– Я думал, что это к лучшему. Мне жаль.

– О, Кол. ― Она горестно качает головой, протягивая руку, чтобы он мог взять ее за руку.

– Тебе нет нужды извиняться, Колин. Это я здесь виноват, ― вмешался я, желая снять с себя вину за то, что разлучил их.

– Это правда, придурок, но пока нам нравится, к чему ведет этот разговор. ― Шэй ухмыляется. – Правда, здоровяк?

Колин одобрительно хмыкнул.

– Тогда следующая часть понравится тебе еще больше. ― Я улыбаюсь. – Моя жена поставила мне ультиматум, и я был бы дураком, если бы не выполнил ее просьбу. Она любит тебя. Вас обоих. Но, как бы немыслимо это ни казалось, она также любит меня. Теперь я собираюсь предоставить вам обоим тот же выбор, который моя любовь предоставила мне. Мы можем обладать ее сердцем, греться в ее любви, полностью осознавая, что для того, чтобы обладать ею, мы должны разделить ее. Если это то, на что вы не способны, скажите это сейчас. Я не позволю, чтобы моя жена страдала только потому, что один из вас предпочитает ее только для себя. Я прошел этот путь, и могу сказать вам по опыту, что он полон терний.

Роза застывает на месте, страх и опасения заставляют ее сухо сглотнуть. К счастью, Шэй быстро прекращает ее агонию, прежде чем она успевает пустить корни.

– Мы с Колом были согласны, пока ты не вытащил свою голову из задницы. Мы любим ее до конца. И она, черт возьми, святая в моей книге за то, что взялась за тебя.

– Так и есть. ― Я ухмыляюсь, мое тяжелое сердце внезапно стало легким от всех его тягот.

Мы все по очереди смотрим друг на друга, улыбаемся как сумасшедшие, словно воздух снова стал пригодным для дыхания.

– Теперь, когда все улажено, я думаю, осталось сделать только одно. ― Я озорно ухмыляюсь, хватаю свой стул и усаживаюсь на него перед ними тремя.

– Колин, освободи мою жену от одежды. Она была в ней достаточно долго.

Колин быстро поднимается на ноги и выполняет указание, когда глаза Розы закрываются, а Шэй чмокает губами, готовый вонзить в нее зубы.

– Черт! Вот об этом я и говорю! ― восклицает Шэй, как нетерпеливый ребенок, готовый к десерту.

Моя любовь стоит в нескольких сантиметрах от меня, пока Колин одним плавным движением стягивает с нее платье кремового цвета. Она протягивает руку ко мне, нуждаясь в связи, пока мой кузен стаскивает с нее лифчик и спускает кружевные трусики. Богиня стоит прямо с высоко поднятой головой, словно зная, какую власть она имеет над нами. И она знает. Она владеет ею, как мечом, с самого первого дня, и я был дураком, который думал, что смогу противостоять ее чарам, ее безупречной красоте и ее добродушному сердцу, не получив пореза. Теперь я клянусь лишь сохранять ее благодать, а не пытаться приглушить ее свет.

– На колени, Кол. Я хочу услышать, как моя жена будет кричать, когда кончит на твой язык.

Колин даже не колеблется, ложится на пол и кладет свою голову на ее вершину. Достаточно одного движения его языка, чтобы она застонала.

– Тебе приятно, жена? Его язык ласкает твою киску?

– Да, ― стонет она, сжимая мою руку до боли, в то время как ее другая вцепилась в волосы Колина.

– Брат, я думаю, нашей женщине нужно еще немного внимания. Поднимись со своей задницы и удели ей.

– Есть, есть, капитан. ― Он отдает честь, заставляя Розу рассмеяться и побуждая меня выпустить свой собственный смешок.

Но все это прекращается, когда зубы и язык моего брата начинают играть с одним из ее сосков. Тогда наша маленькая игра становится еще более интенсивной и изысканной. Мой член твердеет от тех тоненьких звуков, которые она издает, отдаваясь всем ощущениям, которые они вызывают в ее теле.

– Как она на вкус, Шэй?

– Как сладкая вишня, ― напевает он, заставляя ее соски морщиться, превращаясь в твердые бриллианты.

– А ты, Колин? Готова ли моя жена принять нас?

– Да, ― ворчит он между кругами, его пальцы впиваются в ее бедра.

– Хм. Я не убежден. Заставь ее кончить, Кол, просто чтобы быть уверенным.

Когда ноги моей прекрасной жены начинают дрожать, угрожая сдаться, я считаю на пальцах до пяти, пока из ее горла не вырывается вопль экстаза.

– Намного лучше, ― воркую я, поглаживая свой член, чтобы снять боль. – Теперь, жена, думаю, твоя очередь оказать ответную услугу. Как ты думаешь?

Ее веки так тяжелы, что трудно разглядеть золотые искорки в ее каштановом взгляде. Шэй и Колин быстро раздеваются, а моя идеальная жена опускается на колени между ними. Она отклоняет голову назад, чтобы посмотреть на их лица, а затем обращает внимание на их трепещущие члены. Нерешительно она высовывает язык, чтобы облизать ствол Шэй от основания до головки.

– Иисус, Мария и Иосиф. Это приятно.

Она захватывает его член у основания, крепко сжимает его, поворачивая голову и облизывая член Колина.

Он одобрительно хрипит, вплетая пальцы в ее волосы, чтобы она могла проглотить его целиком.

– Блядь, ― ворчит он в сладкой агонии.

