У Миллера нормальное состояние, да и я уже успокоилась. Думаю, дело именно в этом. Но я солгу сама себе, если скажу, что она не нужна мне. Моя мама. Она пришла на помощь, когда я нуждалась в ней и, возможно, все дело в чувстве вины. Я беру ее трясущуюся руку и сжимаю, жестом давая понять, что все хорошо.

— Спасибо, мама, — бормочу я, изо всех сил стараясь сохранить зрительный контакт. Я боюсь разрыдаться, если отвернусь, не хочу больше плакать.

Зажмурившись, она подносит мою руку к губам.

— Я люблю тебя, — хрипит она. — Не будь слишком строга к отцу. Все, что случилось — моя вина, дорогая.

Зло качаю головой.

— Нет, виноват Чарли. — И тут у меня возникает вопрос, которой до сих пор не укладывается в голове. — Ты встретила Уильяма раньше Чарли?

— Да, — хмуро кивает она.

— И Уильям прекратил отношения?

Она снова кивает, и я вижу, что ей больно вспоминать об этом.

— Мне было все равно, чем он занимается. А он не хотел, чтобы я была как-то связана с этими делами. Но я назло ему спала с Чарли. Не знала, во что ввязываюсь, пока не стало слишком поздно. Я не горжусь этим, Оливия.

Киваю, прекрасно все понимая. Вряд ли бы мы встретились с Миллером, будь моя жизнь иной.

— Почему ты просто не рассказала Уильяму? — спрашиваю я. — Обо мне и Чарли?

Она с нежностью улыбается.

— Я была молода, глупа и напугана. Он запудрил мне мозги. Решение выглядело простым. Либо я сделаю больно Уильяму, либо Чарли его убьет.

— Да, одно другого хуже.

Она кивает, тяжело сглатывая.

— Я не могу изменить прошлое. Но хотела бы. — Она сжимает мою руку. — Я просто надеюсь, что ты сможешь меня простить.

Это не вопрос. И мне не нужно отвечать на него. Выхожу из машины и обнимаю маму, уткнувшись ей в шею, а она горько плачет. Я не оставлю ее. Даже ненадолго.

Уильям мягко берет Грейси за талию и отстраняет от меня.

— Пойдем, дорогая, — успокаивает он, позволяя ей поцеловать мое лицо, прежде чем мягко потянуть назад.

Я улыбаюсь Уильяму, видя, как он обнимает мою маму и смотрит на меня.

— Я не хотел, чтобы ты ненавидела мать, — говорит он. А Уильям ведь не знал, что ее запугали. — Я думал, она оставила нас. Я не желал, чтобы ты знала, кто твой отец. — Он замолкает, а Грейси сжимает его руку. — Точнее, я думал, что это Чарли и не хотел говорить тебе.

— Ты мой отец, — улыбаюсь я, потянув его за руку

— Ты не разочарована?

Я качаю головой и вновь сажусь в машину, широко улыбаясь. Смотрю в окно, когда слышу, как открывается дверь. Миллер забирается внутрь, устраиваясь на своем сиденье.

— Ты едешь ко мне, — заявляет он, как ни в чем не бывало. — Уильям поговорил с Грегори. Все в порядке.

Я начинаю ощущать вину. Из-за сумасшедших событий дня я забыла о Нан.

— Мне нужно ее увидеть.

Бабушка не поверит мне. Я вспоминаю все, что она говорила. Она знает, что Грейси вернулась, и я уверена, что хочет с ней встретиться. Мне нужно вернуться домой и подготовить Нан к встрече.

— Нет.

Миллер смотрит на меня, приподняв брови. Я рада, что он вернулся, но мне не нравится его категоричность в этом отношении.

— Я поеду, — парирую, бросая на него лучший из испытующих взглядов.

Молю бога, чтобы он не настаивал на своем решении. Я только обрела его вновь, и не хочу начинать со ссоры свободную жизнь.

— Нам нужно побыть немного наедине, — тихо произносит он, отчего мое сердце ёкает. Я морщусь, понимая, что собираюсь согласиться с ним. Как после всего пережитого я могу ему отказать. — Мне нужно почувствовать тебе снова. Только ты и я. Прошу тебя. — Его рука опускается на мое колено. — Дай мне немного времени, дорогая.

Со вздохом опускаю плечи. Два человека, которых я люблю больше всего на свете, сейчас нуждаются во мне. И я не представляю, как мне разорваться.

— Ты можешь поехать со мной, — предлагаю я.

Это замечательное решение моего затруднительного положения, но он медленно качает головой.

— Мне нужно домой. И я хочу забрать тебя с собой.

Он имеет в виду, что ему необходим его совершенный мир. Его жизнь перевернулась с ног на голову, и Миллеру необходимо восстановить равновесие. И пока он не сделает этого, не успокоится. Я все понимаю, но...

— Миллер я...

Резко замолкаю, когда в машину садится Уильям.

— Я отвезу твою маму к Жозефине.

Что? Я хочу выйти из машины.

— Но...

— Никаких «но», — предупреждает Уильям, останавливая меня.

Я замолкаю и возмущенно сморю на него. Но мой взгляд ни на йоту не смягчает его решения.

— В кои-то веки ты сделаешь так, как тебе говорят, и поверь, что мы поступим правильно по отношению к твоей бабушке.

— Она очень хрупкая, — возражаю я, снова пытаясь выйти. Я не тупая. Понимаю, что не могу быть везде и сразу.

— Вернись на место.

Уильям улыбается, толкая меня на сиденье. А Миллер помогает ему до тех пор, пока я не оказываюсь в его объятиях.

— Эй.

Я пытаюсь вырваться.

