— Мое крыло в порядке, — язвительно сказал Дженкс.

Его крыло было не в порядке, но именно из-за его гордости его собирались убить, и он был мне нужен.

— Пожалуйста, — добавила я, взглянув на Ходина. — Я не хочу, чтобы Зак это видел. Способность вытягивать душу из живого существа должна закончиться вместе с людьми в этой комнате. И если он где-то в другом месте, его ни в чем не обвинят. Кроме того, ты хочешь, чтобы он был здесь, если появится ОВ или ФВБ? — Да поможет нам Бог, если Орден сорвет вечеринку.

Дженкс развернулся в воздухе, чтобы увидеть, как Зак упрямо толкает метлу, выглядя как младший брат, которого у Трента никогда не было.

— Прекрасно, — пробормотал он. — Дерьмо троллей, сначала я охраняю церковь, а теперь я няня волшебной задницы.

Отряхивая депрессивно-голубую пыльцу, он подлетел к Заку.

— Зак. Пойдем. Рейчел хочет, чтобы ты убрался отсюда.

— Что? — Зак развернулся, метла все еще была в его руках. — Почему? Это проклятие дьюара.

— Ты хочешь, чтобы это закончилось? Покончи с этим, — сказала я, поворачиваясь к Ходину. — Я бы также хотела, чтобы ты ушел. Ты не получишь баку, пока я не смогу летать с Бисом.

— Шанс снежинки в безвременье, — сказал демон, смеясь. На мой взгляд, он был в слишком хорошем настроении. Но почему бы и нет? Он собирался получить баку и мое обещание, что я встану на его защиту против демонического коллектива. У меня было… много неприятностей. Может быть, в конце концов, это была не такая уж хорошая сделка.

Трент встал, закончив спираль, молча глядя на преданный взгляд Зака. Наконец паренек бросил метлу и выскочил через парадную дверь, сильно хлопнув ею за собой.

Дженкс пошел с ним, и я вздохнула, молясь, чтобы он и Зак действительно ушли и не болтались снаружи, чтобы заглянуть в окно. Затем я подпрыгнула, вздрогнув, когда Бис подлетел ко мне с шелестом кожаных крыльев.

— Спасибо, — сказал он, приземлившись мне на плечо и плотно обернув хвост. — Он мой лучший друг, не считая тебя, — добавил он, и я коснулась его лап.

— Ты не можешь этого сделать, — сказал Лэндон, паникуя. — Это убьет меня. Пожалуйста!

— Все готово. — Трент наклонился, чтобы взять метлу, осторожно отложил ее в сторону, прежде чем посмотреть на спираль с тремя кольцами, которая начиналась и заканчивалась на магнитном севере. — Рейчел, думаю, нам нужен круг вокруг Лэндона и спирали.

— Чтобы держать все в секрете? Хорошая идея, — сказала я, и Бис вернулся, чтобы присесть рядом с Ходином, когда я согнулась почти вдвое, чтобы нарисовать больший круг вокруг спирали.

— Ты не можешь этого сделать, — сказал Лэндон, когда я проходила мимо него. — Я лидер дьюара!

Уже нет. Беспокойство скопилось у меня в животе, как черная смола, когда я поднялась.

— Ты все понимаешь? — кисло сказала я Ходину, и демон просиял.

— Отпусти меня, — взмолился Лэндон, дрожа так, что осколки битого стекла на нем засверкали. — Я вышвырну его вон. Мы можем прийти к соглашению. Я не буду выдвигать никаких обвинений. Это был баку, а не я. Ты была права. Это было опасно, но я могу выкинуть его из головы. Рейчел? Рейчел! Послушай меня!

Я отвела взгляд, чувствуя, как внутри все скисает. Трент достал из бумажника фиолетовую ленту, тщательно разгладил складки, прежде чем накинуть ее на шею. Маленькое эльфийское украшение превратило его из богатого бизнесмена в нечто опасное, и мое дыхание участилось.

— Ты часто вытаскиваешь души из живых? — сказал Ходин, придвигаясь ближе.

— Не потому, что я этого хочу, — сказала я, а затем подпрыгнула, когда Трент взял меня за руку. Его волосы были растрепаны, а глаза сияли. Мел украшал его пальцы, делая его все более далеким от своего обычного спокойствия в зале заседаний. Он снова был моим эльфом-военачальником, и я любила его за это.

Почувствовав это, он ободряюще сжал мои пальцы, затем встал на магнитный север. Я с беспокойством оглядела спираль. У нее была огромная сила притяжения, когда-то вызванная памятью и волей… барабаном и песней.

— Без шляпы, — сказал Трент, одарив меня нервной улыбкой, когда коснулся своих волшебно-статичных волос, чтобы пригладить их. — Но думаю, что Богиня все равно поможет. Она любит проказничать.

И это озорство с большой буквы «О», подумала я, когда Трент закрыл глаза и начал гудеть.

Древний звук накрыл меня теплой волной, шокирующий и неожиданный. Я уставилась на него, мои ладони внезапно вспотели. Я бросила взгляд на Ходина, чтобы посмотреть, заметил ли он, и покраснела.

Стон Лэндона превратился во всхлип, его глаза расширились, когда спираль начала светиться слабым колебанием энергии лей-линии. Она пронзила меня, покалывание усилилось, когда я ощутила проклятие как своими чувствами, так и чувствами Трента, благодаря проклятию Ходина.

