— Прости, я стараюсь.

— Эй. — Ро поднимает голову, слегка поворачиваясь ко мне лицом. — Все будет хорошо. Я тебя прикрою.

От искренности в его голосе я чувствую ком в горле. Это так неожиданно. Как и то, что он согласился сюда приехать. Все это время я был ему плохим другом, и заслуживаю гораздо худшего, чем просто холодный прием.

Глубоко вздохнув, я киваю:

— Я знаю, Ро.

Он скептически поднимает бровь.

— Разве?

Я издаю натянутый смешок, осознавая, что Ромэн, как и в детстве, улавливает каждую унцию моего беспокойства.

Это человек, которому ты доверял больше всего на свете. Котором рассказывал все. Человек, которому ты позвонил, чтобы тот помог тебе выбраться из передряги, которая вот-вот тебя накроет.

Ради бога, это ведь Ромэн.

Через пару минут мои мысли приходят в порядок. Я потираю висок и перевожу взгляд на Ро, замечая, что тот терпеливо ждет, как стена, которой всегда для меня был.

— Я правда знаю. Просто…

— Нервничаешь, — кивает он. — Я понял. И не виню тебя. Тебе есть о чем поволноваться, не включая меня и мои связи. Особенно после всего, что случилось... — Ромэн замолкает и снова переводит взгляд на город за стеклом. Я замечаю, как он пробегается ладонями по бедрам. Движения нервные и совсем не в его стиле.

Между нами воцаряется неловкое молчание, к которому я не привык, когда речь заходит о нашей дружбе. По крайней мере, той, что была у нас четыре года назад.

— Я хочу извиниться за ту ночь в бассейне, — произносит Ро через некоторое время, все еще наблюдая за пролетающим мимо городом. — Перед моим отъездом. Я никогда не хотел испортить нашу дружбу. Просто… — Я наблюдаю, как Ромэн пытается сглотнуть, прежде чем провести большим пальцем по подбородку и снова на меня посмотреть. Его лицо бледное, и я начинаю думать, что парень вот-вот потеряет сознание. — Надеюсь, ты сможешь меня простить.

Гравий в его голосе и сожаление в глазах говорят мне о многом. Ромэн не привык извиняться или испытывать сожаление. Он не слишком эмоциональный человек, по крайней мере, в том смысле, чтобы делиться чувствами или открыто признавать вину. Ро всегда улыбчив, очарователен и весел, но когда дело доходит до настоящих чувств, он почти так же невежественен, как и я.

Еще одно различие между ним и Ривером.

Стряхивая с себя эти мысли — потому что знаю, что они никуда меня не приведут, кроме как обратно в аэропорт — я мягко ему улыбаюсь.

— Мне нечего прощать, — отвечаю я Ро, и, как ни странно, имею в виду каждое сказанное слово.

Как я могу на него злиться, когда он бросил все, чтобы прийти мне на помощь? Даже я не настолько мудак.

— Что было, то прошло.

Цвет лица Ромэна заметно меняется, когда он выдыхает, одаривая меня улыбкой.

— Спасибо, потому что я скучал по своему лучшему другу.

Я ухмыляюсь, качая головой:

— Я тоже по тебе скучал, Роро, — говорю я со смешком, используя любимое прозвище его сестры.

Ромэн тянется и игриво толкает меня в плечо, как делал обычно в детстве, когда у меня были проблемы с ответом на любое проявление привязанности.

— Скажи так, чтобы я поверил, ублюдок. Я только что пролетел ради тебя полстраны, — смеется он, пробегаясь пальцами по волосам. — Я даже захватил с собой джинсы и спортивные штаны. И ни одного костюма.

А затем Ромэн широко улыбается. Представляете? Ему комфортно только в парадной одежде. Вот ведь чудак. Ро наверняка бы и спал в костюме, если бы тот не мялся.

— Готов поспорить, что тебя это убивает.

