Дариус

Звездная пыль привела нас во внутренний двор сразу за воротами дворца после долгой недели в школе, и я обменялся с братом взглядом, который говорил громче слов. На нас уже были наши игровые лица, холодные маски, которых требовало от нас имя Акрукс. Но когда репортеры заметили нас, я понял, что хочу занимать свою должность еще меньше, чем раньше. Я чертовски ненавижу это наследие. Я хочу вырезать свою родословную из тела, как гниль. И больше всего на свете я желаю, чтобы во мне не было так много от отца. Если бы это было так, если бы я был более сильным, более готовым принять собственное решение и придерживаться своих убеждений, тогда, возможно, ничего из того, что оттолкнуло Рокси от меня, не произошло бы. Может быть, она никогда бы не сказала мне «нет», когда у нас был наш Небесный Момент, и я бы не заслужил всего того дерьма, которое звезды посылали мне сейчас.

Я даже не могу сосчитать, сколько раз я мечтал о том, чтобы эта ночь прошла по-другому. И о мужчине, которым я мог бы стать для нее, если бы она дала мне шанс доказать, что я могу им стать. Но были вещи, которые та ночь изменила во мне, и я не хочу возвращать их обратно. Потому что потерять Рокси ради человека, который пожертвовал свою генетику для моего создания, было последней каплей, которая разрушила все связи, которые я все еще чувствовал к нему. Любая верность, за которую я цеплялся, или желание угодить ему и заставить его гордиться, угасали с каждой секундой, прошедшей с тех пор.

То, что он делал с ней сейчас, только усиливало мою ненависть и жажду его смерти. Когда придет его время, она будет кровавой, жестокой и мучительной, и это все равно не станет платой за все, что он причинил. Но я буду наслаждаться каждой чертовой минутой, независимо от того, произойдет ли это в мгновение ока или мне будут дарованы месяцы, чтобы медленно расчленить его на части.

Я шёл вперед с Ксавьером сбоку, стараясь не обращать внимания на вспышки камер, когда Фейри выкрикивали вопросы, надеясь получить ответ для предвзятых репортажей, для которых они писали.

-Вы хорошо освоились во дворце?

-Как вам новый режим вашего отца?

-Правда ли, что Лайонел рассматривает возможность разделения Орденов по всему королевству?

-Верите ли вы в видение вашего отца о новой Соларии?

-Принц Дариус, расскажите нам, каково это - быть следующим в очереди на трон?

Этот вопрос заставил меня остановиться, и я перевел взгляд на Гаса Вулпекулу, маленького хитрого Оборотня, который всегда добивался нужной ему истории, независимо от того, насколько слабо его факты были основаны на правде.

-Как ты только что меня назвал? - Я зарычал, не в силах сдержаться, даже когда Ксавьер фыркнул сдержанным предупреждением в своей лошадиной манере. В прошлый раз, когда кто-то назвал меня принцем, я пропустил это мимо ушей, но я не хотел, чтобы это распространялось. Я был Наследником, как и мои братья, и я не собираюсь возвышаться над ними.

-Принц Дариус, - ответил Гас, на его губах играла хитрая улыбка, говорившая о том, что он заманил меня именно туда, куда хотел. - Твой отец - король. Его наследники также были одарены Пятым элементом, поэтому вполне логично, что ты теперь могущественнее других Наследников. Так же, как твой отец могущественнее Советников Целестиалов. Таким образом, можно предположить, что они сформируют Совет в твою поддержку, пока ты будешь сидеть на троне после своего отца, не так ли?

Низкий рык сорвался с моих губ при мысли о том, что я предал своих братьев таким образом, а Ксавьер сделал шаг вперед, нацепив фальшивую улыбку, так как он спас Гаса от отрыва головы, вмешавшись.

-Сейчас мы просто привыкаем к тому, что отец - король. Мы, конечно, не думаем о том, что Дариус или кто-то другой займет его место в ближайшее время, так что, может быть, нам стоит пока сосредоточиться на текущем вопросе?

Ксавьер подтолкнул меня, чтобы я снова заставил свою задницу ходить, и я бросил взгляд на Гаса, в то время как он ухмылялся, как будто выиграл какое-то очко. Я мысленно пообещал ему ужасную смерть, если он продолжит давить на меня таким образом.

Золотые ворота перед Дворцом Душ открылись, и перед нами остановилась гребаная лошадь с каретой, чтобы отвезти нас к дверям дворца. Это была долгая прогулка, но это дерьмо всегда казалось мне ненужным.

Ксавьер обменялся со мной взглядом, закатив глаза так, чтобы никто не видел, а я запрыгнул в эту чертову штуку и сел на сиденье, пока камеры продолжали вспыхивать как сумасшедшие, пока нас увозили.

Я накинул на нас заглушающий пузырь и громко вздохнул.

-Не знаю, сколько еще смогу выдержать, - прорычал я, ощущая жар в ладонях, когда мой огненный Элемент переместился на поверхность кожи.

-Я знаю. Я тоже ненавижу необходимость приходить и видеть его, но мама здесь совсем одна с ним, и я беспокоюсь о ней, - сказал Ксавьер, напоминая мне, что я подвожу еще одного человека, о котором забочусь.

