XXII

Перед ними раскинулся огромный зал, слабо освещенный с низкого потолка тусклыми лампами. В дальнем его конце метрах в трехстах виднелась арка, ведущая, по всей видимости, в другой такой же зал, заставленный в точности тем же инвентарем.

Войдя в этот зал, Форд Префект изумленно присвистнул.

— Крутота! — сказал он.

— Что такого крутого в мертвецах? — спросил Артур, опасливо следуя за ним.

— Честно говоря, не знаю, — признался Форд. — Пошли разведаем?

При ближайшем рассмотрении гробы оказались скорее чем-то вроде саркофагов. Они были высотою примерно по пояс и сделаны из чего-то, что выглядело совсем как мрамор, чем, по сути, и являлось — чем-то выглядящим совсем как мрамор. Верх у саркофагов был полупрозрачный, и сквозь него можно было смутно различить контуры их предположительно безвременно усопшего обитателя. Обитатели эти были гуманоидами, но мир, юдоль которого они покинули, определить не удавалось, да и вообще ничего больше узнать про них не представлялось возможным.

По полу между саркофагами стелился тяжелый маслянистый белый газ — Артур сперва решил, что для придания этому месту надлежащей готической атмосферы, но тут же обнаружил, что газ морозит ему ноги. Саркофаги на ощупь тоже оказались очень холодными.

Форд вдруг присел возле одного из саркофагов. Он вытащил край полотенца из своего рюкзачка и принялся яростно что-то тереть.

— Смотри! Здесь какая-то табличка! — объяснил он Артуру. — Она вся в инее.

Он стер иней и принялся изучать надпись. Артуру она показалась следами паука, перебравшего кое-чего по поводу кое-какого веселого паучьего праздника[10], но Форд немедленно распознал в ней древнюю форму галактического пешичетая.

— Здесь написано: «Гольгафринчум, Флотилия „Ковчег“, Корабль Б, Трюм 7, телефоночист[11] второго класса» — и номер.

— Телефоночист? — переспросил Артур. — Мертвый телефоночист?

— В лучшем виде.

— Но что он здесь делает?

Форд пригляделся:

— Да почти что ничего, — сказал он, и лицо его озарила одна из тех улыбок, которые заставляли людей думать, что Форд в последнее время сильно перенапрягается и должен немного отдохнуть.

Форд склонился над другим саркофагом. Пошуршав полотенцем, он объявил:

— А тут у нас — мертвый парикмахер. Вот прикол!

В следующем саркофаге нашел свое последнее пристанище бухгалтер-консультант; за ним покоился продавец автомобилей третьего класса.

Внимание Форда внезапно привлек смотровой люк в полу, и он присел рядом с ним на корточки, пытаясь открыть его. Он поднял облака морозящего газа и едва не скрылся в них.

Артур вдруг задумался:

— Если это гробы, — спросил он, — зачем их хранить в заморозке?

— Да и вообще — зачем их хранить? — спросил Форд, открывая люк. Газ хлынул туда потоком. — Кому понадобилось так заморачиваться и тратить такие деньги, чтобы возить по космосу пять тысяч трупов?

— Десять тысяч, — сказал Артур, указывая на арку, через которую виднелся следующий зал.

Форд просунул голову в люк, заглянул и вынырнул снова:

— Пятнадцать тысяч, — сказал он. — Тут внизу еще столько же.

— Пятнадцать миллионов, — сказал кто-то.

— Чертова уйма, — подытожил Форд. — Просто чертова уйма народу.

— Медленно повернулись, — скомандовал кто-то, — и подняли руки! Одно лишнее движение, и я разнесу вас на мелкие кусочки.

— В чем проблема? — спросил Форд, медленно поворачиваясь, поднимая руки и не делая лишних движений.

— Ну почему, — сказал Артур Дент, — почему нам нигде не рады?

Дверной проем зала закрыл контур человека, который был им не рад. Нерадость его выражалась как в злобных лающих тонах его голоса, так и в том, как свирепо он направлял на них большой серебристый смертолет.

Разработчику этого оружия явно было велено избегать всяких околичностей. «Сделай его страшным», — объяснили ему. — «Сделай его таким, чтобы всякому сразу становилось ясно как день, что у этой штуки есть только два конца — тот и не тот. И чтобы тому, кто стоит не с того конца, становилось ясно как день, что дела его плохи. И если для этого надо, чтобы из него во все стороны торчали всякие острые блестящие штуки и вороненые штыри — сделай милость. Это оружие предназначено не для того, чтобы висеть на ковре над диваном, и не для того, чтобы торчать из стойки для зонтиков. Это оружие для того, кто идет людям навстречу и несет им крупные неприятности.»

Форд и Артур невесело смотрели на ствол смертолета.

Человек со смертолетом вошел в дверь и зашел Форду и Артуру за спину. Когда он вышел на свет, стала видна его черная с золотом форма, пуговицы на которой были начищены так ярко, что встречные водители уже недовольно мигали бы ему дальним светом.

Он указал на выход.

— Вперед! — скомандовал он.

Человек, который может сопроводить свои слова таким количеством огневой мощи, не обязан сопровождать их еще и словом «пожалуйста». Форд и Артур пошли вперед, а не тот конец смертолета и пуговицы пошли за ними.

На повороте в большой коридор им встретились двадцать четыре бегуна трусцой, уже переодевшиеся после душа. Они проследовали в зал. Артур оторопело смотрел им вслед.

— Пошел! — крикнул человек в форме.

Артур пошел.

Форд пожал плечами и тоже пошел.

В зале бегуны разошлись по двадцати четырем пустым саркофагам, стоявшим вдоль стены, раскрыли их, залезли внутрь и погрузились в двадцать четыре беспробудных сна.