Палата и правда вся уставлена букетами. Видимо теперь у меня много друзей и людей, которые заботятся. От этого теплеет на душе.

– Однако должен заметить, что каждый раз, когда ты просыпаешься, то сначала спрашиваешь о Горди, – бормочет Эд. – Похоже, ты со мной только из-за моей собаки. Мое эго ужасно страдает, Клем.

– Не смеши меня.

Черт, больно!

– Прости. – Его взгляд светлеет. – Френсис вернется позже, она ненадолго уехала на работу. Лейф, Тесса и Айрис были здесь, но врачи не разрешили им остаться. Представляешь, они и меня хотели выгнать? Но я сказал, что ни за что не уйду.

– Спасибо. Я так рада, что ты здесь.

Эд просто улыбается.

– Они схватили Шеннон? – спрашиваю я, вспоминая, почему здесь оказалась. Нож, кровь. Гребаное безумие какое-то! – Не могу поверить, что она ударила меня ножом. Что за психованная сука!

Эд с беспокойством смотрит на меня.

– Ее поймали. Лейф поймал.

– Лейф?

– Он настоящий герой, – Эд улыбнулся. – Когда мы вышли из дома, я бросился прямо к тебе и не видел ничего вокруг. Но Лейф заметил, как кто-то выбегает на улицу. Вернее, быстро хромает, потому что Горди хорошо кусанул ее даже через джинсы. Лейф догнал Шеннон и держал до приезда полиции. К счастью, она уже бросила нож в кусты и лишь расцарапала ему лицо ногтями.

– Ничего себе. – Все это плохо укладывается в голове. – Значит, Шеннон в тюрьме? Она арестована? Ей предъявлено обвинение?

– Предъявлено. Нападение при отягчающих обстоятельствах, покушение на убийство. Детектив Чен сказал, что они все еще уточняют список. Однако она точно еще очень долго будет видеть небо сквозь решетку..

– Хорошо.

– Прости меня, детка. Я и подумать не мог, что это кто-то из наших ближайших друзей.

– Это не твоя вина. Мне такое тоже не приходило в голову. Какой у меня ущерб на этот раз?

– Одно ребро сломано, еще на одном трещина. внутренние повреждения от ножевого ранения и порез на руке.

Бедное мое тело! Может, лучше больше никогда не двигаться?

– Неудивительно, что я чувствую себя так дерьмово.

– Хочешь, чтобы я вызвал медсестру?

– Нет, просто посиди со мной. Хорошо? – Моя голова кажется тяжелой и в то же время невесомой. Мне нравится смотреть на Эда, но глаза закрываются сами собой.

– Я не уйду. Я люблю тебя, детка, – он целует меня в лоб, – и буду здесь, когда ты снова проснешься.

Три недели спустя

– Поверить не могу!

– Что там? – спрашивает Эд.

– Какой осел поставил «Караваль» Стефани Гарбер в раздел фэнтези для взрослых? – я передаю книгу, чтобы добавить к стопке, которую он уже держит, но Эд мешкает. – Эй, не отставай.

– Может, тебе чуток притормозить?

– Нет.

– Я серьезно, Клем…

– Люди и правда не понимают, что и в книгах для подростков есть место мужественности и сексуальности? Это просто смешно!

Айрис тяжело вздыхает. Я поворачиваюсь к ней.

– Ты же была рада, что я вернулась?

– Клементина, дорогая, я была в восторге, пока не поняла, насколько раздражительной ты стала.

– Принудительный отдых во время выздоровления – настоящее испытание для некоторых людей. – Эд идет за мной, балансируя высоченной стопкой книг. – Мы очень благодарны, что вы позволили ей вернуться.

– Просто признайся, что она сводила тебя с ума, – фыркает Айрис.

– Не стану отрицать, – отвечает Эд.

«Предатель!»