— Неужели, Оливия? — устало ворчит Миллер. — После всего, что мы пережили сегодня, ты действительно собираешься так себя вести? — интересуется он, сжимая меня. — Успокойся. Ты вернешься домой, милая девочка. Закрой дверь, Андерсон.

Ошеломленно смотрю на Уильяма, который с улыбкой пожимает плечами и отправляется закрывать дверь. На его плечо ложится ухоженная рука, останавливая. Он поворачивается и видит умоляющее лицо Грейси. Уильям заметно поддается и точно с таким же выражением смотрит на Миллера. А мне ничего не остается, как поступить также. На моего бедного измученного мужчину смотрят три пары просящих глаз. Мне не стыдно. Его взгляд с решительно-бескомпромиссного меняется на смиренный. Он отпускает меня и откидывается на сидение.

— Какое единение, — выдыхает он.

— Мне нужно увидеть ее Миллер, — заявляет Грейси, делая шаг вперед. — И мне нужна Оливия. Я больше ни о чем не попрошу. Отпусти ее со мной.

Я сглатываю и смотрю, как он медленно начинает кивать.

— Я с вами, — коротко резюмирует он так, чтобы все присутствующие поняли: это не обсуждается. — Встретимся на месте. Поехали, Тед.

Миллер на меня не смотрит.

— Да, сэр, — подтверждает водитель, взирая на меня в зеркало заднего вида и лучезарно улыбаясь, — с превеликим удовольствием.

Дверь закрывается, и когда мы отъезжаем, я наблюдаю, как Уильям ведет дрожащую Грейси к «Ауди» Тони. Я не обдумываю разговор заранее, все равно он пойдет по-другому.

Я боюсь входить внутрь. Прекрасно знаю, что Уильям и Грейси еще не приехали. Даже каскадер не смог бы обогнать Теда в лондонском потоке машин. Я просто стою на тротуаре и смотрю на дверь. Надеюсь на поддержку Миллера, но на это не стоит рассчитывать. Следует ли идти сейчас? Нужно ли мне подготовить Нан к приезду Грейси? Или лучше дождаться мамы? Я действительно не знаю, но когда кажется, что определилась, входная дверь распахивается и появляется Грегори. Через несколько мгновений я понимаю, что он не один. И это не Нан или Джордж, а Бен.

— Девочка.

От него веет облегчением. Грегори быстро подходит и обнимает меня, даже не взглянув на Миллера. Ему все равно, получит ли он разрешение или одобрение Миллера. Грегори крепко сжимает меня, а я смотрю на Бена, который мягко улыбается. И даже когда Бен переводит взгляд на Миллера, его улыбка все еще остается на месте.

— Ты в порядке? — осведомляется Грегори, отстраняясь и изучая мое лицо. Заметив порез на щеке, он морщится. Я не в состоянии говорить, стараюсь кивнуть, но и это не выходит. Грегори переводит взгляд на Миллера.

— С ней все в порядке?

— Отлично, — отвечает тот, а я слышу приближающих к нам людей.

— А ты? — искренне беспокоясь, спрашивает Грегори. — С тобой все хорошо?

— Отлично, — как и в первый раз отвечает Миллер.

— Я очень рад. — Грегори слегка улыбается и чмокает меня в лоб. — Уильям мне звонил.

Я не удивлена. Догадываюсь, что Уильям посвятил Грегори во все подробности… и все мысли только подтверждаются, когда мой лучший друг опускает глаза на мой живот. Он слегка улыбается, но не задает вопросов.

— Она ждет тебя.

Грегори делает шаг в сторону, как и Бен, открывая мне путь к дому. Я не могу пошевелиться, потому что слышу звук подъезжающей машины.

Поворачиваясь, я уже знаю, что увижу. Грейси неуверенно ступает на тротуар, вцепившись в открытую дверцу машины. Она повторяет мои действия — задумавшись, смотрит на дом. Уильям успокаивающе обнимает ее за талию, а она слега улыбается ему. Он молча кивает, а я зачарованно наблюдаю как этот жест придает Грейси сил. Так похоже на нас с Миллером. Ее пальцы все еще сжимают дверцу машины, грудь медленно вздымается.

Стоит тишина. Напряжение исходит не только от меня. Все собравшиеся здесь любят мою бабушку. Я не настолько глупа, чтобы сбрасывать со счетов Бена, особенно зная, что он провел некоторое время с Нан. Каждый понимает, что сейчас будет очень тяжелый момент, но никто не хочет начинать первым. Мы все просто стоим на тротуаре, ожидая, что кто-то сделает первый шаг или заговорит. Но нет.

— Пропустите меня! — требует Нан, заставляя всех повернуться лицом к дому. — Прочь с дороги!

Она почти сбивает с ног Грегори и Бена, когда появляется на пороге.

Нан в халате, но с идеальной прической.

Она останавливается и тянется рукой к стене, чтобы облокотиться. Мне хочется подбежать к ней, обнять и заверить, что все в порядке, но что-то останавливает. Бабушка делает шаг вперед, глядя своими усталыми темно-синими глазами мимо меня, вниз по садовой дорожке.

— Грейси? — шепчет она, прищурившись, будто не может поверить в реальность происходящего. — Грейси, дорогая, это ты?

Она делает еще один неуверенный шаг вперед, ладонью прикрывая рот.

Я сжимаю челюсть от напряженности момента и ощущаю, как наворачиваются слезы. Всхлипываю, не обращая внимания на руку Миллера, обнимающую меня за талию, и поворачиваюсь к матери. Уильям поддерживает ее, и она изо всех сил цепляется за него.

— Мама, — всхлипывает она, и слезы текут из ее глаз.

Я снова смотрю на Нан и впадаю в панику, когда та запинается. На ее пожилом лице смесь эмоций: счастье и удивление.