– Как у нас с Вьетнамом? – понимающе сказал парень.

– Нет, – покачал головой Серг. – Ваши отношения это тоже не дружба, а выгода.

– Как же так? – растерялся парень. – Мы ведь помогаем вьетнамцам бескорыстно...

– Можно давать даром, но это будет не дружба, а расчёт. Ваш мир разделён. Часть стран поддерживают вас, часть – американцев, а остальные смотрят на вашу борьбу со стороны. Части у вас неравные. Я ведь не всё время провожу на встречах, стараюсь хоть немного посидеть в библиотеке. Это нужно хотя бы для того, чтобы грамотно отвечать на такие вопросы, как ваш. Да мне и самому интересно. У вас везде пишется о борьбе капитализма с социализмом, а в любой борьбе выигрывает тот, кто сильнее. Если позволить своему главному противнику беспрепятственно завоёвывать страну за страной, он так усилится, что вы в конце концов проиграете. Поэтому ваше правительство, помогая вьетнамцам, борется за своё будущее, а за него можно и заплатить. Надеюсь, мой ответ вас удовлетворил.

Прощаясь с Сергом, все в зале встали и горячо аплодировали, пока он не ушёл со сцены.Работник ЦК ВЛКСМ хотел проводить принца к автомобилю, но он попросил подождать, вернулся в уже почти пустой зал и спустился со сцены по боковой лестнице.

– Здравствуй! – сказал он поджидающей его Оле. – Познакомишь с мамой?

– Познакомлю. Это моя мама Ирина Александровна. Мама, это мой друг принц Серг.

– Можно без принцев, – улыбнулся Серг. – Мне очень приятно познакомиться. Это действительно так, я не из вежливости говорю. Ирина Александровна, мне можно поговорить наедине с вашей дочерью? Я прошу вас не обижаться, но мне дали очень мало времени...

– Говорите, – вздохнула молодая и красивая женщина. – Оля, я подожду в вестибюле.

– Больше мы не сможем увидеться, – сказал Серг, когда они остались вдвоём. – Завтра мы летим в Новосибирск, а потом я сразу уйду. Ты меня навестишь?

– Ты приглашаешь? А как это сделать?

– Очень просто. Я предупрежу нашего посла, и как только придёшь в посольство, тебя сразу же отправят в столицу. Можешь прийти с мамой. По протоколу мы не только имеем право посещать Союз, но и можем по своему усмотрению принимать гостей. Сестра специально настояла на этом пункте. Там, правда, указано, что на срок до пяти дней, но на большее время тебя не отпустят из-за школы. Только если соберётесь, надевайте брючные костюмы. У тебя есть?

– У мамы есть, а я возьму брюки у подруги.

– А я попробую вырваться к вам зимой. Сестра рассказывала, как много здесь снега, а у нас он бывает редко и быстро тает. Приду сразу после Нового года, когда у вас каникулы. Ты принесла фотографию?

– Вот, возьми! – девочка достала из нагрудного кармана кофты небольшую чёрно-белую фотографию комнаты. – Её сделал мой одноклассник. Наверное, крутил пальцем у виска. Ты сможешь по ней прийти?

– Я не смогу. Я очень слабый маг, а между мирами у нас мало кто может ходить. Вот если уломаю сестру, тогда без проблем. Но одного она ни за что не пустит, а сама постоянно занята, так что попробую, но ничего не обещаю. Пойдём провожу к матери, а то она волнуется, а меня ждут.

Дети вышли в вестибюль, где ждала мать Оли, уже одетая и с пальто дочери в руках.

– Извините, что заставил ждать, – сказал Серг. – Я не подумал заранее о цветах, поэтому, может, хоть так?

Он создал замечательную иллюзию букета красных роз и вручил его опешившей Ирине Александровне. Два вечера трудов не пропали даром: розы даже кололи пальцы и аромат от них шёл, как от настоящих.

– Я очень слабый маг, – повторил он, – но до завтрашнего утра они должны простоять. В воду ставить не нужно: это только иллюзия. В следующий раз буду предусмотрительней и приду с букетом.

*****

Дома между матерью и дочкой состоялся разговор.

– Слава богу, что он уезжает и всё кончится! – сказала мать, положив несуществующие цветы на тумбочку и снимая пальто.

– Как ты можешь так говорить! – возмутилась дочь.

– Могу, потому что желаю тебе счастья! Мало того что ты слишком молода для такой дружбы, так ещё выбрала в друзья принца! Ты знаешь, что у тебя никогда не будет от него детей?

– Дети – это не самое главное в жизни!

– Это ты сейчас так говоришь, а когда вырастешь и поумнеешь, будет поздно!

– Если бы был жив папа, он не стал бы так говорить!

– Ещё как стал бы! Он точно так же, как и я, желал бы тебе счастья. Подумай сама, кто он и кто ты?

– Главное – кто для него я! – отрезала дочь. – Королева была такой же девочкой, как и я! У неё даже не было матери!

– Вон ты как заговорила! Захотелось в королевы? Так ты и в этом ему не пара! Этот мальчишка не глупее нашего завкафедрой, а у тебя нет ничего, кроме внешности!

Вот этого говорить не следовало. Заплакав, Оля схватила букет роз и убежала с ним в свою комнату.

– Оля, пойми, я хочу тебе только добра! – сказала мать, приоткрыв дверь в комнату.

Плач Ольги перешёл в рыдания.

– Солнышко, ну не плачь! – мать подбежала к ревущей дочери, обняла и прижала к груди. – Тебе же только одиннадцать лет, ты ещё ребёнок!

– Ну и что? – всхлипывания стали чуть тише. – Мы с ним только дружим, а ты уже завела разговоры о детях. Другая мать помогла бы, а ты хочешь разрушить нашу дружбу! Кому она может мешать?

– Ладно, успокойся. Не буду я вам мешать. Пойди умой лицо. И розы на всякий случай поставь в воду, может быть, дольше простоят.