Глава тринадцатая. Джим

Амос обмяк, его черные глаза были закрыты. Рот безвольно разинут, губы побелели. На спине дыра диаметром с большой палец. Выходное отверстие на груди — шире, чем два сложенных кулака. Из-за черного цвета плоти белые кости позвоночника выглядели как разодранный на части червяк.

— Надо уходить, — откуда-то издалека сказала Тереза. Она потянула его за рукав. — Джим! Надо уходить.

Он обернулся и посмотрел на нее — Тереза нетерпеливо хмурилась, волосы заправлены за уши. Рядом с ней переминалась с лапы на лапу и скулила Ондатра. Или это скулил он сам. Он попробовал сказать «ладно», но почувствовал, что сейчас его вырвет, и едва успел отвернуться.

«Нужно идти, — думал он. — Давай. Соберись».

Он приблизился к Амосу, подхватил здоровяка под колени и за широкие плечи. На Земле Джим никогда его не поднял бы. С тремя четвертями g Аббассии это было тяжело, но возможно. Холден, девочка, собака и труп бросились к «Росинанту». Джим пытался крикнуть «быстрее», но мешал комок, вставший в горле при виде убитого Амоса. Он не оглядывался. Периферийное зрение начало сужаться, он как будто бежал по тоннелю, становившемуся все теснее. Он должен добраться до корабля. Холодная вымокшая одежда прилипла к животу и бедрам. На него лилась черная кровь Амоса.

Впереди уже открывался шлюз. Там ждал Алекс с винтовкой, он махал рукой, подгоняя их. Первой к люку подбежала собака и, неверно оценив гравитацию, поскользнулась на корпусе. Тереза подхватила Ондатру поперек живота и с ней вместе вскарабкалась по ступенькам. Джим под тяжестью Амоса взбирался медленно, и последнюю пару ступенек ему помог преодолеть Алекс. Опустившись на колени, Джим переложил тело на палубу. Веки Амоса чуть приоткрылись во время перебежки, и глаза под ними были пусты. Джим закрыл их.

— Черт, — сказал Алекс. — Что случилось?

— Уходим отсюда, сейчас же.

— Понял, — сказал Алекс. — Сейчас погрузимся и начнем...

Джим покачал головой и открыл соединение с Наоми.

— Мы внутри. Поднимай корабль.

— Вы в креслах?

— Нет, так что постарайся не дергать слишком сильно, но уходим отсюда.

Она не спорила. У Джима застучали зубы от рева маневровых двигателей. Он взял Терезу за плечо и привлек к себе, чтобы прокричать в ухо:

— Отведи собаку в кресло, и сама пристегнись. Я не знаю, насколько трудно придется.

Она смотрела на него с хладнокровием, которого сам он не чувствовал. Тереза ранена, травмирована и напугана. И она ребенок. Как ей справиться с тем, что пришлось увидеть? И что делать ему?

— Он же не пристегнут, — сказала она.

— Ему все равно. Иди.

Палуба накренилась под ними, корабль постепенно переходил из горизонтального в полетное вертикальное положение. Ондатра заскулила, Тереза взяла ее за ошейник и повела. Тело Амоса перевернулось и покатилось. Глаза Алекса наполнились ужасом, и Джим почувствовал прилив гнева. Страдание в глазах старого друга — это уже чересчур. Но и успокаивать Алекса было бы чересчур. Джим и так дрожал и не мог понять, то ли это вибрация корабля, прорывавшегося сквозь атмосферу, то ли его подводит собственное тело. Вероятно, и то, и другое.

— Нужно идти на командную палубу, — крикнул Джим. Алекс сделал шаг к мертвой плоти, бывшей когда-то Амосом, но потом спохватился, и они, пошатываясь и спотыкаясь, побрели к центральному лифту. Палуба тряслась и уходила из-под ног, и они перемещались от поручня к поручню. Из-за гравитации и притяжения планеты у Джима заболели колени и позвоночник. В глазах потемнело. И на грани помутнения он уже толком не понимал, убегают они из Нового Египта или с Лаконии. Добравшись до лифта, он сел на пол, чтобы не лишиться сознания. Пока они поднимались, понемногу стал приходить в себя.

Алекс наклонился к нему.

— Ты как?

— Нас поджидали. Они знали, что мы прилетим.

— Жаль, что так получилось, — сказал Алекс. — Я должен был тоже быть там.

— Она выстрелила Амосу в спину. Подстрелила в спину, пока мы бежали.

Алекс промолчал, потому что сказать было нечего. Джим смотрел на свой летный комбинезон, вымазанный черным от живота до колен. Все руки были в пятнах, тоже черных, пахнущих кровью.

Лифт полз вверх, одна палуба за другой. Приближаясь к командной, Джим то ли взял себя в руки, то ли окончательно растерялся. Понять было трудно.

Когда корабль вышел в верхние слои атмосферы, ход смягчился. Их окружали вихри, но с такой небольшой массой воздуха, что поток скоростью пятьсот километров в час влиял на корабль не больше, чем легкий бриз. Казалось, палуба под ногами стала устойчивее. Наоми сидела в кресле перед экраном с панелями управления. Джим опустился на соседнее кресло, и она оглянулась. Наоми заметила кровь и явно поняла, чья она.

— Амос? — спросила она.

Джим покачал головой, что не значило «нет». Он хотел сказать «не сейчас». Знал, что Наоми поймет.

