Глава 9. Лила

Я летела под свинцово-серыми облаками, держась поближе к Самаэлю. Когда его магия скользнула по мне, я повернулась, чтобы посмотреть на него.

Ветер ерошил его волосы, и в небе он выглядел как дома. Это его родная стихия.

Но что касается меня? Похоже, сейчас у меня не было дома. Когда всё это закончится, когда книга освободит меня, обрету ли я новый дом где-то здесь? Может, подружусь с Нико.

Справа от нас Тёмная Река выглядела почти застывшей. Голые деревья обрамляли набережную, и с их кряжистых веток свисали сосульки.

И всё же даже в этом неприступном пейзаже я чувствовала себя более комфортно, чем в любом другом месте Доврена — хоть в замке, хоть нет. Как Лилит я помогла построить эту империю из камня. Как Лила я сама произросла из почвы. Здесь мне место.

Я пронеслась над изогнутыми улочками. В тусклом свете окна тесно стоящих кирпичных зданий озарялись свечами. Моё сердце сжималось, пока я смотрела на них. Столько семей ютились там, собравшись для приёма пищи. «Представь, что у тебя есть нормальная жизнь…»

Ледяной зимний ветер хлестал по моим перьям, и мы летели вдоль серпантинных изгибов Тёмной Реки, проносясь над кораблями, над старыми деревянными мостами, над орущими пьяницами.

Прежде чем мы приблизились к Акру Дьявола, я полетела чуть впереди.

Морской воздух заполнил мои лёгкие, царапал горло. Холод как будто пронизывал до самых костей.

Я направила Самаэля в тёмный переулок у реки, между заброшенным пабом и бывшей тюрьмой — оба здания были кирпичными и пустовали.

Мы приземлились на заснеженные камни. Древняя ржавая виселица всё ещё стояла у берега реки и скорбно поскрипывала на ветру.

Я поднесла палец к губам и поманила Самаэля следовать за мной в узкий переулок. Дверь скрывалась в кирпичной кладке за густой завесой плюща. Я встала на колени, дёрнув рычажок в полу, и дверь распахнулась.

Мы вошли в абсолютно тёмный туннель, и я плотно закрыла дверь за нами. Знакомый старый запах мха и сырости окружил меня. Самаэль чиркнул спичкой, освещая пространство и грубые стены из неровных камней. Он достал из кармана свечу и зажёг её.

— Лила, — прошептал он, — ты действительно назвала меня скучным?

— Назвала. Неужели это сейчас самое важное?

— Мне просто сложно в это поверить. Меня много как называли, но скучным — никогда.

Конечно, он не был скучным. Бл*дь, он ангел смерти и самое прекрасное существо, что когда-либо ходило по Земле. Но поскольку он собирался жениться на другой, его задетые чувства приводили меня в восторг.

Я кивнула.

— На тебя совершенно утомительно смотреть, ведь у тебя нет вообще никаких выдающихся черт. У шляпников Восточного Края есть холщовые манекены без лиц. Вот это я вижу, когда смотрю на тебя. Ходячий холщовый манекен.

— Это абсурд.

— А твоё решение жениться на Харлоу — это, очевидно же, самый скучный вариант из возможных.

— Я делаю это, чтобы защитить тебя, — в его тоне проступили резкие нотки. — Это единственная причина.

— Что, прости? — я с трудом говорила тихо. — В каком месте женитьба на Харлоу защищает меня?

— Это из-за видения, которое я получил у предсказательницы. Если я…

— Видения? — выпалила я. — От предсказательницы? И это все твои основания? Ты совсем из ума выжил?

— Думаю, ты найдёшь… — Самаэль остановился и резко замолчал. Затем поднёс палец к губам и задул свечу.

Волоски на моих руках встали дыбом. От входа доносились шаги. Шаги двух человек.

Какого хера? Как кто-то узнал, что мы здесь?

Я услышала, как Самаэль достал меч. Затем, к своему ужасу, я ощутила свист воздуха, когда стрела вскользь царапнула моё лицо. Чёрт. Чёрт. Мы оказались в ловушке, и мечом не отобьёшься от летящих снарядов.

— Беги, Самаэль! Я могу вывести нас отсюда, — я перешла на бег. Шаги Самаэля эхом отдавались позади меня, не отставая. Ещё одна стрела просвистела мимо меня, и я услышала, как она отскочила от каменной стены. Единственный плюс темноты — они видели нас не лучше, чем мы их.

Но нам не нужно было уходить далеко, мы находились почти у выхода, который приведёт нас к Аббатству Морской Соли.

Услышав звук стрелы, вонзившейся в плоть, я знала, что в Самаэля попали. Я вздрогнула, но по-прежнему слышала, что он бежит.

Наконец, мы добрались до двери, и я налетела на неё с разбега, вывалившись в переулок. Инстинкты выживания взяли верх, и крылья расправились за моей спиной. Я взмыла в воздух над тесно стоящими кирпичными зданиями, предполагая, что Самаэль последует за мной. Но глянув вниз, я увидела, что он ждёт у входа в туннель, притаившись в укрытии. Стрела торчала под его правой лопаткой. Неудивительно, что он не полетел. Если бы он расправил крылья, стрела разорвала бы правое крыло.

Когда двое мужчин выбежали из туннеля, меч Самаэля описал стремительную арку и рассёк их шеи.

Я снова начала спускаться в переулок, когда в меня попало две стрелы. Одна вонзилась в крыло, послав острые разряды боли по костям моих крыльев. Вторая угодила в моё бедро.

