— Ты можешь хотя бы попытаться объяснить, что ты чувствуешь?

Это было легко.

— Это просто ощущение уверенности. С этим — тобой, курортом, ребрендингом — я действительно нутром чувствую, что все будет работать так, как должно. В других случаях, как в случае с лагерем, у меня была тяжесть в животе, и мне просто становилось плохо. Действительно плохо.

— Итак, я так понимаю, что мне не следует игнорировать твои попытки сделать нечто большее с этим местом. Ты это хочешь сказать?

Я рассмеялась. Ничего не могла с собой поделать.

— Я твержу тебе об этом с самого начала.

— Тут с тобой не поспоришь, — сказал Дрю с весельем в голосе.

Мы ковырялись в еде во время разговора, хотя я не думала, что мы закончили есть, когда Дрю начал все это убирать.

— Я тебя расстроила? Если так, то я не имела в виду...

— Что? Нет. Почему ты так думаешь?

Я несколько раз моргнула, глядя на него, задаваясь вопросом, не ослепла ли я и не начало ли мне все это мерещиться. Когда поняла, что это не так, указала на еду, которую он убирал, и спросила:

— Если я тебя не разозлила, почему мы уходим? Солнце еще даже не село.

В его глазах мелькнуло озорство, а улыбка с каждой секундой становилась все шире.

— Мы не уходим. Лишь покидаем это место, но пока не собираемся возвращаться. У меня есть для тебя еще один сюрприз.

— Пожалуйста, не говори мне, что мне опять придется часами ждать его.

— Нет, конечно. — Смех наполнил его слова, изогнув мои губы вместе со звуком.

С моей стороны это потребовало больших усилий, но я не приставала к нему с намеками или догадками. Вместо этого помогла упаковать все контейнеры в сумки и вернулась на свое место рядом с ним за штурвалом.

К моему полному удивлению, Дрю медленно направился к колокольне. В глубине души я задавалась вопросом, не собирался ли он снова проехать сквозь арку, но не хотела обнадеживать себя. Это был опыт, который я никогда в жизни не забуду. Я бы носила его с собой, куда бы ни пошла, поэтому перспектива пережить это дважды наполнила мои чувства волнением, надеждой и полным счастьем.

Когда он обошел отверстие и повел нас вдоль борта, мой пузырь лопнул. Я не была расстроена, только слегка разочарована. Мне оставалось винить только себя. Вот что я получила за то, что чего-то ожидала. Непреднамеренное разочарование.

Так что представьте мое удивление, когда Дрю изменил направление лодки, когда мы обогнули ее сзади, с той стороны, с которой мы вышли в прошлый раз. Но я ничего не сказала. Не задавала вопросов и не прерывала его напряженного внимания, пока он вел нас через зазубренный проем в купол колокольни.

— Я не знаю, помнишь ты или нет, но когда мы вышли сюда на днях, течение вело нас из одной стороны в другую. На этот раз меня не интересует быстрая поездка туда и обратно. — Он переключал передачи до тех пор, пока двигатель не включился ровно настолько, чтобы противодействовать потоку, идущему на нас из другого отверстия. — Я подумал, что ты, возможно, захочешь полюбоваться закатом изнутри.

Мое сердце практически выпрыгнуло из груди.

Не дожидаясь ответа, он быстро двинулся по лодке, хватая то оттуда, то отсюда, перекидывая то через это и цепляя одно за другое. Не успела я опомниться, как мы были привязаны к люверсам, как сзади, так и спереди лодки, веревка натянулась достаточно, чтобы удерживать нас относительно на одном и том же месте. Он также повесил белые бамперы за борт, по-видимому, чтобы лодка не врезалась в тяжелую каменную стену.

Взяв меня за руку, он повел меня к месту впереди, где мы только что наслаждались потрясающей едой под акварельным небом.

— Я хочу, чтобы ты знала, какой удивительной была эта неделя, и я должен поблагодарить тебя за это, Кенни. Ты этого не знаешь, но до того, как ты появилась здесь, я чувствовал себя хуже некуда. Мне хотелось сдаться и просто плыть по течению, как это делает мой отец. Изо дня в день. Но потом появилась ты и помогла мне освободиться от этих мыслей. Честно говоря, я даже не знаю, как тебя отблагодарить.

Не ожидая этого услышать, я не находила слов.

Должно быть, он почувствовал мою неспособность говорить, потому что сразу же вернулся и заполнил тишину своим красивым, хриплым голосом.

— Это было задумано, чтобы немного повеселиться. Мгновение дружеского общения. Передышка от одиночества, которое охватывало меня каждый час бодрствования. Но, как я уже сказал, в первую ночь, когда встретил тебя… Я почувствовал, что знаю тебя. Все это время ты не чувствовалась для меня чужой. Я искренне верю, что это не первый раз, когда наши пути пересекаются.

Мое молчание только ухудшилось, из-за чего в этот момент было чрезвычайно трудно даже издавать звуки.

Я ничего не могла сделать, кроме как сидеть там, изо всех сил стараясь превратить звук моего бешено колотящегося сердца в настоящие слова и предложения. Суть заключалась в том, что утром все это закончится. Это было не в наших силах. Независимо от того, что чувствовал каждый из нас, это не изменит того факта, что я не могла остаться. А он не мог уйти.

Вместо того, чтобы сказать что-нибудь еще, я натянуто улыбнулась и пожала одним плечом.

