Глава 28

Такой чертовски самоуверенный

Через два утра после моего третьего (и, надеюсь, последнего) похищения я снова лежала в постели, натянув одеяло до подбородка и уставившись в потолок.

Через пару минут вошел Ли с двумя чашками кофе. Одну он поставил на прикроватную тумбочку, а затем встал рядом с кроватью, глядя на меня сверху, и потянул мне другую.

Я проигнорировала кофе.

Знаменательное событие. Впервые я проигнорировала чашку утреннего кофе.

— Что же, больше никакого страха беременности, — сказала я потолку, не уверенная, рада или огорчена появлением моей ежемесячной гостьи. Теперь я не была уверена, должна ли радоваться или грустить из-за того, что не знала, рада я или огорчена. Все было слишком запутанно, поэтому я вообще перестала думать.

Матрас прогнулся, когда Ли сел рядом. Он наклонился, его красивое лицо и теплые глаза цвета тающего шоколада заполнили мое поле зрения, и его губы коснулись моих.

Ли отстранился на дюйм.

— У нас есть время.

Я уставилась на него на мгновение.

Он был прав.

У нас оно было.

Я улыбнулась.

*

Подводя итоги.

Во-первых, Стиви впал в апоплексический припадок из-за состояния двора после того, как его забросало горящими останками. Он не разговаривал со мной целую неделю. За это время он много летал, так что, возможно, не держал на меня такой большой обиды и просто не успел простить меня (я предпочитала думать так).

Во-вторых, Текс стал хитом среди кофеваров. К нам приходило столько народу, что мне, как можно скорее, пришлось нанять еще одного сотрудника. Ее звали Джет, и я решила, что это крутое, рок-н-ролльное имя, однако сама девушка была не совсем крутой и рок-н-ролльной. Она была тихой, милой, хорошенькой, варила отвратительный латте, но самое лучшее в ней было то, — и я могла с уверенностью это утверждать, черт возьми, да и каждый мог, — что она что-то скрывала, некий секрет.

В-третьих, Хэнк сообщил мне, что с Кевстером все будет в порядке. Он впервые нарушил закон, так что, скорее всего, отделается общественными работами. С Рози дела обстояли не так хорошо, он, вероятно, загремит за решетку. На полном серьезе он объявил, что после отсидки, переедет в Сан-Сальвадор. Никаких шуток и драмы. Он покончил с кофе, покончил с травкой и хотел быть далеко-далеко от Денвера. Я не винила его, Денвер не был добр к нему (даже если это была его вина), но я буду скучать по нему.

В-четвертых, Терри Уилкокс и его головорезы исчезли.

Безвозвратно.

Как дым.

Ли объяснил мне кое-что по этому поводу.

Видите ли, Маркус встретился с нью-йоркской мафией с целью объяснить свое, скажем так, разочарование выходками Уилкокса. Не только из-за бриллиантов, но и из-за его вмешательства в дела Маркуса. Дядя Уилкокса, Джино, уже был сыт по горло племянником, сыт по горло необходимостью вечно за ним подчищать и сыт по горло головной болью. Маркусу не потребовалось много времени, чтобы уговорить Джино вмешаться. Помог еще и звонок Ли, во время которого Джино узнал, что Уилкокс не только приставал к его девушке, но и что эта девушка — дочь полицейского. У Джино и так было достаточно головной боли, ему не нужно, чтобы полицейское управление Денвера заинтересовалось им. Джино решил позаботиться об Уилкоксе раз и навсегда. Это могло означать, что Уилкокс взял тот длительный отпуск, который планировал. Это также могло означать, что он стал кормом для рыб.

Я старалась не думать об этом. Мне действительно не нравился Терри Уилкокс, но я не хотела его смерти.

Заключения в тюрьму? Да.

Избавления от него моей жизни? Абсолютно.

Смерть казалась немного суровым решением, даже для страшного, жуткого, мерзкого Уилкокса.

Что касается головорезов Уилкокса, Гэри, Тедди, Дебила и Стероидных Подручных, Ли сказал, что они больше не представляют проблемы. У меня сложилось впечатление, что это связано с тем, что Ли и его крутая армия «повеселились», как выразился Вэнс, но об этом я тоже старалась не думать.

Наконец, никто так и не узнал, что Эдди стрелял в кого-то, защищая меня, такова была чистая победа дяди Джино.

У Эдди и Ли возникли по этому поводу разногласия. Ли сказал Дариусу, что они с Маркусом работают вместе, чтобы позаботиться об Уилкоксе раз и навсегда. Эдди держали в стороне от этой сделки. Эдди мог выступать в роли независимого полицейского, но ему все еще нравилось работать в рамках закона (когда это его устраивало). Отступление в сторону ради операции по зачистке стало тем, что не сделало его счастливым. С привлечением голой благодарности в качестве стимула Ли, я узнала, что Эдди и Ли поболтали, а Дариус играл роль посредника. Они разобрались, но я могла сказать, что это потребовало некоторых усилий.

Вот и все.

Столько драмы, а потом, в один прекрасный день, она закончилась.

*

Это произошло через несколько недель после финальной схватки, когда жизнь вернулась в нормальное русло. Нормальность заключалась в том, что Ли каждую ночь возвращался домой и спал в моей постели, — новая, счастливая нормальность, которая мне очень-очень нравилась.

Ли был хорошим соседом, по утрам приносил мне кофе, не выводил меня из себя слишком часто, и звонил, чтобы сообщить, когда может опоздать.

