Глава 2

— Лекси!

Она не останавливается. Я не могу смотреть на это, поэтому отворачиваюсь. Но я все слышу. Это громко, грязно и неестественно.

— Лекси!!!

Наконец она прекращает. Она смотрит на меня и видит, как я обнимаю Камми. Ее взгляд сменяется с яростного к сбитому с толку. Затем она давится, и ее рвет кровью прямо на майку.

Мы смотрим друг другу в глаза, и ни одна из нас не знает, что сказать. Дверь к свободе открыта, а залитый кровью коридор блокирует выход. Это изображение невозможно стереть. Добавлю его к остальным. Ждет ли меня свобода, мне кажется, что я больше никогда не улыбнусь.

Наступает тишина, и никто из нас не двигается. Никто из нас не бросается к двери, не бежит по улице, зовя на помощь. Это шок? Или это траур? И из-за чего? Мешка дерьма, который лежит передо мной с разорванной шеей у подножия лестницы? Или это последний гвоздь, лишивший нас невинности?

Лекси вытирает лицо тыльной стороной ладони, алая улыбка красуется на бледной коже. Коже, которая годы не видела солнца. Я не понимала, насколько плохо мы выглядим, пока не увидела контраст на ее лице. Я смотрю на свою собственную плоть цвета слоновой кости. Мои ноги, руки. Они обесцвечены недоеданием и отсутствием солнечного света.

— Ну вот дверь и открыта, — говорит Лекси.

Мы втроем смотрим на дверной проем. Зияющая пасть, которая кажется ловушкой. Мысль о свободе не приносит утешения, и я не знаю почему. Весь последний год я ненавидела жизнь, свою мать, что она не нашла меня, даже саму себя за то, что позволяла бесчисленному количеству мужчин поступать со мной как им заблагорассудиться, подпитывая фетиши, о существовании которых я и не подозревала. Но вот мы здесь, неподвижные. Испуганные, растерянные.

Неужели нас уже не спасти? Я чувствую себя испорченной, будто мир не готов к нам, или, может быть, он больше не хочет нас, или это уже мы не готовы к нему. Но мы не одни. Мы сестры. Нет, наша связь сильнее. Мы мертвенно-бледные. И нет ничего, чего бы мы не сделали друг для друга.

За этой дверью, в конце концов, мы расстанемся. Разорванные на части властями. Камми отправят в приемную семью, Лекси вышвырнут на улицу, мне тоже некуда бежать. Что меня ждет дома? Мать-алкоголичка и ее парень — белая шваль. Я представляю себя дома в своей спальне, страдающей наедине со своими травмами, представляю свою мать, предлагающую мне слабые попытки утешения в перерывах между выпивкой, поскольку она понимает, что ничего не может сделать, чтобы спасти меня. Я останусь одна. Без Камми. Без Лекси. Только с воспоминаниями об этом доме на пляже. И в этот момент я понимаю, что не хочу возвращаться домой. Нет, если это означает бросить их.

Я смотрю на Камми. Она дрожит, ее глаза прикованы к трупу у подножия лестницы, сама девочка ждет указаний. Верит нам.

Наверное, мне нужно взять на себя ответственность и позвонить кому-нибудь. Но сперва есть одно дело поважнее.

— Нам нужна одежда.