— Как долго? — наконец спросила она почти шепотом.
И тут Роман почувствовал приближение беды. Осознавал, что ответ на этот вопрос может открыть дверь для очень многого. Но надежды не было. Он не мог ей врать.
— Три тысячи лет.
Снова тишина, в котором набатом усиливался стук ее сердечка.
— Плюс… минус.