Конечно, без недостатков не обошлось.

Вытеревшись полотенцем, он бросал его в раковину, и считал слова «пол» и «шкаф» синонимами, но я спокойно преодолевала эти проблемы.

Девушка могла пройти через все это, зная, что ночью (или поздно утром, в зависимости от обстоятельств) парень, которого она любила с пяти лет, ляжет рядом с ней в постель.

Это, а также то, что с переездом Ли, Джуди, его экономка, тоже переехала.

Мы с Элли загорали на солнышке у меня на балконе с пряным ромом с колой, телефоном и таймером для варки яиц, когда услышали:

— Йу-ху-у!

Я села, посмотрела через перила балкона вниз и увидела Тода, стоящего на газоне в конце своего двора.

— Привет, — отозвалась я.

— Смена на драг-шоу в субботу вечером. Ты готова? — крикнул в ответ Тод, прикрывая глаза рукой от солнца, Чаулина сидела у его ног.

— Конечно.

— Стиви будет на рейсе, Элли, ты его заменишь? — завопил Тод.

— Гм-хм, — громко промычала Элли. Она лежала на животе, уткнувшись лицом в шезлонг.

— Во сколько? — спросила я.

Тод сделал паузу, затем сказал:

— Подруга, ты ничего не забыла?

— О чем ты?

Тод покачал головой.

— Ты теперь живешь с Красавчиком, возможно, тебе захочется спросить его, есть ли у него планы на субботний вечер.

Глаза Элли открылись и уставились на меня.

Дерьмо.

Я действительно не была хороша в отношениях.

— Позвони Ли, — посоветовал Тод, — потом дашь мне знать.

— Ладно, — крикнула я и, устроившись поудобнее, потянулась к телефону и услышала, как коготки Чаулины постукивают по кирпичной дорожке, когда они с Тодом возвращались в дом.

Я нашла номер Ли.

— Я все еще злюсь, что ты не беременна, — пробурчала Элли в шезлонг.

— Ради всего святого, почему?

— У меня не будет племянницы, названной в мою честь.

Я поколебалась, прежде чем нажать кнопку вызова.

— Элли, мне неприятно тебе говорить, но, скорее всего, генетически невозможно, что у меня родится девочка. Не думаю, что пловцы Ли позволят женской хромосоме доминировать.

— Можешь назвать мальчика Али, — попыталась она.

— Я не буду называть мальчика Али. В школе из него выбьют все дерьмо.

— Из Мухаммеда Али не выбивали дерьмо, он сам выбивал дерьмо из всех.

— Мухаммед Али родился с именем Кассиус Клей. Кассиус Клей — крутое имя. Никто не стал бы связываться с Кассиусом Клеем.

— Никто бы не стал связываться и с Мухаммедом Али.

Я не могла обсуждать этот вопрос.

Сдавшись, я нажала кнопку вызова.

Ли ответил после первого гудка.

— Да?

От единственного слова, произнесенного его голосом, по спине побежали мурашки. Я задавалась вопросом, когда это прекратится, и надеялась, что ответ — «никогда».

— Привет. У нас есть планы на субботний вечер? — спросила я.

— Думал сводить тебя в гриль-бар «Бароло».

— Ура! — воскликнула я.

Дерьмо.

Я сказала это вслух?

Я захлопнула рот.

На линии повисла тишина.

— Ли?

— Красотка, я знаю, тебе не нравится, когда я говорю это, но ты невероятно милая.

От этого по спине тоже побежали мурашки.

Я бы никогда, даже за миллион лет, не призналась в этом Ли.

— Неважно, — сказала я вместо этого. — Тод попросил меня помочь с драг-шоу.

Ли, который был хорош в отношениях, сразу же сказал:

— Скажу Дон, чтобы забронировала столик пораньше.

Хи-хи.

Ли попросит Дон забронировать нам столик на ужин.

В прекрасном, сказочном, романтическом гриль-баре «Бароло».

Мне это понравилось, и меня даже ни капельки не волновало, что это говорит обо мне.

— Звучит неплохо, — сказала я и ничего не могла с собой поделать, мой голос звучал счастливо. Может, потому что я была счастлива.

— Это все? — спросил Ли.

— Да, нет, да, — ответила я, потому что не хотела, чтобы это было все.

Дерьмо.

— Что еще?

Мужество меня покинуло.

— Ничего. Пока.

— Пока.

Прежде чем я услышала тишину на линии, я быстро взяла себя в руки и сказала себе, что даже Рок-цыпочки могут влюбляться.

А затем выпалила:

— Люблю тебя.

Секунда молчания, а затем тихое:

— Я тоже тебя люблю.

Это не только вызвало у меня трепет, но и тепло внизу живота.

Я нажала «отключить», и Элли сказала:

— Меня от вас подташнивает от всей этой сентиментальной чепухи.

Я уставилась на нее.

— Я всего лишь сказала «люблю тебя». Это вряд ли можно назвать сентиментальным.

— Для тебя это сентиментально.

Это было правдой.

— Ли сказал это в ответ? — спросила она, прищурившись на меня.

— Да.

— Для него это тоже сентиментально. Зашкаливающая сентиментальность.

Она не ошиблась.

— Девочки! — услышали мы оклик Китти Сью из дома, к счастью, избавив меня от напряженного разговора.

— Мы здесь! — заорала я.

Китти Сью открыла дверь и высунула голову наружу.

— Идите внутрь. У меня всего минута, и я должна сделать это сейчас.