Я была не из тех девушек, которые испытывают чувства к кому-то, кто не был таким же постоянным в моей жизни, как мой следующий вздох. С другой стороны, я также не была той, кто прыгнул бы в постель с кем-то мало знакомым, но я это сделала.

Быстро поняла, что, возможно, знала себя не так хорошо, как думала. У меня не было ни малейшего представления о том, что я буду или не буду делать с ним или со следующим парнем. До Дрю я думала, что твердо представляю, что я за человек и думала, что полностью понимаю свой характер. Однако Дрю сумел пустить пыль в глаза и показать мне истину. Холодную, уродливую, суровую правда о том, что все, чем я себя считала, было не более чем иллюзией, в которой я подсознательно убедила себя.

Но когда я потерялась в его глазах, и падающее солнце окрашивало его в оттенки горящего пламени, я кое-что поняла. Может быть, все это не было ложью. Может быть, я действительно знала, кто я такая. Возможно, мне просто нужно было, чтобы Дрю вытащил это из меня.

Не раздумывая, я практически бросилась к нему, обхватив руками его шею, в то же время наши губы встретились. И тогда мир погрузился в тишину.

Именно тогда все больше кусочков головоломки встало на свои места.

И в этот момент я упала. Только меня не встретил бетон. Вместо этого я упала прямо в объятия Дрю Уилера. Безопасные. Теплые. Туда, где всегда предназначено было быть моей душе.

Хотя проблема все еще оставалась. Я понятия не имела, как примирить это осознание с тем фактом, что уеду чуть более чем через двенадцать часов.

Я не хотела уходить.

Но и не могла остаться.

Я ворочался всю ночь, и когда мне все-таки удалось заснуть, это длилось не долго. Образы Кенни, такие яркие, что были не похожи сны, будили меня почти каждый час.

Сначала это были ее глаза, и как закат заставлял их казаться ярче, чем я когда-либо видел. Затем вспышки ее улыбки, румянец на щеках и звук приглушенного хихиканья будили меня. Но что больше всего не давало мне уснуть, так это воспоминание о том, какой мягкой была ее кожа на ощупь, когда мы занимались любовью на носу лодки, пока солнце садилось за горизонт.

Это, должно быть, был самый удивительный момент за всю неделю. Нет, всю мою жизнь. И было так невероятно, что я не хотел, чтобы это заканчивалось. К сожалению, Кенни захотела спать одна прошлой ночью, утверждая, что будет хаотичным клубком стресса, и не хотела, чтобы я стал свидетелем этого. Если бы мог заставить ее передумать, то так и сделал, но, похоже, Кенни могла быть довольно упрямой, когда хотела.

Так что теперь я изо всех сил старался не обращать внимания на стеснение в груди — наряду с крайней усталостью, давившей на меня, — пока ждал, когда Кенни закончит свое пребывание на курорте. Когда я высадил ее у ее домика прошлой ночью, после нашего вечера на воде, я предложил забрать ее и помочь донести багаж до ее машины, но, как и в случае с моим предложением остаться на ночь, девушка отказала мне.

По мере того, как проходили секунды, а вместе с ними и минуты, я начал задаваться вопросом, не выдумал ли я всю эту поездку в своей голове. Ну, я, очевидно, не воображал Кенни — она была реальной. Но задавался вопросом, не выдумал ли я все между нами. Хотя это казалось таким искренним. Все, от ее прикосновения до поцелуя. От ее улыбки до тепла, которое окутывало меня каждый раз, когда я смотрел в ее глаза. Вплоть до ощущения ее тела напротив моего. Я никак не мог все это выдумать. Но это было единственное объяснение, которое мог придумать, почему Кенни, похоже, не чувствовала того же самого. Это не имело смысла, и чем дольше я сидел и ждал, когда девушка появится, тем более решительным становился, чтобы выяснить, была ли наша связь плодом моего воображения.

Начал проигрывать наш разговор в голове, предвкушая ее ответы на мои вопросы и заявления. Это было нелегко, учитывая, что не знал девушку достаточно хорошо, чтобы точно придумать, что она может сказать. К счастью, мне не пришлось мучить себя слишком долго, прежде чем Кенни толкнула тяжелую деревянную дверь, и улыбка осветила ее лицо в ту секунду, когда она увидела меня.

— Доброе утро, мисс Ричардс. Надеюсь, ты хорошо спала прошлой ночью.

Она подтянула сумочку повыше на плечо и прислонилась к разделявшей нас стойке.

— Ты спрашиваешь меня как друг или как менеджер курорта?

— Разве это имеет значение?

— Вообще-то да. Если ты спрашиваешь как Дрю, удивительный парень, с которым я познакомилась за неделю, то я бы сказала правду, а именно — я ни хрена не спала. Но я бы не сказала этого менеджеру. Ему я бы сказала, что спала так же, как и каждую другую ночь, — как младенец.

Я изучал ее черты, изо всех сил стараясь читать между строк. Ее глаза были такими же голубыми и ясными, как лагуна, в которой мы плавали вместе. Ничто в них даже не намекало на недостаток сна. Складок на ее лбу практически не было, что делало ее расслабленной и отдохнувшей, а вовсе не тем клубком стресса и усталости, каким она себя изображала. И гусиные лапки, простирающиеся за ее ресницами, были заметными и глубокими, выдавая ее улыбку без необходимости обращать внимание на ее губы.