— Я сказала, хватит! — крикнула я, когда Ходин, все еще птица, встряхнулся и направился к Алу. — Ал, оставь Ходина в покое.

— Он лжец и мошенник! — Ал зарычал, сняв шляпу и сдвинув очки набок, чтобы показать налитые кровью глаза с козлиными щелочками. — И он собирается умереть. Прямо сейчас!

— Тогда тебе придется пройти через меня, — сказала я, и Ал развернулся комично быстро. Когда он в ужасе уставился на меня, я почувствовала, как по мне пробежала дрожь.

— Рее-е-е-е-ей-чел? Что ты сделала? — произнес Ал нараспев, и Ходин подлетел, чтобы зависнуть рядом со мной, где снова превратился в своего обычного мрачного «я».

Я взглянула на Ходина, затем отступила на шаг от него и Трента. — Я, э-э, обещала заступиться за него, если коллектив станет безобразничать, — сказала я. — И это включает тебя.

— Ты что! — взревел Ал, сжимая толстые руки в кулаки. — Что он тебе дал? Держу пари, что-то у тебя уже было. Что-то, что ты могла бы найти сама, или что-то, что я мог бы тебе дать.

— Ты никогда никому ничего не давал. — Ходин фыркнул и сдвинул кольца к основанию пальцев. — И действительно, чего ты ожидал? Жизнь твоей ученицы была в опасности, а ты бросил ее почти на неделю? — Он покачал головой, его волосы упали, чтобы скрыть глаза в насмешливом, угрожающем взгляде. — От того же, от чего ты прятался. Ты не заслуживаешь такого талантливого ученика. Она сделала то, чего никто другой никогда не делал.

— Какой ценой! — крикнул Ал, и я вздрогнула. От него у меня начинали болеть уши. — Ты никчемный демон, годный только для игр в спальне и не более того. Рейчел моя.

Челюсти Ходина сжались, глаза сузились.

— Э… — Я подняла палец. — Я никому не принадлежу, ребята.

Ал повернулся ко мне, сгорбленный и расстроенный.

— Отлично, — сказал он, поднимая шляпу и смахивая с нее крошки печенья. — Но этот… демон… и я использую этот термин свободно… отвратительный, предательский лжец, неспособный превзойти даже самого слабого эльфа. Вот почему он проспал весь путь до революции, которая дала нам свободу, играя в сексуальные игры и питаясь фруктами и мясом, в то время как мы голодали и страдали от воздействия. Я не позволю тебе погубить себя, связавшись с этим… сексопилом-молокососом!

Дженкс издал фыркающий смешок с моего плеча, и сыплющаяся пыльца превратилась в веселое золото.

— В этом нет необходимости, — сказал Ходин, и выражение его лица исказилось, как будто он почуял что-то отвратительное. — До тех пор, пока коллектив не оставит меня в покое, я возьму баку на хранение и оставлю вас наедине с вашими жалкими космическими силами. Никто из вас не страдал от этого так, как я. Это мое.

Я прижалась к Тренту, радуясь его легкой руке на моей пояснице. Дженкс угрожающе гудел у меня на плече, а Айви вернулась к нам после того, как убедила Гленна посидеть с Заком и его командой за стойкой.

— Ты не притронешься к этой бутылке, — пригрозил Ал, и Ходин стал самодовольным.

— Это мое, — легко сказал Ходин. — У нас сделка. Не так ли, Рейчел?

Выражение лица Ала дрогнуло.

— Ты этого не сделала, — сказал он, но с меня было достаточно, и, подавшись вперед, я встала между ними, разозленная до Поворота и обратно. Бис был в моих объятиях, и моя сердечная боль подпитывала гнев. Мальчишки. Они вели себя как избалованные мальчишки.

— Это мое, — сказал я, держа бутылку в одной руке, Биса в другой. — Мое! Никто из вас не получит его, пока душа Биса не вернется в его тело.

— У нас сделка, — сказал Ходин, поворачиваясь, его гнев с Ала переместился на меня.

— Ага. — Я приподняла бедро, злясь на них обоих. — Сделка заключалась в том, что ты получишь баку после того, как научишь меня летать с Бисом. — Я колебалась, удовлетворенная, когда взгляд Ходина упал на Биса, и он потерял свое бахвальство. — Исправь это, — сказала я, на этот раз мягче. — Я не могу летать с ним, если у него нет души.

Позиция Ходина стала неуверенной.

— Я не знаю…

Ал засмеялся, и этот мерзкий звук заставил меня вздрогнуть.

— Я не знаю, — передразнил он. — Более правдивых слов еще никто не произносил. Очень хорошо, зудящая ведьма, — добавил он, и я похолодела от ненависти в его глазах. — Я горжусь тобой. Трудно получить преимущество от одной из сделок с Оди. Мы поговорим об этой досадной проблеме, связанной с тем, чтобы заступиться за него перед коллективом, но ты справилась достаточно хорошо. — Его губы скривились, когда он посмотрел на Ходина. — У Ходина больше, чем обычно, хитрости и обмана. Отдай мне баку. Он идет в хранилище.

— Он будет на моей полке, — сказала я, и рука Ала опустилась, его уродливая улыбка дрогнула. — Пока я не полечу с Бисом, — добавила я. — А потом он переходит Ходину.

Ходин хихикнул, вставая более уверенно.

— Я запрещаю. — Ал с отвращением оглядел Ходина с ног до головы. — Я бы лучше отдал его тому троллю под мостом в Иден-парке.

— Эй! — крикнула я, уставившись на него, и Дженкс рассмеялся, подавив смех, когда руки Ала в перчатках сжались в кулаки. — Не критикуй меня и то, что я должна была сделать, чтобы спасти твою задницу. Ты прятался в норе.

