь, ты подавишься.

– Одного запаха достаточно, чтобы заставить меня это сделать, – говорит Лейн с ухмылкой, протягивая руку к тому месту, куда я всегда кладу для него приборы. Я раздумываю, а не передвинуть ли вилку, прежде чем он успеет ее схватить, но решаю, что это потребует слишком много усилий с моей стороны.

Джеймс кладет еду в рот и начинает жевать, а мы с Лейном сидим и ждем от него реакции.

– Как бы мне хотелось увидеть сейчас выражение твоего лица. Ну, что, Джеймс, тебе нравится? – спрашивает Лейн.

– Очень даже неплохо, – говорит он. – Ты заставил меня поволноваться.

– Это же спагетти. Как можно испортить спагетти? – спрашиваю я, присаживаясь за стол.

– Сказал человек, который умудрился испортить овсянку.

Ой, ну и ладно.

* * *

– Угадай, куда мы едем? – спрашиваю я, хватаясь за спинку мягкого кресла, на котором сидит Лейн, и начиная трясти ее изо всех сил. Мужчина протягивает руку и размахивает ею, пытаясь оттолкнуть меня, но никак не может дотянуться, а я смеюсь как псих, продолжая трясти кресло.

– В Ад, потому что я тебя сейчас убью, – говорит Лейн, пока я уворачиваюсь от его руки.

– Ошибаешься! В торговый центр!

– О Боже, нет.

– Да! – говорю я, отпуская спинку кресла. – Давай, вставай.

– Почему я должен ехать с тобой?

– Потому что ты этого хочешь!

– Я, что, настолько сильно тебе нравлюсь?

– Даже не знаю! – Ага. – Думаю, все дело в твоих мышцах. Я не могу отвести от них глаз. И хочу взять тебя с собой, чтобы выставить напоказ. Люди будут мне завидовать.

Лейн начинает смеяться.

– А что тебе нравится во мне больше? Моя личность или мышцы? – спрашивает он.

Какое-то мгновение я пристально смотрю на него.

– Пожалуйста… Пожалуйста, не заставляй меня отвечать.

– Вот перестану тренироваться, и посмотрим, как далеко зайдет наша дружба.

– Пожалуйста, только не это, – говорю я, и он смеется. – А теперь вставай. Ну давай же. Тяф-тяф.

– Ладно, – говорит Лейн, вставая. Он направляется к двери, не дожидаясь меня, поэтому я хватаю его длинную трость и бросаюсь за ним. Мужчина отказывается использовать трость в доме, и я уже представляю, что будет в торговом центре. Иду за Лейном к машине и помогаю ему сесть внутрь. Затем открываю дверь со своей стороны, бросаю сложенную трость на заднее сиденье и сажусь в авто.

– Ты готов? – спрашиваю я.

– Ведешь себя так, будто мы едем в Диснейленд, – бурчит Лейн.

– А может, так и есть. Ты все равно не заметишь разницы, – говорю я.

– Уверен, что точно замечу разницу между торговым центром и Диснейлендом.

– Неужели? Повсюду орущие дети, искусственные деревья, а люди в костюмах животных тащат тебя непонятно куда. По мне так звучит одинаково, – отвечаю я.

– Не знаю, что за торговый центр ты посещал, но, возможно, тебе стоит начать делать покупки в другом месте.

У меня вырывается смешок, и я завожу машину.

– Заткнись, ты слепой и ни черта не знаешь, – говорю я.

– Ага, точно. Как только человек теряет зрение, его умственные способности тут же сдают назад, – парирует Лейн.

– Я так и знал!

– Просто езжай и давай уже покончим с этим, – говорит он, пристегивая ремень безопасности.

– Хочешь поиграть игру, пока едем? – спрашиваю я.

– В какую? – подозрительно спрашивает мужчина.

– Как насчет «Я шпион»? – предлагаю я.

– Мой зоркий глаз, кажется, заметил жестокого мудака, который, похоже, считает себя смешным.

– Это я? – по-видимому именно так.

– Угадал, – говорит Лейн.