– Мне было бы скучно все время валяться и ничего не делать. – Айрис складывает пачку двадцатидолларовых банкнот, наводя порядок в кассе.

– Я делала. Я читала книги, которые ты принесла, но такое долгое безделье любого сведет с ума.

– Некоторых, очевидно, больше, чем других.

– Я виню ни тебя за беспорядок в книгах, Айрис...

– Какое облегчение, – сухо вставляет она.

– …а того, кто его сотворил. Он заслуживает хороший пинок. Никакого уважения к нашей системе расстановки книг, и я уже не говорю о том, что он сделал с витриной кофейных кружек. Как они еще не упали, выше моего понимания. – Я осторожно иду между стеллажей, прижимая бок рукой. Иногда он еще побаливает, но не сильно. Сломанные ребра и порезы долго заживают. – «Секретный сад» в садоводстве? Он издевается?

– Антонио просто пытался помочь.

– Ему лучше заниматься своим мороженым.

– Эд, пожалуйста, дай ей таблетку, чтобы она наконец поспала.

Мой бойфренд вздыхает.

– Знаешь, ты можешь пойти в тату-салон, – говорю я ему. – Я здесь в полном порядке.

Эд в замешательстве смотрит на меня сверху вниз. К сожалению, даже это ему к лицу – острые скулы, суровая линия рта и прочая красота.

– Стоит мне выйти за порог, как ты тут же сделаешь что-нибудь глупое. Полезешь на стремянку, к примеру. – Я собираюсь возразить, но Эд меня опережает. – И даже не думай отрицать. Я видел, как ты смотрела на верхние полки. Детка, если тебе что-то нужно, я достану.

– Я тоже больше не рискую туда лазить, – говорит Айрис.

Ей меня не обмануть. Она такая же хрупкая, как я, и просто хочет поглазеть на задницу Эда, когда он поднимается по стремянке.

– Можешь, кстати, не носить книги за мной, а положить на диван. Я их буду сортировать. И, между прочим, мне обидно, что ты мне не доверяешь.

– Я тебе доверяю, но я тебя знаю. – Он откладывает книги, затем опускает руки мне на плечи и нежно поглаживает. – Я люблю тебя, поэтому буду приглядывать, пока не поправишься. У тебя есть еще час, прежде чем я отвезу тебя домой отдыхать. Хорошо?

Эд не первый раз это говорит – то, что он любит меня, а не о работе, – но я всякий раз замираю от восторга. Он видел, как я истекаю кровью, и это, надо полагать, открыло ему глаза или сердце на истинные чувства. Хотя я не рекомендую ради такого колоть себя ножом. Во-первых, это больно, во-вторых, дорого. Медицинские счета кусаются не хуже Горди. К слову, его лечение у ветеринара стоило немногим меньше моего. Но он геройская собака, и в награду ему даже позволили спать со мной на кровати в первый день, после выписки из больницы.

Кстати, о геройстве и злодействе. Во время нападения у Шеннон не было времени рассказать о тонкостях своего плана, зато она поделилась им с детективом Ченом. Она похвалилась, как хитро скормила мне ложь о том, что Эд и Тесса проводят время наедине в задней комнате туту-салона, и даже спрятала женские трусики в карман куртки Эда – мне она, конечно же, сказала, что видела, как Тесса сама сунула их туда. По-видимому, после этого я и бросила Эда, просто ушла, вместо того, чтобы поговорить. Хотя вряд ли бы я тогда поверила его словам. Шеннон ловко сыграла на моей неуверенности.

Но даже после разрыва со мной, Эд не реагировал на ее попытки соблазнения, и тогда Шеннон напала на меня в первый раз. Просто, чтобы убедиться, что я навсегда исчезну из его жизни. Так же выяснилось, что Эд не первый на ком она зациклилась, такое случалось и раньше. Бедняга Лейф чувствует себя ужасно из-за того, что пригласил ее в наш дом, и из-за того, что спал с ней. Но думаю, Шеннон придумала бы способ приблизиться к нам так или иначе.

