У Николь вырывается – Ииип!

– Слишком много болтаешь. Больше плавания, – говорит он, а затем бежит с ней, полностью одетый, в озеро.

– Приятно было пообщаться с тобой, Чарли! – кричит Николь, ее слова вибрируют с каждым прыжком парня.

Я качаю головой, отворачиваясь к закускам. Как бы мне ни хотелось притвориться, что мы в другом месте, где можно поговорить об искусстве и скульптуре, мы все еще в Честер Фоллс. И кого–то все еще собираются бросить в озеро.

Пока я оглядываюсь в поисках своих друзей, я слышу звонок на своем телефоне.

Поездка.

– Как раз вовремя, – шепчу я никому, кроме себя, и отправляюсь на поиски своей машины, чувствуя себя еще более одинокой, чем когда приехала.

По крайней мере, у меня есть работа.

Но мое обычное чувство целеустремленности ослабевает, когда я выхожу на боковую дорогу у пруда Тессы, на территорию, заставленную машинами и затененную деревьями, и обнаруживаю, что мой новый заказчик ждет меня. Только я не уверена, что это можно назвать ожиданием, поскольку неясно, в сознании ли он. Он зажат между двумя своими друзьями, его руки висят на их плечах, а голова наклонена вперед. Я подхожу как раз вовремя, чтобы услышать его бормотание:

– Я чувствую себя не очень хорошо.

– Повезло мне, – говорю я.

Пьяный парень, которого зовут Крис, согласно оповещению на моем телефоне, поднимает голову и искоса смотрит на меня. – Кто это? – спрашивает он.

Его друзья обмениваются взглядами поверх его головы. Я узнаю Ника, который учится в моем классе керамики, и Картера, который помогал мне рисовать декорации для городского спектакля во время недели общественных работ в прошлом году.

– Я твой водитель, Чарли, – говорю я Крису. – Ты вызвал попутку?

– Чарли – это мальчишеское имя, – говорит Крис, его глаза расфокусированы.

И я знаю, какую оценку ты получишь, думаю я про себя. Но я только улыбаюсь. Чем быстрее я смогу заставить Криса двигаться, тем быстрее закончится эта поездка.

– Извини за это, – говорит мне Ник. – Но он портит нам весь день. Его только что стошнило на поле альпаки Тессы.

– Они были недовольны, – говорит Крис, а потом начинает смеяться. – Какие у них были лица!

– Чьи лица? – спрашиваю я.

– Альпак. Они были все, мехххх. – Крис делает такое кислое лицо, превращая свою улыбку в странный хмурый взгляд и раздувая ноздри, а затем разражается еще большим смехом.

Ник вздыхает.

Крис смеется сильнее, затем резко останавливается.

– Тебя снова вырвет? – спрашиваю я.

– Как будто я тебе скажу, – отвечает Крис. Затем он разворачивается и уходит в кусты.

– Я знаю, что в Backseat запрещено блевать, – говорит Картер. – Может, нам стоит просто попробовать уговорить его вырубиться где–нибудь в траве?

– Я хочу веселиться! – объявляет Крис, его голова все еще в кустах.

Картер стонет, и я представляю, как двадцать баксов от поездки Криса исчезают в небытие, не говоря уже о чаевых. На моем банковском счету становится на двадцать долларов меньше. На двадцать долларов меньше, чтобы доставить меня в Нью–Мексико. Кроме того, я не хочу, чтобы он сделал какую–нибудь глупость, из–за которой копы вызовут Тессу.

Я качаю головой. – Нет, все в порядке. Я справлюсь с этим.

– Правда? – спрашивает Ник.

– Ты не знаешь Чарли? – говорит Картер Нику. – Она – легенда. Она подцепит кого угодно и где угодно.

– Я как раз из таких, наверное, – говорю я и снова улыбаюсь Крису, который недоверчиво смотрит на меня, и я думаю, откуда у него такое плохое отношение. Что происходило за кулисами, что заставило его так себя вести. Люди меняются, когда они пьяны. Это один из моих главных выводов из работы водителем в Backseat. Одни становятся счастливыми, другие – злыми. Другие просто хотят продолжать ехать, пока ноги не перестанут их держать.

– Я никуда не поеду, – говорит Крис. – Андре сделал пробежку за пивом. Я дал этому парню восемнадцать баксов. Он должен вернуться с минуты на минуту.

Его друзья закатывают глаза.

Я тяжело вздыхаю, приседая перед Крисом. – Эй. Тебе нравятся 'Бургеры Боба'? – спрашиваю я таким тоном, каким я бы разговаривала только с ребенком.

