– Подальше отсюда. Один-два поселка проедем мимо, а потом будем искать место, где можно затаиться.

– С угнанной машиной это будет непросто.

– Посмотрим, – Оксана снова села на сиденье, скрывшись в темноте салона. – Включи фары на дальний свет и переключай на ближний, только если встречная машина начнет сигналить. Не давай им нас рассмотреть.

Несколько минут они ехали молча. Два слегка раскосых снопа света скакали впереди, с трудом пробивая густую дымку и полностью нивелируя эффект от включенных противотуманок. Из-за ограниченной видимости Николай ехал осторожно, и размеренная тряска на выбоинах в старом асфальте успокаивала и усыпляла.

– Не спать! – резко скомандовала Оксана, когда голова ее сына начала медленно клониться вперед.

Николай подпрыгнул в кресле и снова уставился на дорогу, протирая глаза.

– Вы-то оба хоть немного вздремнули, – с укором проворчал он, – а я всю ночь на ногах!

– Найдем безопасную норку, тогда и покемарим, я даже посторожить могу. А пока включи радио или музыку что ли, если уж совсем невмоготу.

– Что толку? В этой глуши никакие станции не ловятся, а от той музыки, что слушают хозяева этой тачки, меня тошнит.

– Вот и замечательно! Так ты точно не уснешь!

– Иди к черту! – вяло огрызнулся Николай. – Пусть уж лучше наш умник еще какие-нибудь вопросы поспрашивает. Мне нравится, как он то и дело потрясенно выпучивает глаза.

– Твой выход, Жень, – Оксана ткнула в спинку его сиденья, – что скажешь?

– Ну, если вы так настаиваете… – Евгений и сам широко зевнул.

– Настаиваем-настаиваем!

– …хотя то, как вы охотно отвечаете на мои вопросы, несколько напоминает откармливание молоденького бычка перед тем, как отправить его на убой.

– Зачем же так грубить! – он снова ощутил ее дыхание над своим плечом. – Коля прав, есть определенная пикантность в том, чтобы немного подразнить неискушенного человека, наблюдая за его реакцией на столь шокирующие откровения. Но, заверяю тебя, никаких иных целей я не преследую. Я точно так же, как и вы борюсь со сном, а потому давай, спрашивай.

– Ладно, попробую, – журналист почесал нос и, мимоходом, проверил, записывает ли его диктофон. – Как давно ваши сородичи объявились в России?

– Трудно сказать. Вполне возможно, что они обитали здесь всегда. Я могу говорить только за род Вельгеров, его история мне худо-бедно известна.

– Насколько я знаю, все началось с прапрадеда вашего отца, который в свое время и основал Вельярово.

– Правда? – Оксана хихикнула. – А если я скажу тебе, что поместье отстроил сам Кирилл? И что, судя по документам, он сам себе является и дедом и прадедом и прапра…?

– Не понял, как такое возможно?

– Вельгеры пришли в Россию довольно давно, вместе с войсками Наполеона в 1812 году.

– Как?! Наполеон тоже прибегал к вашим услугам?!

– О нет, ни в коей мере! Слишком свежи еще были воспоминания о предыдущем опыте сотрудничества с людьми. В те времена мы, напротив, старались оставаться максимально незаметными. Таились, скрывались, селиться старались все больше в глухой провинции, подальше от любопытных глаз. Именно в те годы мы до совершенства довели искусство перерождения.

– Что еще за перерождение? Реинкарнация, что ли?

– Да брось, все гораздо прозаичней. Это когда один человек исчезает, а вместо него появляется другой, который выглядит и говорит точно так же, но по документам ничего общего со своим предшественником не имеет. Мой отец, например, осев в России, успел таким образом переродиться уже четыре раза, и скоро ему предстоит снова проделать эту процедуру.

– Невероятно! Как ему удавалось столько лет вытворять подобные фокусы и не попасть под подозрение спецслужб?

– Я же говорю: умение перерождаться вынесено из времен господства Инквизиции и оттачивалось на протяжении столетий. Оно доведено до совершенства и практически не дает осечек. А что касается спецслужб…

Оксана умолкла. Евгений подождал еще немного, но девушка не спешила продолжать.

– Так что там со спецслужбами? – не вытерпел он.

– Мне кажется, что некоторых вещей тебе лучше не знать, – задумчиво проговорила она, – а то будешь потом постоянно озираться и вздрагивать при каждом шорохе. Довольно об этом. Спроси про что-нибудь другое.

– Вы точно Сусанин, ей-богу! – крякнул Евгений. – Заведете в самое интересное место, а потом бросите. А вздрагивать и озираться я теперь по-любому всю жизнь буду. Всю оставшуюся мне яркую, но недолгую жизнь.

– Извини, но я не могу компрометировать других людей. Некоторые знания очень сложно удержать в себе, и ты рано или поздно неизбежно себя выдашь. А если ты хочешь, чтобы оставшаяся тебе жизнь была все же чуть длиннее, то насчет некоторых вещей я настоятельно рекомендую тебе и дальше оставаться в неведении.

– Вот это я понимаю, борьба со сном, – проворчал журналист и зябко поежился. – Мне даже зевать расхотелось.

– Чего мы, собственно, и добивались. Разве нет? – увидев замаячившие впереди постройки, Оксана тронула сына за плечо. – Коль, если попадется перекресток, сворачивай. Не стоит ехать все время по прямой, давай еще немного попетляем.