Она призналась, что хотела свалить вину за мою смерть на моего «таинственного преследователя», а после окружить Эда заботой и показать на примере Лейфа, насколько она замечательная. Тогда Эд должен был наконец-то прозреть и упасть в ее утешительные объятия. Мне с трудом вериться, что ее не выдали бы какие-нибудь улики: отпечатки, ДНК и прочее, а еще я не могу представить, чтобы Эд начал встречаться с девушкой брата. Но все это уже не важно. Горди и его могучий лай спасли нас. У меня остался еще один шрам и еще один шанс все исправить. Шанс, который я ни за что не упущу. Все это могло испугать меня, заставить спрятаться. Но жить вполноги, любить вполсилы – значит тратить впустую дарованное мне время.

– О чем задумалась? – Эд глядит на меня любящим взглядом. Я могла бы наслаждаться этим всю жизнь.

В принципе, я так и планирую.

– У меня вопрос, но не уверена, что он тебе понравится.

– Раньше тебя это не останавливало.

– Верно.

– Давай, Клем, спрашивай.

– Ладно, – я перевожу дыхание. – Ты женишься на мне?

Айрис ахает.

Эд открывает рот, но звука нет, как нет и эмоций, которые я ожидала. Ни радости, ни восторга, ни лица, одухотворенного любовью. Ничего.

Черт! Похоже, я опять напортачила.

– Ты не обязан. Это была просто мысль.

Эд облизывает губы.

– Просто мысль? Значит, на самом деле ты не имела это в виду? Просить кого-то женится на тебе – серьезное дело. С таким не шутят.

– Я этого не говорила.

– Так, что ты говорила?

– Я говорила, вернее, спрашивала, ты женишься на мне? Но ты промолчал, и я испугалась. – Эд снова ничего не говорит, а просто внимательно смотрит на меня. – Может, поговорим, о чем-нибудь другом? О погоде или…

Он расплывается в улыбке.

– Да.

– Хочешь поговорить о погоде?

Эд смеется.

– Нет. Клементина, я хочу жениться на тебе.

– Правда? – Я выдыхаю, чувствуя себя примерно в миллион раз лучше, чем минуту назад. Я не напортачила. Я все сделала правильно. Возможно, это первый самый правильный поступок за всю мою короткую жизнь. Вернее, второй. Первый – это, когда я решила найти, кто сделал мне татуировку. – Ладно. Хорошо. Ух. Я люблю тебя, ты знаешь?

– Знаю. Я тоже тебя люблю, детка.

Возможно, не самое романтичное предложение, но опуститься на одно колено, учитывая недавнее ранение, для меня – не вариант. К тому же все получилось.

Айрис громко рыдает за прилавком, пока Эд целует меня.

Мы собираемся пожениться. Жизнь прекрасна!

Три месяца спустя

– Что-то я сомневаюсь. – Я стою с букетом пионов, раскинув руки в стороны, и пытаюсь балансировать на высоченных шпильках. Они потрясающие и идеально подходят к белому брючному костюму, но, чтобы просто в них стоять нужно быть эквилибристом.

Из положительного – мой французский маникюр идеально гармонирует с антикварным кольцом, подаренным Эдом.

Было бы чертовски жаль плюхнуться на задницу посреди мостовой во всем этом великолепии. Ладно, это неважно. В конце концов, здесь только я и мои подружки невесты. Они не настоящие подружки невесты, так как мы решили не устраивать пышную церемонию, но они мои настоящие подруги. Тесса и Френсис поддерживали меня во время выздоровления и помогали с планированием свадьбы. В машине, по дороге сюда, мы пили шампанское. Но не все тосты были за меня или за нас с Эдом. Мы подняли бокалы за Тессу, чтобы подбодрить – она плохо себя чувствовала из-за утреннего недомогания. Так поступают друзья.