Ромэн вздыхает, качая головой:

— Не так сильно, как оставленный в аэропорту «Ламбо», ведь там с ним может случиться все, что угодно. — Его взгляд на мгновение встречается с моим, прежде чем Ро изгибает бровь: — Ты ведь знаешь, что купишь мне новый, если я вернусь и найду на нем хоть одну царапину?

Я закатываю глаза, толкая Ро в плечо.

— Да уж, конечно. Ты богаче Бога, так что сам купишь себе новый. Ну или перегонишь тачку сюда.

— Чудесная идея, вот только я не богат. Это деньги моего отца, — указывает он, слегка склонив голову набок.

— Ты ведь понимаешь, что так говорят только богатые люди? — отвечаю я с усмешкой, но в уголках моих губ играет искренняя улыбка.

Ро только качает головой и одаривает меня своей мегаваттной ухмылкой, которая выручает его из любой передряги.

И на долю секунды все становится как раньше. Как в старые добрые времена, когда жизнь была простой, а мы являлись лишь Ромэном и Рейном — неразлучными друзьями, которые стояли друг за друга горой.

До того, как все испортил наш жаркий пьяный поцелуй. До того, как случилась вся эта история с Тедом, повесив на меня ярлык жертвы. До того, как мы провели четыре года, не общаясь, потому что оба были слишком упрямы.

До того, как я оказался в шале и влюбился в Ривера.

И вот он снова в моих мыслях.

Боже, мне нужно не думать о нем хотя бы пять минут, иначе я спрыгну с крыши, лишь бы только мой мозг перестал забрасывать меня воспоминаниями.

Такое чувство, что Ривер въелся в каждую клеточку не только моего мозга, но и моей кожи, костей... сердца, и я ничего не могу сделать, кроме как думать, дышать и тосковать по нему.

Это так утомляет.

И словно по сигналу из динамиков начинает звучать знакомый ритм «Disease», Beartooth.

Прикусив щеку изнутри так сильно, что она кровоточит, я прижимаю палец к панели, чтобы как можно быстрее убавить звук.

Но это уже не имеет значения, потому что боль в груди только растет.

Я никогда больше не смогу слушать эту песню без того, чтобы не думать о Ривере и ритме его пальцев в ответ на мысленные песни.

Твою мать.

Мне нужно покрыть его именем каждый дюйм своей кожи, чтобы хоть как-то вернуть себе здравомыслие, потому что я никогда не буду ни с кем, кроме него. До самой смерти я буду принадлежать Риверу Ленноксу.

И по какой-то богом забытой причине от одной только мысли о том, чтобы заклеймить себя его именем, по моей коже пробегают мурашки. Как бы глупо это ни звучало, я хочу, чтобы его имя осталось на моем теле.

Чтобы Рив претендовал на меня вечно.

— Ты уверен, что с тобой все хорошо? — спрашивает Ро с легким беспокойством в голосе.

Нет, я схожу с ума.

Скользнув рукой по лицу, я раздраженно вздыхаю, прежде чем быстро взглянуть на своего лучшего друга.

— Со мной все будет в порядке. Просто у меня стресс.

Я снова лгу, постукивая пальцами по рулю и отчаянно пытаясь отговорить себя от самой глупой идеи на свете.

Только мне плевать, что она глупая.

Прошлая ночь была настоящим кошмаром. Я почти не спал, понимая, что произойдёт дальше, и не зная, сколько времени пролетит, прежде чем мне удастся объяснить все Риверу, и он меня простит.

Если такое вообще случится. Потому что я знаю — есть огромная вероятность, что Рив этого не сделает.

Меня соблазняет мысль о том, что его имя будет на моей коже. По крайней мере, так я унесу частичку Ривера с собой в могилу. А это уже кое-что.

Поэтому, когда в поле зрения появляется торговый центр с вывеской, на которой яркими неоновыми буквами написано слово «тату-салон», я воспринимаю это как знак свыше.

К черту.

— Начнем обдумывать план после того, как сделаем небольшую остановку.