Я смеюсь, трогаясь с места и выезжая на дорогу.

– Ты совсем меня не любишь, Лейн?

– Похоже на то, – отвечает он.

– Ты ранишь мои чувства, – вздыхаю я.

– Ой ли? А спрашивать слепого, не хочет ли он поиграть в «Я шпион», по-твоему, нормально? – спрашивает Лейн.

Я на мгновение задумываюсь.

– Ну… Теперь, когда ты так сказал… Мои слова действительно кажутся грубостью.

Когда я смотрю на Лейна, то замечаю, как он пытается скрыть улыбку, уставившись в окно.

– Серьезно, почему из всех людей на свете, как они наняли именно тебя? У тебя вообще есть опыт работы с такими, как я?

– Нет, точно нет, – говорю я, выезжая на шоссе. В такое время движение не слишком интенсивное. Но через несколько часов здесь будет приличная пробка. – Они предложили мне кучу денег, но я ответил, что возьму только половину, и меня тут же наняли.

– Ты обошёлся сравнительно дешево.

– Мне тоже нравится так думать, – отвечаю я.

– А что нам нужно в торговом центре?

– Наручники, хлысты и кляпы, – улыбаюсь я.

– Почему ты не сказал об этом раньше?

Я начинаю смеяться, а Лейн только хмыкает.

Когда мы подъезжаем к торговому центру, на парковка уже порядком забита. Я проезжаю туда-сюда по нескольким рядам, прежде чем плюнуть и припарковаться позади здания.

– Уже приехали? – спрашивает Лейн. – Клянусь Богом, если мы снова окажемся у знака «стоп», и ты скажешь мне, что мы на месте, как тогда, возле аптеки, я изобью тебя до полусмерти.

Я ухмыляюсь и выключаю двигатель.

– На этот раз я не шучу, – говорю я, вылезая из машины и хватая трость Лейна.

Рядом с нами останавливается машина, и я жду, пока водитель ее припаркует. Затем огибаю свою машину, чтобы догнать Лейна, прежде чем тот умчится в направлении, где, по его мнению, находится торговый центр, потому что мужчина презирает помощь.

– Вот твоя трость, – говорю я, вкладывая ту ему в руку.

Он хватается за нее и поднимает вверх.

– Ах, точно… Трость. Единственная трость, которая мне нужна, находится у меня в штанах, – говорит Лейн, бросая ее на землю.

Я перевожу взгляд на мать, которая смотрит на меня широко раскрытыми глазами, пока вытаскивает из машины своего ребенка.

– Тут вообще-то дети, – говорю я.

– Ну, раз я их не вижу, значит, их нет, – отвечает Лейн, начиная идти.

Я поднимаю трость и бегу за ним. Мужчина следует за двумя девушками и находится к ним гораздо ближе, чем должен находиться незнакомец. Они нервно на него оглядываются, но из-за темных очков и выпирающих мышц начинают задаваться вопросом, насколько близок их конец. Девушки шепчутся, прежде чем пойти быстрее, но, поскольку Лейн идет на звук их шагов, то двигается так же быстро.

– Лейн, ты преследуешь людей, – говорю я, пытаясь догнать его. – Возьми трость.

Я вкладываю ее ему в руку, и он размахивает ею, ударяя по лодыжке идущей впереди девушки. Она вскрикивает и в страхе оглядывается на нас.

– Я же сказал, что ты идешь слишком близко, – говорю я, прежде чем повернуться к ней. – Прошу прощения, моему другу только недавно разрешили пользоваться тростью, и он пока не совсем понимает, как ею пользоваться.

Лица девушек смягчаются, когда они замечают трость.

– Все в порядке, ничего страшного, – ласково отвечает одна их них.

– Мне она не нужна, – бурчит Лейн, складывая трость. – Где тут мусорный бак?

– Лейн, ты самый упрямый человек, которого я встречал в своей жизни! – вздыхаю я, забирая трость, прежде чем он успевает бросить ту на землю.

– Супер, – говорит мужчина, когда девушка, которую он преследовал, открывает перед ним дверь.