Роза еще больше надувает щеки, глубоко глотая его, насколько может, в тандеме с поглаживанием члена Шей в своей руке. Затем она вынимает член Колина из своего горячего рта и переключает свое внимание на Шэй. Охваченный похотью от этого маленького шоу, которое она устраивает, я отталкиваю стул, снимаю одежду и встаю на колени позади нее, моя рука погружается между ее складок. Я ввожу два пальца, затем три, четыре и трахаю ее киску, пока она их отсасывает.

– Какая хорошенькая маленькая шлюшка, правда, жена? Просто чертовски идеальная, - ― воркую я ей на ухо, и от моих слов по ее позвоночнику пробегает восхитительная дрожь. – Тебе всегда нравилось это прозвище, не так ли, Acushla - дорогая? Тебе нравится быть нашей идеальной маленькой шлюхой, зная, что через несколько минут эта вымокшая киска будет заполнена большим количеством членов, чем она когда-либо могла мечтать.

Слюна начинает стекать по уголку ее рта, и я подбираю ее языком.

Ее глаза на долю секунды расширяются, а затем снова становятся тонкими щелками желания.

– Тирнан, ― умоляет Шэй, едва не срываясь.

– Даже не думай кончать, брат. Не раньше, чем наша женщина будет оттрахана как следует. Ты слышишь меня? ― Я угрожаю, погружая руку в ее киску, в то время как мой большой палец начинает играть с ее клитором.

– Возьми ее, ради всего святого, потому что это уже слишком, ― умоляет он, хныча.

– Дилетант, ― насмехается Колин, а затем стонет, похоже, сам находясь на грани.

– Слышишь, Acushla - дорогая? Ты так возбудила их своим ртом, что они не могут терпеть. Теперь будь хорошей девочкой и кончи для нас.

Я усиливаю давление на ее клитор, и, как динамитная бочка, она взрывается. Я поднимаю нас обоих на ноги и безумно целую ее, вырывая остатки воздуха из ее легких. Она прижимается к моей груди и позволяет мне насытиться, полностью отдаваясь жгучей потребности внутри нас.

– Я чертовски люблю тебя, Acushla - дорогая. Ты так хорошо справляешься, любовь моя, ― хвалю я, получая от нее застенчивую, торжествующую улыбку.

Вся она блестит от пота, совершенно насыщения, но я знаю, что ей еще есть что дать. И я полностью намерен испить все это и поглотить каждую каплю ее любви. Я хочу ее всю - телом, сердцем и душой.

– Шэй, сядь на кровать.

Мой брат даже не подает виду, слишком выбит из колеи, чтобы спорить, и выполняет мой приказ в точности.

– Теперь ты будешь сидеть на члене Шэй лицом ко мне, Acushla - дорогая. Кивни, если поняла.

Она кивает, когда мы с Колином помогаем ей добраться до кровати, так доверяя, что мы всегда будем заботиться о ней. И, черт возьми, если это не так. Мы будем защищать ее своими жизнями, если придется, раз уж она доверила нам свое сердце.

Очень медленно она погружает свою мокрую киску вверх и вниз по стволу Шэй, и оба они стонут, когда она это делает. Поскольку я знаю, что мой брат близок к своему пределу, я должен поторопиться и направить их к тому, что я хочу, чтобы произошло дальше.

– Твой выход, Колин.

Он в нерешительности мотнул головой в мою сторону.

– Она выдержит, Кол. Поверь мне.

Когда Шей понимает, каковы мои намерения, он ругается под нос и замедляет свои толчки.

– Это будет приятно, милая Роза. Поверь нам, ― объясняет Колин, его большой палец бегает кругами по ее клитору, пока он направляет свой член в ее центр, где сейчас находится Шэй.

Мой взгляд останавливается на Колине, когда он осторожно освобождает себе место в ее киске. Когда он полностью размещается внутри, она издает крик, который одновременно является агонией и экстазом. Я бросаюсь к ней и беру ее подбородок в руку, пока вожусь с ее соском.

– Тирнан, ― плачет она, оседлав их обоих. – Это слишком. Я не могу... я не могу..., ― полустонет она, полуумоляет.

– Ты так хорошо справляешься, Acushla - дорогая. Я так чертовски горжусь тобой, ― похвалил я, когда Шэй и Колин начали ускорять свои толчки в полном синтоне.

– О БОЖЕ!! ― кричит она, ее глаза закатываются к затылку, когда они вытрахивают ее душу из ее тела, чтобы она встретилась со своим создателем.

– Блядь! Блядь! Блядь! ― промурлыкал Шэй, кончая внутрь моей жены еще двумя толчками.

Колин вбивается в киску Розы, убеждаясь, что она оседлала волну удовольствия до самого пика. Только когда он убеждается, что она вернулась из состояния, он кончает и выходит.

Лоб моей прекрасной жены промок, пот струится по ее шее и в долине между грудей. Она выглядит такой умиротворенной, что лучший мужчина оставил бы ее в покое и дал бы ей выспаться после того удара, который она только что получила.

Но я не лучший мужчина.

Я и не притворяюсь им.

Она знает это.

Поэтому, когда я оттаскиваю ее от Шэй и ложу лицом вниз на кровать, а я оказываюсь сверху, она даже не моргает.

– Тебе понравилось, жена? Быть оттраханной двумя членами одновременно?

Она поворачивает голову в сторону и озорно подмигивает мне.

Сирена, если я когда-либо видел такую.

Я шлепаю ее по попке, на что она удовлетворенно вздыхает.

– Моя очередь, жена. Если ты хотела трех любовников, ты должна была прийти подготовленной, чтобы удовлетворить всех нас.