Алекс пошел наверх, в рубку, винтовка так и болталась у него за плечом.

— Я беру штурвал, — крикнул он минуту спустя.

— Принято, — отозвалось Наоми. — Управляю огнем.

На экране перед ней отобразилось состояние корабельных орудий — ОТО, торпеды, килевая рельсовая пушка. Джим вызвал тактический экран. В нижней части одну сторону заполняла карта Аббассии, другую — схематическое отображение ближайших областей системы Новый Египет. И красным значком на экране «Роси» отметил обнаруженную угрозу, о которой, по его мнению, Джиму стоило побеспокоиться. Ощущая камень в груди, он выбрал значок и извлек идентификацию корабля.

— У нас гости, — выкрикнул сверху Алекс.

— Я их вижу, — ответил Джим.

— Это «Шторм»? — голос Наоми зазвучал сухо и резко, как всегда в тисках кризиса.

Джим просмотрел данные. Теперь остался только один корабль класса «Магнетар», его держали в Лаконии, на страже дома. Хребет лаконийской власти сейчас составляли эсминцы класса «Шторм». Для «Роси» даже одного такого было бы более чем достаточно. Однако этот корабль был меньше и с обтекаемым гладким корпусом, сопло двигателя указывало, что он создан для скорости.

— Нет, — ответил Джим. — Меньше. Может быть, разведчик. Не знаю.

— Он идет на нас. И выглядит угрожающе, — сказал Алекс.

— Можем мы держаться так, чтобы между нами была планета?

— Если я отведу корабль на низкую скоростную орбиту — да. Надолго — нет.

— Тогда дай мне немного времени.

Никого не оповещая, Наоми начала проверять состояние ОТО. Если впереди бой, они будут к нему готовы, как и тот одинокий корабль. А Джиму перво-наперво захотелось развернуться от солнца и на всех парах лететь в сторону врат, прочь из этой системы.

Ничего не вышло бы. Лаконийский корабль создан более быстрым. Если они хотят захватить Терезу, проще всего пробить сопло двигателя «Роси», заставить остановиться, а потом подняться на борт и спокойно её забрать. Бежать, подставляя им хвост, означало облегчать задачу. Лучше постараться её осложнить.

Джим прикрыл глаза. Единственный следующий шаг, который он мог представить, был ему отвратителен. Мысли судорожно метались в поиске новой идеи.

— Ну, Джим? — подал голос Алекс. — Твоё время почти закончилось. Что делаем?

«Черт», — подумал Джим.

— Держи нос прямо на них. Чтобы, если соберутся ударить по двигателю, им пришлось бы пробить все палубы корабля.

Мгновение Наоми и Алекс молчали. Потом Алекс сказал:

— Выполняю.

Отдаленный гул двигателей теперь очень сильно отличался от прежнего рева. Кресло-амортизатор пружинило почти незаметно.

Наоми кивнула и проверила состояние зарядов рельсовой пушки.

— Забавно. До сих пор ты говорил, что тебе неудобно пользоваться людьми как щитом.

— Прошел путь от неудобства до ярости.

Она кивнула. Монитор осветился — поступил запрос по узконаправленному лучу. На экране появилось мужское лицо — широкое, темнокожее, с круглыми щеками и густыми ухоженными усами. Человек был одет в лаконийскую форму, в звании капитана. Он кивнул в камеру так спокойно, словно они вместе стояли в очереди в каком-то учреждении.

— Капитан Холден. Я капитан Ноэль Мугабо с «Ястреба». Будьте добры вернуться на поверхность планеты. Никакого ущерба ни вам, ни вашему экипажу причинено не будет.

— Ваши люди только что пустили пулю в моего механика, — сказал Джим, и Наоми замерла.

— Вы убили четырех лаконийских морпехов, — парировал капитан. — Я здесь для того, чтобы разобраться с конфликтом. Мне приказано вас задержать. Нам необходима помощь Терезы Дуарте, для этого она должна полететь с нами. Мы не причиним ей вреда и не арестуем вас.

— Я вам не доверяю.

— Никакие сомнения нашего положения не меняют. — Джим обратил внимание на это «общее» положение. Формирование взаимосвязи, чтобы стало труднее нажать на спуск, но при этом не отступить ни на шаг. У него случались подобные переговоры, когда он был в плену на Лаконии. — Возвращайтесь на поверхность планеты, и мы все уладим мирным путем.

Его кресло-амортизатор выдало низкоуровневое медицинское предупреждение. Кровяное давление и частота пульса вызывают тревогу. Не опасно, но и не безопасно. Он отключил предупреждения.

— Нет, — сказал Джим. — Думаю, мы оба понимаем, что так не получится.

— Они приближаются, — подал голос из рубки Алекс. — Уходить с орбиты?

Джим приглушил микрофон.

— Пока нет.

— Что вы предлагаете в качестве альтернативы? — спросил капитан Мугабо. — Я готов это обсудить.

— Предлагаю вам приземлиться, так мы поймем, что вы не угроза. После этого мы уйдем. Вместе с девочкой.

— Я могу обсудить это со своим руководством?

Джим кивнул, и Мугабо опустил взгляд, словно набирал текстовое сообщение. Джим открыл тактическое окно. На низкой орбите вокруг планеты метались два корабля, целящиеся друг в друга, как стрелки́ в дешевом боевике. Он понятия не имел, какого рода оружие нес «Ястреб», но был уверен, что сейчас все оно направлено на него.