-Я чувствую себя таким чертовски бесполезным во всем этом. Почему мы не можем поймать чертову передышку? - с горечью спросил я. - Куда бы я ни посмотрю, люди, которых люблю, страдают от этого монстра, а мы даже не можем выступить против него публично. Он держит меня за яйца, и чем дольше это продолжается, тем более безрассудным мне хочется стать. Может, мне стоит войти во дворец, наброситься на его психованную задницу и перекусить его пополам, пока он даже не понял, что произошло.

-Ты знаешь, что все произойдёт не так, - грустно сказал Ксавьер. - Тори встанет между тобой и Кларой, и тогда...

-Я знаю, - огрызнулся я, ненавидя себя за то, что сейчас веду себя с ним как мудак, но это бесполезное чувство заставляет меня быть худшей версией самого себя.

Ксавьер похлопал меня по руке, и я вздохнула, заставляя себя собраться.

Карета остановилась перед дверями дворца, мы вышли из нее и направились внутрь, пока два швейцара распахивали двери. Мы последовали за дворецким отца, Дженкинсом, когда он произнес формальное приветствие.

Клянусь звездами, я ненавижу этого старого ублюдка. Он видел многое из того, что отец делал с нами на протяжении многих лет, и, клянусь, он получал от этого удовольствие или что-то в этом роде. Его лишенное выражения лицо никогда не выдавало его чувств, но не раз, когда он находил меня истекающим кровью на полу после одного из отцовских побоев, в его глазах появлялся дикий огонек, который говорил мне, что он никогда не будет тем, кого я могу попросить о помощи. Я не знаю, что сделал мой отец, заслуживая такую непреклонную преданность с его стороны. Возможно, это было не более чем восхищение больным и садистским существом, ответственным за появление меня на свет, но что бы это ни было, я не желаю ему ничего, кроме зла.

Наконец мы прибыли в обширный тронный зал, и мне пришлось заставить себя не реагировать, когда я обнаружил, что отец сидит на троне из темного камня, спинка которого имеет форму пятидесяти голов Гидры - Орден Дикого Короля.

Рокси сидела на ступеньке у его гребаных ног, как собака, в черном платье со шлейфом, и Дракон во мне гневно дернулся при виде ее. Она слегка вздрогнула, увидев меня, и мои зубы сомкнулись, пока я пытался сдержать свой гнев.

Клара сидела на подлокотнике трона, гладила волосы отца и целовала его шею, а он, казалось, даже не замечал ее присутствия, его холодный взгляд был прикован ко мне и Ксавьеру, когда мы подошли. Мама стояла по другую сторону от него в изумрудном платье, идеально накрашенная, как всегда, с выражением лица пластмассовой куклы, которое я так ненавидел. Мать Лэнса, Стелла, стояла рядом с ней, вся в черном, как готическая кукла Барби, с жестокой улыбкой на губах, внимательно наблюдая за мной и Ксавьером.

-Серьезно? - прорычал я, когда Дженкинс вышел из зала и дверь за ним закрылась. - Захвата трона было недостаточно? Тебе нужно еще и Вега посадить у своих ног?

-Я могу заставить ее сосать мой член, если ты считаешь, что этого недостаточно, - ответил отец с жестоким изгибом губ, и мне потребовалось все, чтобы не наброситься на него, так как все мое тело захлестнула ярость. - Ты бы хотела этого, Роксания?

Рокси подняла голову, чтобы посмотреть на него, медленно моргнула и пожала плечами. Моя девушка ударила бы его по яйцам за то, что он даже подумал об этом, и я ненавижу видеть ее такой, блядь, равнодушной к этому предложению. По крайней мере, я могу радоваться, что она не проявила особого энтузиазма, хотя мое нутро сжалось от мысли, что он заставит ее сделать это.

Клара зашипела, как змея, и собственнически провела рукой по груди отца.

-Папочка не трахает шлюху, - прорычала она, и Стелла прищелкнула языком, сузив глаза на дочь. - Я - любимица. Я единственная, кто может его так ублажать.

При этих словах мои легкие словно разжались, а облегчение волной накатило на меня. Я сводил себя с ума, беспокоясь об этом, ночь за ночью размышляя, не заставляет ли он ее отдавать свое тело ему, и ненавидя себя больше, чем можно передать словами, за то, что не сумел спасти ее. Это был мой худший страх за нее за все те ночи, которые она провела взаперти по его милости, и хотя я знал, что она должна была столкнуться с таким количеством жестокостей с его стороны, тот факт, что он не насиловал ее, вызвал во мне чувство облегчения. Я сглотнул, сдерживая нахлынувшие эмоции, и беспомощно посмотрел на Рокси, страстно желая просто схватить ее и увезти подальше от этого места. Я бы все отдал, чтобы сделать это. Чтобы просто подхватить ее и бежать, бежать и бежать, пока Солярия не станет лишь далеким воспоминанием о кошмаре, от которого мы сбежали, и я буду знать, что она наконец-то в безопасности.

-Пока, - сухо добавил отец. - Мне пришло в голову, что бедная Роксания находится в затруднительном положении при новом режиме. Поскольку скрещивание объявлено вне закона, а мужчин Фениксов в настоящее время не существует, она не может иметь потомства. Я подумываю сделать исключение для почти вымерших Орденов, как ее. И конечно, Дракон с нашим огненным даром и способностью летать, не говоря уже о нашей огромной силе, был бы для нее самой близкой парой. Ребенок, унаследовавший любой из Орденов, по крайней мере, будет могущественным, даже если его кровь будет смешанной.