Высокий и неподвижный, Трент стоял, его губы и грудь двигались, когда он выдыхал первозданный звук. Он исходил от него, не увязываясь с его прямой осанкой, испачканным грязью костюмом и даже новой щетиной на щеках. Я попятилась, собираясь с духом, чтобы противостоять рожденному проклятием притяжению его голоса. Мне всегда нравился голос Трента, но на этот раз меня привлекло проклятие. Я была более восприимчива к этому, чем большинство, потому что однажды уже была потеряна из-за этого.

— Ты не можешь так поступить со мной! — прохрипел Лэндон, глаза которого затуманились от ужаса. — Я — дьюар!

Голос Трента перешел на монотонное пение. Я почти могла различить слова. Они порхали в мыслях, как мотыльки, и я старалась не обращать на них внимания, чувствуя, что если буду слушать слишком внимательно, то заблужусь. Его слова подтолкнули спираль к более яркому, жемчужно-белому свету, и, учащенно дыша, я отступила еще на один шаткий шаг. Прикосновение к спирали сейчас было верной смертью.

Я подняла пальцы, чтобы коснуться теплого символа Ходина на моей груди. Он держал меня в опасной близости от магии Трента. Это было так, как если бы стены церкви таяли, оставляя меня в дымке полуночи, которую я никогда не видела, но помнила через проклятие, которое он творил.

А потом… началось воспоминание о барабанах.

Лэндон застонал, его глаза закатились и он начал дрожать. Древний звук был ненастоящим. Это было эхо из прошлого, вызванное к жизни голосом Трента, проникшим в далекую историю, чтобы найти изначальное проклятие. В нем говорилось о скрытых мшистых долинах, где проходили лей-линии, о звездных ночах без луны и об эльфах, которые собрались, чтобы объединить свою магию в злых, агрессивных, ужасных деяниях. Это была сила настолько великая, что она была потеряна, чтобы спасти мир. И когда барабаны били, я была там. Я видела это. Я чувствовала запах мягкой травы под ногами, чувствовала ветер, который заставлял листья шептать, ощущала силу земли, делающую меня единым целым с ней.

Я барахталась, когда сила обволакивала меня, делая все меньше и больше, требуя, чтобы я отпустила и двигалась дальше. Стала чем-то другим. Стала единым целым со смертью.

Мое сердце колотилось в такт ударам барабана. Испугавшись, я попятилась, прямо на Ходина.

Его рука обхватила мои бицепсы, крепко удерживая.

— Ты однажды прошла по спирали и выжила, — сказал он, будто не верил мне раньше, и я кивнула, сосредоточив внимание на светящихся линиях, подталкивающих меня вперед, к смерти. Мне было все равно, знал ли он, что я напугана.

Я чувствовала это раньше. Приманка была безошибочной. Барабаны звучали в голове и в сердце, ритм был знакомым, когда они пытались заставить мой пульс соответствовать ему. Я изо всех сил старалась дышать неровно и беспорядочно, все, что угодно, лишь бы не противоречить силе, которую создавал Трент. Однажды он сделал это со мной из любви, чтобы дать моему телу время восстановиться после жизнеобеспечения, и мои глаза обратились к бутылочке для младенцев, все еще стоявшей на бильярдном столе, когда песня Трента проникла в меня, приглушенное тепло, обещающее помощь, конец раздорам. Это дало бы мне все, если бы я послушала.

— Никогда, — прошептала я. Я еще не закончила. Меня не ждал покой.

— Рейчел? — сказал Бис, широко раскрыв красные глаза. И когда наши взгляды встретились, он подлетел ко мне. Я вздохнула с облегчением, когда его ноги сомкнулись на моем плече, его легкий вес и острые ногти прижали меня к земле. С шокирующим звоном туман в моем сознании рассеялся, и барабаны смолкли.

— Спасибо, Бис, — сказала я, рискнув взглянуть на Ходина, стоящего позади меня.

— Вытащи меня отсюда. Нет. нет! — молил Лэндон, крича от страха, когда его кожа начала светиться… душа покидала его. — Пожалуйста, нет! — закричал он. — Отпусти меня! Я перестану пытаться уничтожить Трента. Я оставлю тебя в покое. Я сделаю опровержение. Что угодно!

Но было слишком поздно, и я сглотнула, радуясь, что стояла между Ходином и Бисом, когда Трент творил свою ужасную магию. Слава Богу, Зака здесь нет, подумала я, когда Лэндон, из которого вытаскивали душу, начал кричать в агонии.

— Я не умер! — пронзительно закричал он высоким голосом. — Трент, я не умер!

Это единственный способ вытащить баку наружу, подумала я, уставившись на него. Боже, прости меня, Лэндон.

Но потом его глаза выпучились, и его пронзительные, жуткие крики раздавались снова и снова. Его тело было затуманено фиолетовым, черным и зеленым. Это было то, что осталось от его ауры. Его душа последует за ним.

Во рту у меня пересохло, и Ходин тихо выругался. Соблазн барабанов исчез, затерявшись в ужасающих звуках, издаваемых Лэндоном, когда его душа была вырвана из него. Хорошо, что мы в моей церкви, подумала я, когда Бис еще сильнее прижался ко мне, прижав уши к костлявому черепу. Вероятно, это было единственное место в Цинциннати, где никто не позвонил бы в ОВ, если бы услышал такой ужас.

Какой жизнью я живу?

— Работает, — прошептал Ходин, не сводя глаз с Лэндона. — Я думал, ты преувеличиваешь. У него действительно есть навык.