Крис навостряет уши. Его расфокусированные глаза изо всех сил пытаются посмотреть на меня более четко. – Да. Но это, вроде бы, в другом городе.

– У тебя есть наличные? – спрашиваю я.

Крис кивает.

– Как насчет того, чтобы остановиться по дороге домой, – говорю я ему. – Ты же знаешь, как хороша эта картошка фри после поздней ночи. – Сейчас только шесть тридцать. Но Крису не нужно этого знать.

Крис наблюдает за мной еще минуту. – Отлично, – соглашается он.

Я встаю, довольная собой. Картер и Ник облегченно вздыхают, провожая Криса к моей машине.

– Ого, я даже не знал, что они больше не выпускают эту модель, – говорит Картер, имея в виду мой Prius V, который в зависимости от того, как на него посмотреть, является либо огромным Prius, либо крошечным минивэном. Возможно, именно поэтому их никто не покупал. Хотя я слышала, что в Японии они были популярны.

– Toyota сняла их с производства в 2017 году, – говорю я, отпирая и открывая заднюю дверь для Криса.

– Ого, так поздно? – спросил Картер, что, я уверена, было оскорбительно. Машина досталась мне от тети Хелен, сестры моего отца. Ей тоже почти десять лет. Но если повезет, старушка еще проедет не меньше двадцати тысяч миль. Она прочная, надежная и очень просторная внутри, но при этом экономит топливо. Во время езды я много думала о том, что мы, потребители, тратим столько времени на то, чтобы узнать, как выглядят наши автомобили снаружи, в то время как мы даже не видим эту часть машины, когда находимся за рулем. Таким образом, внешний вид автомобиля предназначен для кого–то другого. Не поймите меня неправильно, я люблю элегантный дизайн, но все, что действительно должно иметь значение – это удобные сиденья и быстрый двигатель. Ни того, ни другого у Prius V на самом деле нет.

– У него лучший расход бензина, – говорю я, как будто мне нужно оправдание. Как будто мне нужно объяснить им, почему у меня именно эта машина, когда мне повезло, что у меня вообще есть колеса. – Какой смысл ездить за этим приложением, если я все время трачу на заправку бака?

– Заводить друзей! – говорит Крис, закрыв глаза. При этом я не могу удержаться от смеха, что вызывает у него улыбку. – Ты не замужем? – спрашивает Крис. Он поворачивается к своим друзьям. – Она горячая штучка, да? Или у меня пивные очки.

– Ты идиот, – говорит Ник.

– Идиот, которого подвезла домой красотка, – громко кричит Крис, когда его сажают на заднее сиденье моей машины.

Я достаю из багажника несколько полотенец, а также пляжное ведро. Затем я наклоняюсь внутрь машины и нежно беру Криса за лицо. – Послушай меня. Если тебя будет тошнить, то ты будешь блевать в это. Понял? – Я держу ведро перед его ртом.

Крис смотрит на меня слишком долго, потом кивает. – Ай–ай–ай, капитан.

Я поворачиваюсь обратно к Картеру и Нику. – Вы, ребята, можете идти, – говорю я им, прежде чем они благодарно машут на прощание и начинают идти обратно на вечеринку.

Я запрыгиваю на водительское сиденье и пристегиваю ремень, подключаю телефон и передаю воду Крису, который берет ее и тут же бросает на пол. Владения Тессы обширны, но чтобы не попадаться на глаза ее родителям, машины должны помещаться в кузов, а на этой маленькой дороге это тесно. Там, где нет машин, есть деревья, так что маневрирование не будет легким делом. Как раз когда я пытаюсь аккуратно сдать назад, голова Криса появляется между двумя передними сиденьями.

– Так у тебя есть парень? – От его дыхания пахнет пивом.

– Да, – лгу я.

– Черт, – вздыхает он, пока я пытаюсь обойти его, чтобы посмотреть в заднее стекло.

– Не мог бы ты сесть назад, пожалуйста? – спрашиваю я, прежде чем замечаю выражение, которое внезапно появляется на его лице.

– О–о–о, – говорит он.

– Ты в порядке?

– Я думаю, я собираюсь... – начинает он.

– Используй ведро, – кричу я, хватаю ведро с сиденья позади меня и пихаю его перед его лицом, чтобы поймать его рвоту. И как раз когда я задаюсь вопросом, действительно ли все это того стоит, мое тело дергается вперед, и я слышу звук, как моя машина врезается во что–то. Металл о металл.