— Спасти мою задницу, — сказал Ал, и я сделала шаг ближе, отдав бутылку Тренту, чтобы у меня была свободная рука, чтобы ткнуть его в грудь.

— Спасти. Твою. Задницу, — сказала я, когда Трент оттащил меня назад, прежде чем я смогла это сделать. — Если бы не я, ты бы все еще был там.

Ходин усмехнулся, и я повернулась к нему.

— И ты! — сказала я, лицо потеплело, когда выражение его лица внезапно стало пустым. — Ты бросил меня, когда все стало плохо. Знаешь, что? — Пульс участился, я оглянулась на Ала. — Я хочу, чтобы вы оба исчезли из моей жизни. Вы оба ушли, когда я в вас нуждалась. Единственным человеком, который выдержал это, был Трент, так что, если я услышу еще один дерьмовый комментарий об эльфах и их недостатке доверия, или ценности, или опасности обращения к Богине, я отправлю вас обоих на луну!

— На луну, Рейч? — спросил Дженкс, но я была зла.

— Вы оба уберетесь из этого магазина и из моей жизни! — крикнула я, и Айви вздрогнула. — Оставьте меня, черт возьми, в покое, пока вы, идиоты, не помиритесь, не пожмете друг другу руки и… не испекете мне торт вместе! — крикнула я, повторяя то, что сказала моя мама, когда мы с Робби поссорились. — С меня хватит вас обоих!

— Если это означает, что он получит баку, то я не буду помогать тебе разделять их, — сказал Ал.

Взбешенная, я топнула ногой и сильнее дернула линию.

— Убирайся! — взвизгнула я, обиженная тем, что он поставил свою ненависть к Ходину выше меня.

Ал ушел в облаке вонючего дыма, прихватив с собой кофе. Ходина уже не было, когда я обернулась, но меньшего я и не ожидала. Пульс участился, я заколебалась, внезапно затаив дыхание.

— Я сделала это, — сказала я, и Трент взял меня за локоть, чтобы помочь мне вернуться к столу. — Я сказала им обоим уйти, и они ушли.

— Думаю, ты показала им, — сказал Трент, но его улыбка казалась настоящей, и я купалась в ней. — Рейчел, если есть способ, мы его найдем, — пообещал он, и я кивнула, быстро моргая, когда посмотрела на Биса, в безопасности в моих объятиях.

— За Биса, — сказала Айви, поднимая свой бумажный стаканчик с кофе. — Никогда не существовало более истинной души.

Я села, ошеломленная тем, как любовь, которую я испытывала к ним, захлестнула меня. Дрожа, я подняла свой собственный чуть теплый кофе.

— За Бис, — прошептала я, одной рукой обнимая его на коленях. — Мы отвезем тебя домой.

Мы молча выпили за маленькую горгулью, и, клянусь, я почувствовала, как его хвост сжался на моем пальце.

Трент посмотрел на меня, когда опустил свою чашку и наклонился ближе, прошептав:

— Я собирался подождать до завтра, но не могу. Теперь, когда лаборатория чар моей матери открыта, я хочу отдать ее тебе.

— Отдать… мне? — Я запнулась, и Дженкс усмехнулся, как будто уже знал. Поднявшись, он подлетел к Заку, Гленну и Марку, которые направлялись в нашу сторону с подносами дымящихся сэндвичей в руках.

— Так, у тебя есть место для работы, — сказал Трент, кончики его ушей покраснели. — Только до тех пор, пока церковь не будет отремонтирована, — добавил он, как бы убеждая меня, и Айви улыбнулась. — И кто знает? — Он наклонил голову, его глаза наполнились любовью, когда он снова посмотрел на меня. — Если ты обнаружишь, что тебе нравится лаборатория чар моей матери, ты можешь остаться.

Я не могла отвести от него взгляда, затаив дыхание. Он открыл ее не для Эласбет. Он открыл ее для меня, подумала я, не зная, что сказать, не говоря уже о том, чтобы думать.

— Тебе не обязательно отвечать сейчас, — сказал Трент, когда я тупо уставилась на него. — Возможно, ты захочешь остаться у Пискари на зиму, так как Айви и Нина направляются в округ Колумбия, но я хотел дать тебе возможность. Она есть, если ты этого хочешь.

Захочешь этого? Конечно, я этого хотела. Но это была большая перемена, от которой я никогда не могла отказаться.

— Трент… — пробормотала я, не находя слов.

Но Марк и Зак раскладывали завернутые в бумагу бутерброды, пахнущие Днем благодарения, и я улыбнулась, легкая надежда просочилась сквозь меня.

— За счет заведения, — сказал Марк, когда начал раздавать их, запах индейки и начинки доносился до меня, напоминая, как давно я не ела. — Корпорация отправила их для тестирования в условиях смешанных видов, но они не пользовались большим спросом. А завтра так и подавно. — Он поморщился. — Э-э, я был бы признателен, если бы вы заполнили карточку «нравится/не нравится», прежде чем уйдете.

Гленн подвинул стул от соседнего столика и сел так близко к Айви, что их локти соприкоснулись.

— Я возьму один, — сказал он, и Айви фамильярно провела рукой по его ноге, заставив его уши покраснеть.

— Один выглядит примерно так, — почти промурлыкала она, и Дженкс рассмеялся с моего плеча.

— Привет, Рейч, — сказал Дженкс, опускаясь и накладывая себе половину сэндвича, который Марк поставил для него в центре стола. — Как насчет этого? Ужин на День благодарения. Прямо здесь, в Джуниоре. — Он наколол клюкву на кончик своего садового меча и вытащил ее. — Не могли бы спланировать это лучше. Нет посуды, которую нужно вымыть, и все здесь.