Я грохнулась в переулок, больно приземлившись на спину, и стрелы пронзили меня до костей. Моё крыло словно горело, ногу тоже охватила боль.

Они не только знали, где мы войдём в проход, но и где мы выйдем. Это ловушка, засада. Я была практически уверена, что стрелы прилетели со стороны самого аббатства, из окон, окутанных туманом.

Откуда, бл*дь, они знали?

Самаэль говорил со мной, но мои крылья… О Боже… боль была невыносимой. Я даже не слышала, что он говорит. Агония словно ножами пронизывала деликатные косточки, разъедающая боль доходила до самого черепа и лишала меня связных мыслей.

Самаэль подхватил меня на руки, и я закрыла глаза, когда он понёс меня на плече, аккуратно стараясь не задевать мои крылья.

— Ты можешь стоять? — тихо спросил он.

Я открыла глаза и соскользнула вниз, встав на цыпочки. Мы оказались в пустой комнате, где всё ещё горел огонь. Полупустые кружки пива усеивали стол, рядом лежал наполовину съеденный стейк и пирог с почками.

Я покосилась на деревянный стул. Если бы я могла, я бы мысленно повелела своим крыльям убраться в тело. Но я уже знала, что со стрелой этого не случится. Это ощущалось фундаментально неправильным. Так вот что чувствовал Самаэль, когда его ранили в крыло — уникальная и невыносимая пытка.

Я навалилась на стол, сосредоточив все усилия на том, чтобы не заорать в голос. Вся кровь отлила от моего лица.

— Позволь мне помочь тебе, — сказал Самаэль позади меня.

Его тоже ранили, и я хотела спросить, насколько сильна его боль, но я не помнила, как формулировать слова. Так что вместо этого я стиснула зубы и кивнула.

— Будет больно, — тихо сказал он.

В смысле будет больно? Мне уже больно.

Но когда Самаэль выдрал стрелу из моего крыла, весь мир сузился до этой одной точки, и агония расколола мой разум. Мои мысли опустели, напоминая тёмную стремительную реку и ничего больше. Тени затмили всё перед глазами, и я стиснула край стола, стараясь оставаться в вертикальном положении.

Я вытерла рот дрожащей рукой, подавляя рвотный позыв.

Постепенно резкость боли начала приглушаться. Затем я услышала звуки того, как Самаэль ходит по комнате и закрывает ставни.

Я повернулась, чтобы снова посмотреть на него.

— Я не понимаю, как они нас нашли. Даже если так получилось, что в их ряды затесался вор, откуда они знали, что мы будем там?

Он повернулся ко мне лицом, и серые глаза сверкнули золотом в подрагивающих отсветах пламени.

Я хмуро посмотрела на стрелу, которая всё ещё торчала из его плеча.

— А как же ты?

Он пренебрежительно махнул рукой.

— Я в порядке. Ты видела, откуда летели стрелы?

Я снова глянула на дверь.

— Думаю, Свободный Народ прятался в аббатстве. Они в меня и попали. Почему они перестали атаковать? — затем я окинула взглядом комнату и осознала её знакомость. — Это оно. В этом помещении я видела Элис и книгу. Но я чувствую, что книга пропала. Они не хотели настоящего сражения. Они всего лишь хотели выиграть время, чтобы сбежать от нас и унести книгу в безопасное место.

— Зачем?

Я тяжело сглотнула.

— Думаю, они хотели выиграть время, чтобы разделить нас. Они хотят, чтобы я пришла за книгой без тебя. Но вот в чём настоящий вопрос — откуда они могли знать, каким путём мы придём? Я думала, ты сказал, что та комната звуконепроницаемая?

Он повернулся ко мне спиной.

— К этому мы вернёмся. Давай сначала вытащим стрелы.

Я вздрогнула и положила ладонь на его лопатку. Другой рукой я вытащила стрелу, морщась от звука, который она производила. Его рубашка запачкалась кровью.

Когда Самаэль снова повернулся ко мне, его глаза выглядели чёрными, почти как у демона. Затем иллюзия пропала.

Я моргнула. Мне уже мерещится всякое.

— Ты чувствуешь себя странно, Самаэль? Я имею в виду, помимо ослепляющей боли.

— Да. Думаю, наконечники стрел были смазаны ядом, — он хмуро посмотрел на мои крылья. — И, к сожалению, мы не сможем лететь, пока не найдём антидот, — он встал на колени рядом со мной. — Ещё одна. Будет больно.

— Да, это я уже поняла, — я снова стиснула стол, и мои ногти впились в древесину.

Самаэль взялся одной рукой за моё бедро, а другой схватил древко стрелы. Я стиснула зубы, и он вырвал стрелу. Меня пронзила боль, но не такая сильная, как в крыльях.

Я почувствовала, как мои крылья скрылись в лопатках, но боль до сих пор жгла кожу. Я пошатнулась и плюхнулась на стул.

Самаэль снял свою чёрную рубашку, обнажив мускулистую грудь. Кровь стекала по его коже маленькими алыми ручейками. Он разорвал рубашку надвое, затем одной полосой ткани перевязал моё бедро, наложив жгут повыше места, куда вонзилась стрела.

— Ты исцелишься быстрее, чем смертная, — сказал он. — Но это всё равно глубокая рана, и яд не облегчает заживление. Это наверняка ослабит твою магию, пока ты не начнёшь оправляться.

— Есть мысли по поводу антидота?

— Есть целая книга по ядам, — ответил Самаэль. — В моём кабинете имеется её копия. А Соуриал, наверное, заучил её наизусть. Он читал про яды с тех пор, как ты использовала белладонну против нашей армии. Думаю, ты его перепугала.