– Не твое дело, – проворчал Николай, не открывая глаз.

– И где же ваша хваленая незаметность? При том, как лихо вы действуете, сохранить ваш конфликт в тайне будет весьма непросто!

– Что тебя опять не устраивает?

– Ничего себе! Вы накуролесили в Омулях, похозяйничали в ветеринарном кабинете, потом еще и машину угнали! За вами теперь вся районная полиция охотиться будет!

– Не будет, – буркнул мальчуган.

– Почему ты так в этом уверен? – похоже, провокационные вопросы Евгения достигли своей цели, оставалось лишь немного подтолкнуть Николая в нужном направлении.

– Все под контролем, – тот все-таки не сумел совладать со своим юношеским стремлением продемонстрировать свое превосходство. – Они без нашего ведома и шагу ступить не могут.

– Кончай свистеть! – Евгений решил еще немного подразнить парня. – Я еще могу допустить, что вы прикормили всех чинуш в окрестностях Вельярово, но последние события давно уже переросли рамки местечковых разборок.

– Не имеет значения. Руки у них коротковаты.

– А ваша мохнатая лапа, значит, длиннее?

– Разумеется!

– Хм. Не слишком ли вы самоуверенны? Нельзя же так насиловать Систему бесконечно. Ничто ведь не вечно под луной. Рано или поздно, но вы совершите ошибку, переступите красную черту, и ваша «крыша» слетит к чертовой матери. Как вы будете выкручиваться, оставшись без привычного покровительства? Да и без этого с вашими высокопоставленными друзьями всегда может приключиться какая-нибудь неприятность? Они могут заболеть, впасть в немилость, несчастный случай опять же…

– Дурак ты, – равнодушно произнес Николай.

– Это почему же?

– По-моему, мать все тебе максимально популярно и доходчиво объяснила. Мы пережили Инквизицию, Французскую и Русскую революции, 1937-й год, две мировых войны. Как ты думаешь, смогли бы мы уцелеть, если бы не контролировали все, что происходит вокруг? Как бы мы смогли проделывать все эти трюки с регулярными перерождениями, не имея возможности надежно прятать все концы. Долго бы мы протянули, полагаясь на благосклонность одного-двух человек?

– Чтобы построить достаточно разветвленную агентурную сеть требуется время…

– Ха! Вот чего-чего, а времени в нашем распоряжении имелось предостаточно. Мы никуда не торопились и за несколько веков сумели внедриться повсюду.

– Так уж и повсюду? – недоверчиво переспросил Евгений, нашаривая в кармане диктофон.

– Капля нашей крови есть в венах почти всех монарших семей Европы.

– Да что от них проку-то? – журналист почувствовал, как у него засосало под ложечкой – рефлекторная реакция профессионального репортера на запах сенсации. – Нынче другие времена на дворе.

– Какая разница?! Кто бы ни находился у руля власти: Папа Римский, якобинцы, Гитлер или Сталин, кто-то из наших обязательно будет рядом! Времена меняются, а мы – остаемся.

– И сейчас тоже?

– А ты как думал? Наши представители есть в Правительстве, в Думе, в кремлевских коридорах, – было слышно, как Николай усмехнулся. – Даже в балетной труппе Большого Театра. Все силовые ведомства и спецслужбы находятся под нашим присмотром. Мы постоянно держим руку на пульсе. Ни одно сколь-либо важное решение, могущее затронуть интересы Стаи, не принимается без нашего ведома.

– Ха! В такой ситуации, думаю, у вашей братии и в области спортивных достижений есть, чем похвастать. С такими-то способностями…

– Нет уж, увольте! Публичность нам категорически противопоказана, – Николай негромко фыркнул.– Да и кому понравится постоянно играть в поддавки.

– Но ты же сказал, что ваши люди… то есть сородичи повсюду! Как же вы сохраняете в тайне свою природу, будучи постоянно у всех на виду.

– Так мы в первые ряды и не лезем, зачем? Для того чтобы быть в курсе творящихся в министерстве дел, необязательно самому быть министром, достаточно занимать должность его секретаря.

– А если кто-нибудь узнает?

– Узнает что?

– Правду.

– Правда слишком невероятна, чтобы в нее поверить. Несколько веков усиленного мифотворчества не пропали даром. И это – наша лучшая защита. А в самом крайнем случае, узнал = умер. Вот так-то.

– Да уж, надежнее некуда, – настроение у Евгения снова упало.

– Простые решения – самые эффективные.

– И ни единого сбоя за все это время?

– К сожалению, да.

– Почему «к сожалению»?

– Какая тебе разница? – только-только разговорившийся Николай вдруг снова замкнулся, словно Евгений ненароком зацепил за охранную растяжку, установленную на входе в запретную зону.

– Выходит, соплеменники гоняются за вами потому, что вы нарушили какие-то принципы работы этой системы?

– Ничего мы не нарушали, – парень перекатился на бок, повернувшись к журналисту спиной.

– Тогда в чем же проблема?

– Во мне.

– А что с тобой не так? Чем ты своей Стае не угодил?

– Тем же, чем и ты, – голос уткнувшегося носом в стенку Николая звучал глухо и отрешенно. – Тем, что родился Человеком.